Бал виновных

Агенты беспрекословно подхватили Ивана под локти и потащили его к выходу.

– Куда вы его ведете?! – воскликнула Альба, бросившись за ним следом, но Монтойя преградил ей путь и мягко взял за плечи.

– Пока в участок, – сказал он. – Пока мы его не допросим, вам нельзя будет с ним увидеться, так что оставайтесь здесь.

– А что с ним будет потом?!

– С теми уликами, что мы обнаружили, он очень скоро будет переведён в тюрьму. А оттуда путь известен.

Монтойя выпустил девушку и отправился вслед за агентами и арестованным.

Альба какое-то время стояла в полнейшем недоумении и пыталась осознать слова детектива.

Оттуда путь известен.

Он хочет, чтобы Ивана казнили! Но за что? За убийства четырех человек? Но Иван же этого не совершал!

Не совершал же?..

Альба выскочила из номера и понеслась вслед за полицейскими. Алкоголь сильно ударил ей в голову, поэтому она собрала все стены прежде, чем достигла детектива и его подчиненных и засыпала их вопросами. Они уже успели дойти до вестибюля, где любопытные сеньоры глазели на скованного наручниками Ивана. Как назло, народу было очень много, будто они заранее знали о предстоящем представлении и специально спустились на него посмотреть.

В вестибюле были и дон Хоакин с доньей Адрианой. Они сидели за столиком с генералом Фернандесом и его детьми и что-то обсуждали. Увидев Ивана в наручниках, они ахнули от ужаса, а Эухения вовсе выронила кружку из рук, и та с треском разбилась о деревянный пол.

– А ведь этот человек мне сразу не понравился! – воскликнул генерал. – Ты вовремя с ним разошлась, дочка.

– Не то слово, – поддакнул Рафаэль.

Дон Хоакин подскочил на ноги и бросился к детективу и Альбе, желая выяснить, что происходит. Эухения пропустила замечание отца мимо ушей и бросилась следом.

– Немедленно объясните, почему Иван находится в таком виде! – воскликнул дон Хоакин.

– Сеньор Иван обвиняется в убийстве четырех человек, – терпеливо объяснил Монтойя.

– Но он этого не совершал!

– К сожалению… или к счастью – тут уж как посмотреть – улики говорят об обратном, – сказал детектив. – Сеньора Ивана допросят. После этого, если пожелаете, вы сможете с ним увидеться.

– Не говори им ничего без адвоката! – крикнул дон Хоакин Ивану, которого агенты, как безвольную куклу, уже дотащили до выхода.

– Всего доброго, – откланялся детектив.

– Сеньорита Альба, – заговорила Эухения, отчаянно взяв ее за руку. – У вас же юридическое образование. Вы могли бы стать его адвокатом.

– Я… – замялась Альба, с трудом осознавая ее слова. – Я вряд ли смогу…

– Ничего, мы найдем кого-нибудь другого, – успокаивающе сказал дон Хоакин.

Эухения, ничего никому не объяснив, бросилась к телефонной комнате и вернулась из нее с безумно горящими глазами. Она подошла к дону Хоакину и на одном дыхании сказала:

– Я позвонила знакомому адвокату. Уверяю вас, он мастер своего дела.

***

На следующий день, когда Иван полностью обрел ясность рассудка, его стали допрашивать. Монтойя усадил его, закованного в наручники, за стол и вытащил все найденные улики. Тот самый адвокат, сеньор Куэрво, активно защищал Ивана и находил любой ответ на все фантастические домыслы детектива. Однако, как оказалось, Монтойя тоже хорошо спорил и находил на любой ответ Куэрвы достойный контр ответ.

– Объясните, как все эти предметы оказались в тайнике в полу под вашей кроватью? – спрашивал детектив, раскладывая на столе все, что он нашел в старой комнате Ивана.

– Не знаю, – отвечал Иван.

– Но разве не вы их туда спрятали?

– Я вообще не знал ни о каком тайнике под своей кроватью.

– Почему же на предметах были найдены ваши отпечатки? И почему некоторые предметы принадлежали лично вам, например, эта бабочка и вот эта измазанная землей рубашка? Это ведь ваша рубашка?

– Рубашка моя, я отдавал ее в прачечную. Не знаю, как она оказалась в этом тайнике, да еще и более грязная, чем была до этого.

– Как вы утверждаете, – вмешался Куэрво. – Отпечатки были найдены только на пузырьках из-под морфия. Почему же тогда отпечатки не были найдены ни на одном другом орудии убийства? Если сеньор Иван прекрасно знал о существовании такого метода, то он бы стер свои отпечатки и с этих пузырьков, вам так не кажется? И вспомним о том, что сеньор Иван ухаживал за раненым сеньором Йоном. Он дотрагивался до этих пузырьков тогда, поэтому эти отпечатки могли сохраниться на них еще с того раза.

– Он, вероятно, не думал, что его тайник будет обнаружен, – ответил детектив. – Поэтому и не стал заморачиваться с отпечатками на пузырьках.

– У вас нет ничего против моего клиента, кроме того рассказа горничной, – продолжил говорить Куэрво. – Кто знает, быть может, это она сама подложила тот пистолет под лестницу. И она запросто могла украсть рубашку из прачечной, ведь именно этим горничные и занимаются – работают в прачечной. Также не стоит забывать, что тайник находился в комнате другого человека. В ней уже несколько недель хозяйничает другой официант. Почему вы не обвинили его в том, что обнаружили в его комнате?

– Того официанта наняли недавно. Он прибыл после того, как уже были совершены практически все преступления.

– А как вы объясните, что… – адвокат не смог договорить. Его прервал громовой голос, разнесшийся по всему кабинету:

– Детектив! – Это был дон Хоакин, который подлетел к столу и стал рядом с Иваном.

– Немедленно покиньте помещение! – возмутился Монтойя. – Допрос еще не окончен.

– У меня есть важные сведения!

– Я выслушаю вас позже!

– Нет! Вы выслушаете меня прямо сейчас, – не отступал мужчина и, пока детектив не успел ничего ответить, начал говорить: – Вы обвинили Ивана в том, что он убийца и что он якобы убивал ради наследства. Но Иван не мог этого делать, потому что он не является мне сыном. Я признал его только для того, чтобы переубедить мать отдать отель мне. Я готов был на все ради наследства! У Ивана не было ни матери, ни отца, никто не знал, чей он сын, поэтому я выбрал его. У меня стало два наследника, и я был уверен, что мать передумает и перепишет отель на меня, но она не стала этого делать… Однако речь не о моей неудаче, а о том, что Иван знал с самого начала, почему он получает мою фамилию. Он знал с самого начала, что он не мой сын! А потому он не мог совершить все те преступления, ведь тогда, когда они были совершены, он даже не знал о том, что когда-нибудь может стать Гарсиа.

– Ваш мотив рассыпался прахом, – заметил адвокат. – Иван не мог убить ни Кристину Ривас, ни Матео Гарсиа, ни вытолкнуть из окна дона Хавьера. Зачем ему нужно было это делать, если он не был Гарсиа никогда?

– Теперь я все понял… – проговорил детектив себе под нос. Выглядел в этот момент он почти безумно. Его волосы, всегда хорошо зачесанные назад, теперь торчали во все стороны. Костюм, некогда элегантный и отутюженный, был измят и застегнут как попало. Он производил впечатление заработавшегося человека, которому вместо того, чтобы проводить допрос, нужно было взять отдых и провериться у врача. – Теперь все встает не свои места…