Бал виновных

– Так, – произнесла донья Беатрис. – Не будем паниковать раньше времени. Нужно поспрашивать слуг, может быть, кто-то видел его сегодня. А еще с кем он общается из гостей?

– Он в основном общается со мной и Адель. И недавно стал ладить с моим братом. Но не думаю, что они с Лукасом могли куда-то пойти. Брату наверняка нельзя подниматься с кровати после вчерашнего нападения.

– Расспросим их всех. Немедленно. Нельзя допустить, чтобы с Йоном что-то случилось.

Глава 18. Труп и арест

К полудню Йон так и не объявился. О его исчезновении сообщили полиции. Детектив не заставил себя долго ждать. Он скоро пришел в отель вместе со своим помощником агентом Сиприано и выслушал обеспокоенных Альбу и донью Беатрис прямо в вестибюле.

– Нам понадобятся любые фотографии, на которых хорошо видно лицо дона Йона, – сообщил детектив, стараясь не выдавать своих эмоций. Он был потрясён этой новостью и не хотел предполагать самое плохое, ведь Йон, этот несчастный молодой человек, на чью долю выпали такие суровые испытания, ему очень нравился.

Но все же возможность того, что он может быть уже мёртв, нельзя было игнорировать, как бы ни было это больно.

– Все свои фотографии он хранит в сейфе, – обреченно сказала Альба. – А ключа у нас нет.

– Было много фотографий в газетах, – вспомнила донья Беатрис. – Журналисты фотографировали его буквально везде. Можете забрать оставшиеся старые газеты у доньи Валенсии, она не должна была их еще выбросить.

– Спасибо, сеньора, – сказал Монтойя. – Сиприано, немедленно сходите на кухню и попросите у экономки газеты, – скомандовал он своему помощнику. Агент сию же минуту бросился в кухню, а детектив продолжил расспрашивать Альбу и донью Беатрис. – Как считаете, куда мог пойти дон Йон поздно вечером?

– На ум приходят только таверна и казино, – задумалась Альба, от волнения стискивая в руках ремешок ридикюля. – Но вряд ли бы он туда пошёл после того, что случилось около банка.

А может быть, пошел бы, – тут же подумала она. – После нашего разговора он вполне мог туда пойти. Это я во всем виновата. Господи… Надо было говорить ему свой ответ скорее…

– Так, нужно будет еще узнать, кто последний видел его в отеле, – сам себе сказал детектив, записывая что-то в своей неизменной чёрной книжке. Он сидел, сложив ногу на ногу, и умудрялся выводить аккуратные буквы на узких страницах. – Когда вы видели его в последний раз? И видел ли его кто-то после вас?

– Я знаю, что за три часа до того, как я стала его искать, он разговаривал с Иваном. Насколько я поняла из того, что говорили слуги, между Иваном и сеньором Рафаэлем произошла драка, и Йон их разнимал, – рассказала Альба.

– Между Иваном и сеньором Рафаэлем, значит, – проговорил детектив. – Вы знаете, в каких номерах они живут?

– Не совсем. Уточните у администратора, потому что я могу ошибиться.

– Хорошо. – Монтойя поднялся на ноги и проследовал к рецепции, попросив у администратора Густаво регистрационную книгу. Пролистав несколько заполненных красивым ровным почерком страниц он наконец нашел имена интересующих его людей и переписал себе номера комнат, в которых они живут. После он вернулся обратно. Агент Сиприано уже выполнил поручение и теперь мялся рядом с сеньорами, держа под мышкой стопку газет.

– Агент, ступайте в участок и вырезайте фотографии из этих газет. После выдайте их другим агентам и отправляйтесь опрашивать людей в деревне и ее окрестностях. Спрашивайте абсолютно всех, быть может, кто-то видел сеньора Гарсиа, – наказал Монтойя.

– Хорошо, детектив! – Сиприано прямо загорелся от возможности покомандовать другими и умчался из отеля, едва не растеряв по дороге все газеты.

– А я расспрошу слуг и сеньора Ивана с сеньором Рафаэлем. Может быть, кто-то из них сможет сказать мне что-то дельное.

***

Монтойя опросил Рафаэля и Ивана, но ничего путного из них вытянуть не смог. Первый лишь отнекивался, говоря, что о сеньоре Йоне он ничего не слышал после вчерашнего инцидента, а второй неожиданно сорвался и разгромил стол, сопроводив свою вспышку такими ругательствами, что детектив от неловкости невольно вжался в кресло.

В это же время агенты ходили со снимками по деревне и показывали их всем прохожим. Одни качали головами, другие закрывались платками или шляпами, а третьи вовсе бежали прочь, словно им предлагали купить или сделать что-то противозаконное.

Когда Монтойя закончил в отеле, то решил присоединиться к поискам Йона. Он не оставил без внимания казино, в котором о Йоне даже не слышали, и знаменитую деревенскую таверну.

В таверне детектив побеседовал с уже знакомым ему Карлосом, с которым он имел возможность однажды поговорить насчёт ранения Йона бутылкой. Хозяин таверны поклялся, что Йон сюда не приходил уже очень давно, и рассказал о том, что вчера видел здесь его лучшего друга, который проиграл на ставках неимоверную сумму денег.

– Это странно, потому что он один сюда никогда не приходил, – поделился Карлос. – Да и вообще, я редко его видел, а когда видел, то на его лице всегда было такое выражение, будто он свалился в помойную яму.

– Друга зовут Иван? – спросил Монтойя.

– Вроде, да, – задумался Карлос. – Видно, он тоже уже не официант. Чертовщина какая-то творится в этой семье, да?

– Безусловно, – отстраненно бросил детектив, навесу записывая в книжке новые сведения. – Если что-то узнаете насчет сеньора Йона, то очень прошу вас сообщить об этом в полицию. Это вопрос жизни и смерти.

– Конечно, детектив. Этот парень… он ведь спас мне жизнь. Если с ним что-то случилось… Он не заслужил плохого конца.

Монтойя кивнул и распрощался с Карлосом, все думая о плохом конце. Страшные и неутешительные мысли заставили его приложить неимоверные усилия к поискам Йона. Он поднял на уши всех агентов, позвонил в город и попросил выслать специально обученных полицейских собак, а после сам бросился на поиски, но никакой даже малейшей зацепки найти не смог.

Йона никто не видел и никто не знал, где он мог быть и что с ним могло случиться.

***

Донье Беатрис пришлось занять место в кабинете управляющего. Она посчитала, что раз Хавьер был ее мужем, а Йон почти сыном, то никто, кроме нее, не имел права взять временное управление отелем на себя. Она понимала, что новой целью убийцы может стать она сама, поэтому обзавелась ружьем и пистолетом. Ружье она поставила в своей комнате рядом с кроватью, а пистолет спрятала за поясом бархатного платья.

Ночью донье Беатрис не удалось сомкнуть глаз ни на минуту. Она смотрела то на дверь, то на ствол ружья, словно готовясь его в любой момент схватить, и ждала, когда наконец наступит проклятое утро.