Барин-Шабарин 8

Наступила тяжелая пауза. За окном хлестал дождь. Где-то в доме скрипнула половица.

— Верю приказу, ваше сиятельство, — сказал Иволгин, аккуратно сворачивая карту. Глаза снова стали ледяными, непроницаемыми. — Карта «Рассвет» и код «Петр» в безопасности. Что дальше?

— Первая депеша. Сегодня, в полночь. Сразу после вашего отбытия в Кронштадт, на бриг «Святая Мария». — Я подошел к зачехленному аппарату в углу — первому опытному образцу полевого телеграфного узла. Снял чехол. Латунь и эбонит тускло блестели в свете керосиновых ламп. — Испытание линии через английский ретранслятор. Пустое сообщение. Но отправленное этим кодом… — Я протянул ему листок с бессмысленным набором букв: «Варяг Береза Рассвет 7–14–183». — … будет сигналом, что вы приняли миссию и карта дошла. Ответа не ждите. Молчание — знак успеха. Шум эфира, помехи — это нормально. Но если придет любой осмысленный ответ или подтверждение приема от английской станции… Значит, шифр сломан или линия перехвачена. Экспедиция отменяется. Немедленно возвращайтесь.

Иволгин взял листок, бегло прочел бессмыслицу. Кивнул.

— Понял. Пустое сообщение. Код-сигнал. Молчание — успех. Осмысленный ответ или английский отклик — провал. Возврат. — Он встал, карта и блокнот уже скрылись во внутренних карманах мундира. — Разрешите идти, ваше сиятельство? «Святая Мария» ждет в Кронштадте. Через неделю — выход в море.

— Идите, капитан. И да пребудет с вами удача. И наука.

Он отдал честь. Точный, выверенный жест. Повернулся и вышел, не оглядываясь. Холодная эффективность машины. Но какая пружина внутри? Преданность? Честолюбие? Или следование отцовским убеждениям?

Я остался один в гулкой тишине кабинета. Дождь стучал в окна назойливей. Иволгин не задал ни одного лишнего вопроса. Не выразил ни энтузиазма, ни страха. Идеальный инструмент. Или идеальный нож мне в спину?

Глава 18

Полночь. Последние угли в камине догорали, бросая рыжие отсветы на полированные дубовые панели. Я стоял у телеграфного аппарата — холодная латунь под пальцами казалась единственной реальностью в этом безумном предприятии.

Рука дрогнула, когда я впервые коснулся ключа. Эта машина — нерв экспедиции. И ее ахиллесова пята. Я набрал код станции в Кронштадте. Дал сигнал «Готов». Ответный треск — «Прием». Начало. Мои пальцы выстукивали абракадабру сигнального кода.

Управлять событиями в другом полушарии, практически за краем света, не выходя из кабинета… Для этой эпохи — мысль похожая на бред, но именно по этому пути шли наши противники, так что и меня выбора не было.

Аппарат отстучал код станции в Кронштадте, передавая сигнал «Готов». Потом — «Прием». Я начал передачу. Мои пальцы двигались автоматически, отстукивая бессмыслицу кодового сигнала: «Варяг Береза Рассвет 7–14–183». Каждое нажатие — шаг в пропасть. Каждая пауза — возможность перехвата. Вся авантюра висела на этой тонкой нити проводов, протянутых через враждебную Европу к тому последнему английскому ретранслятору, к которому сумеет подключиться экипаж «Святой Марии».

Дальше связи не будет, но мне достаточно знать, что барк вышел в Северное море и направился к берегам Канады. Формально Россия не может претендовать на какие-либо земли, лежащие за 141-м меридианом западной долготы, ибо это британская территория, но обнаружение золота может привести к изменениям в мировой политике. В том числе — и к пересмотру договора 1825 года, утвердившего нынешние границы Русской Америки.

Аппарат молчал после последнего символа. Только слабый гул генератора нарушал тишину. Все верно. Пока связи не будет. Покуда «Святая Мария» не уйдет за пределы территориальных вод России, пусть самого понятия о таковых пока не существует.

Многое будет зависеть от ловкости ее команды. Ведь подключаться к линии на враждебной территории придется тайком, и при попытке захвата, аппарат должен быть уничтожен. А замены ему нет. Все от нашей бедности.

Тишина. Глубокая, звенящая. Даже дождь за окном стих. Я ничего не ждал, но сердце глухо стучало в такт тиканью каминных часов. Мысль же работала как всегда четко. Иволгина на роль главы экспедиции я избрал спонтанно, но не случайно.

Даже если он сын своего отца, старого николаевского придворного, Иволгин-младший, кто угодно, но не предатель. Он может верить во что ни попадя, но умрет, а не позволит, чтобы карта и секретные планы попали в руки врага. Честь русского офицера выше убеждений и политических взглядов. За что я так и ценю эту эпоху.

Как бы то ни было, первый ход в этой игре сделан, хотя хочется верить, что враг пока не знает, что игра началась. Левашов-Лавасьер убит мадам Шварц, которая поняла, что ее просто использовали в грязной политической интриге и превратилась в мстящую волчицу.

Лопухину она перебила яремную верну, а — французику устроила дырку в черепушке. Правда, сама после этого кинулась в канал. Вытащили. Откачали, но… ее умственное здоровье оставляет желать лучшего.

Жалко ли мне ее? По-человечески — конечно. Два года назад, когда эта красотка искала приключений на свою… хм, скажем, пятую точку… она и представить себе не могла, чем это для нее обернется… Что касается, моего внебрачного сына… Мальчонку давно похоронили. Да и живой он заговорщикам был бы только во вред. Потому что за своего сына я был им всем глотки перегрыз…

Ладно. Это все лирика. Не об этом следует сейчас думать. Лавасьер-Левашов мертв, но живы его парижские, лондонские и венские покровители. Если я правильно понимаю расклад сил, этого педрилу запустили в наш питерский аквариум давно.

Не зря же он тут натурализовался. Принял российское подданство. Даже имя русское взял. Проник в министерство внутренних дел. А вот на меня его натравили уже после того, как я засунул в их европейские штаны ежа в облике Джованни Корси, ну или — немного раньше.

И следовательно теперь, когда план по моей дискредитации оказался сорван, покровители дохлого Лавасьера рано или поздно ответят. И ответ это придет не по телеграфу. И хорошо, если сюда, в Петербург. А если — в Екатеринослав. К Лизе, Пете, Алеше и Лизоньке?..

Я погасил лампу. В темноте окна отражали лишь белый круг циферблата на каминной полке. Ливень утих, но новая гроза только начиналась. И ее первый удар будет нацелен в сердце России. И в мой дом.

Лиза. Петя. Алеша. Лизонька. Они далеко. В Екатеринославе. За сотни верст. В губернии, где могло оказаться немало агентов моих здравствующих врагов — Чернышёва и Нессельроде. Левашов мертв, но его покровители стали опаснее вдвойне. Они не пойдут в лобовую атаку, а нанесут удар туда, где он окажется для меня болезненнее всего.

Я дернул шнурок колокольчика. В кабинет проскользнул Фомка. Физиономия заспанная. В волосах — перышко из подушки. Черт его знает, почему я так привязался к этому лодырю. Может, стоило бы обзавестись секретарем — молодым, щеголеватым, скорым на ногу, но… верность порой лучше расторопности.

— Срочно нужно выполнить поручение.

— Слушаю, Алексей Петрович.

— Так, Екатеринослав… Железной дороги туда нет — остается, река и тракт… Отправь три экстренных депеши. Одну с официальным курьером в губернскую канцелярию: «По высочайшему соизволению графине Шабариной с детьми срочно прибыть в столицу. Предоставить все необходимое для следования». На пароход «Днепровский Меркурий» капитану Рудому — он мой должник: «Зарезервировать лучшую каюту для Елизаветы Дмитриевны Шабариной с чадами и няней. Оплата тройная». Ну и обеспечить охрану по всему пути следованию. Пусть возьмут моих мужиков, из имения.

* * *

Парусно-паровой барк «Святая Мария», недавно вышедший из Кронштадта, бороздил знакомые воды Балтики. Петербург остался позади, но до суровых просторов Северной Атлантики и главной цели — Аляски — было еще очень далеко. Капитан Иволгин, стоя на мостике, ощущал не столько предвкушение трудного, но увлекательного путешествия в неведомые края, сколько груз возложенной на него ответственности.

Мысли Иволгина неотступно возвращались к человеку, без которого эта затея скорее всего не имела бы смысла — к Алексею Петровичу Шабарину. Екатеринославский помещик — один из десятков тысяч в России — вдруг выдвинулся из их почти безликих рядов благодаря своей необыкновенной дерзости и смекалке. Промышленник, государственный деятель, офицер, совершивший несколько дерзновенных вылазок и рейдов.