Барон Дубов 4

Здесь все ходили с оружием — с мечами или пистолетами. У пары выходцев с Кавказа видел длинные кинжалы и короткие метательные ножи на груди. Они зачем-то танцевали лезгинку на перроне между путями. Пока их не прогнала полиция.

Законы Империи позволяли открытое ношение оружия. Всё-таки в опасное и неспокойное время живём. Мало ли какой князь задумал тебя убить…

— Ну и куда теперь? — спросила Агнес, оглядываясь.

Девушки смотрели вокруг во все глаза, да и я тоже. Всё-таки первый раз в столице.

— Идёмте, нас встретят, — сказал Северов, поднимая ручку чемодана на колёсиках.

Удобная штука! И почему я сам о таком не догадался? Просто купил очередной бесформенный рюкзак. Только в этот раз из ткани получше, чтобы не порвался, если его будет бодать двухметровый козёл.

Павел, который ориентировался здесь как рыба в воде, провёл всех к одному из выходов. Там нас уже ждал экипаж с роскошной каретой и шестёркой белоснежных лошадей.

— Ого-о-о! — удивилась Агнес. Такого богатства она никогда не видела.

Вероника так и вовсе дара речи лишилась при виде кареты. Лакроссу же больше заинтересовали скакуны. Большие, белые, гривы серебряные, под кожей бугры мускул.

— Один конь этой породы стоит целое состояние, — сказала она мне.

Да, это я и сам видел. Хотя для семьи Павла это, скорее всего, экипаж для скучных, будничных поездок.

— Наконец-то вы прибыли, мой господин!

С козел спрыгнул человек, сидевший рядом с кучером. На плечах небрежно накинутый коричневый дорожный плащ, под ним белая с золотым ливрея, отутюженные брюки и белые перчатки с такой же рубашкой. Лицо будто заострёное или сплющенное с боков.

Наверно, всё же первое, потому что у человека был вытянутый нос. А так же тонкие губы и чёрные полоски усиков с завитушками. Голубые глаза брюнета смотрели холодно и оценивающе.

— Эти простолюдины докучают вам? Позвольте, я прогоню их…

— Попробуй… — рыкнул я с улыбкой и положил руку на рукоять револьвера.

— Здравствуй, Иннокентий. Нет, никого прогонять не нужно, — устало остановил его Северов. Похоже, слуга ему не очень нравился. — Это барон Николай Дубов и его друзья, я говорил о них отцу.

— Как прикажете, мой господин. — Взгляд слуги смягчился, и он улыбнулся. Правда, улыбка вышла натянутой, будто сверху на губы приклеили.

Иннокентий с грузными кучером сложили наш багаж в металлический ларь позади кареты, затем забрались обратно на козлы. После мы залезли внутрь и оказались в мире роскоши и комфорта. Красный бархат, полумрак, чёрные шторки, мягкие сиденья спереди, сзади и по бокам и стойка с мини-баром по центру. За нами впрыгнул волчонок, Иннокентий проводил его жалобным взглядом. За обивку переживал.

— Я хочу здесь жить! — вскричала Агнес и рухнула на одно из сидений.

Вероника и Лакросса садились осторожно, будто боялись поцарапать спинки или испортить обивку. Я же согнулся почти пополам и прошёл в середину салона, сел на сиденье так, что рессоры кареты скрипнули. Было мягко. Слишком. Мне не понравилось.

Снаружи свистнул кнут и раздалась хриплая команда кучера:

— Пошла! Пошла!

Карета медленно тронулась.

Колёса мягко катились по дороге. Мы глазели в окна. Петербург оказался огромным городом. Только с площади, где было аж шесть вокзалов, мы выезжали полчаса. На дорогах было просто столпотворение. Машины коптили воздух, кони нетерпеливо ржали, на тротуарах толклись толпы людей. Даже в Ярославле и в центре Пятигорска я столько не видел.

Высунул голову наружу и посмотрел вперёд, рядом тут же высунулся Альфач, свесив язык изо рта. В лучах закатного солнца сверкали оранжевым несколько небоскрёбов — дюжина или даже больше. Город казался бесконечным. Вскоре мы выехали на менее запруженную дорогу и мерно покатили по улицам. Старинные здания соседствовали с современными, солнце подсвечивало перину облаков снизу, делая их похожими на пену в тазике с вареньем. Включились фонари из кованого железа, осветив темнеющие улицы. Здесь было красиво и мирно.

Целый час мы ехали через разного рода места.

— Магазин! — возбудилась Агнес. — Там магазин алхимии, «Сумеречная зона»! Я про них слышала: эта сеть раскинулась по всей Империи, там ингредиенты высочайшего качества! Давайте заедем?! Давайте заедем!

— Да, весьма любопытно заглянуть и в лавку холодного оружия, — сказала Лакросса, провожая взглядом какой-то магазин. — Я бы присмотрела себе пару коротких клинков или лук со стрелами.

— Ты умеешь стрелять из лука? — удивился я.

— Все орки умеют, — ответила оркесса, как будто это само собой разумеется. — Почти то же самое, что и копья метать. Стрела летит по той же траектории, но занимает гораздо меньше места.

— Твои копья его вообще не занимают.

— Пока мана есть, не занимают, — согласилась девушка.

— В любом случае останавливаться мы не будем, — огорчил я девушек. Агнес сразу сникла и села на сиденьи, уставившись себе под ноги. Ничего, потерпит до завтра. — Наша компания и так привлекает много внимания. Нам это сейчас ни к чему.

Я взглянул на Северова, который сидел справа от меня на переднем сиденье.

— Дубов прав, — кивнул он. — Мой отец приготовил для вас… гостевой домик.

Тут мы проехали через широкое шоссе, и суматошный город остался позади. Мы сразу оказались в пригороде. Так я про себя назвал это место. Здания здесь больше не жались друг к дружке, теперь это были особняки и поместья, некоторые больше напоминали дворцы. Сразу видно, что живут здесь не простые петербуржцы.

— Кстати, а кто твой отец, Паша? — спросила Вероника.

Она нашла в минибаре пакет с солёными крекерами и аппетитно хрустела ими. Крошки падали прямо на грудь.

Я посмотрел на Северова. Хотя, может, уже надо называть его по настоящей фамилии? Нет, пока он не сознается девушкам сам, пусть остаётся байстрюком с севера страны.

— Да так… один влиятельный человек, — ответил Павел, смущённо улыбнувшись.

Да уж. Такой влиятельный, что его именем детей пугают за пределами Империи. Если завтра не сознается, я его заставлю. Девушки должны знать правду.