Барон Дубов 4

— Много их, — резюмировал.

Потом огонь постепенно затих, грохот прекратился. А обезумевшие от страха и крови животные так и неслись к поезду.

— Почему больше не стреляют? — спросила Вероника.

И тут мимо окна пролетел человек в форме охраны поезда и исчез под колёсами. Мы с Северовым переглянулись и бросились к двери купе. Но едва я схватился за ручку, как в лицо мне уткнулся револьвер. Не успели.

— Только один намёк на Инсект, и у тебя во лбу появится ещё одна дырка для приёма пищи, — процедил высокий мужчина с острым носом и маленькими глазками.

Волчонок у его ног зарычал и попытался цапнуть за ногу. Человек пнул его, и Альфач отлетел на добрый метр, жалобно скуля.

Скотина.

Я зарычал и подался вперёд, тут же щёлкнул курок пистолета.

Ладно, сволочь, погоди. Я тебя голыми руками разорву, дай только время.

Мужчина надавил пистолетом мне на нос, заставляя отступить. Следом за ним вошли ещё несколько человек. Все одеты в какое-то грязное рваньё, лица закрыты платками от подбородка до глаз. Понятно. Грабители. Всего я насчитал восьмерых. Они впихнули в купе Дарницкого с парой девушек и парней. В купе стало тесновато.

— Какая сладкая компания, — улыбнулся мужчина в шляпе. Главарь, видимо. — Меня зовут Вано, но вы можете называть «господин с двумя большими пушками». И в руке у меня только одна из них. Вторая, — он посмотрел на девушек сальным взглядом, — пока скрыта от глаз. Как только закончу грабить остальной поезд, мы, барышни, с вами позабавимся.

— Забавлялка не выросла, — рыкнул я.

Если он только посмеет тронуть моих девушек…

— А это кто у нас тут такой дерзкий? — Он снова посмотрел на меня. — Хочешь умереть первым?

Я промолчал. Уж больно красноречиво дуло револьвера уткнулось мне в лицо.

Так что я использовал заминку, чтобы лихорадочно анализировать ситуацию.

— Так я и думал, — скривился Вано. — Все быстро к стенке и достаём кошельки и украшения! Это, мать вашу, ограбление!

Если я применю Инсект, он вряд ли успеет выстрелить. Сигналу нужно время, чтобы дойти по нервам от мозга до указательного пальца на спусковом крючке. Хватит, чтобы покрыть морёной плотью кусок кожи под дулом. Но проблема была не в этом. Если начнётся пальба, я не смогу спасти всех.

В тесном пространстве с моими габаритами особо не развернёшься, поэтому кто-то из девушек точно пострадает. Или Северов, что не сильно лучше, так как он сын Императора. Будет неловко, если спаситель второй раз не спасёт. Но говорить преступникам об этом явно не стоит. Они не знают, какой куш могут сорвать. Пусть так и остаётся.

Молот и револьвер я сдал в багажный отсек, таковы правила. А он где-то в хвосте поезда. Мы в голове. Так что рассчитывать я могу только на свои силы.

Дерьмовая ситуация.

Все эти мысли промелькнули в голове за долю секунды, и я глухо произнёс:

— Делайте, что он говорит.

Оборванцы затолкали нас в ту половину купе, где стояла кровать. Стена с этой стороны была глухая. Дарницкого с его компанией, видимо, притащили сюда, чтобы было легче контролировать аристократов. Третье купе пустовало.

В окно я заметил, что стадо буйволов повернуло от поезда. В облаке пыли показались всадники. Засада. Долго они наверно это стадо собирали. Не одну неделю. Долго готовились.

Поезд начал замедлять ход. Но это надолго. Такую махину фиг остановишь быстро. А вот охрану они, похоже, перебили всю.

Мы отдали деньги и украшения, что у нас были. А у нас их было немного. Разве что мой пухлый кошелёк, из которого тут же всё вытащили. Пара серёжек да колец у девушек. А вот с Дарницкого и его дружков стрясли порядочно золота. Я видел, как у бандитов горели глаза при виде добычи.

Затем грабители пошли дальше, оставив одного следить за нами. У проводницы отобрали ключ для прохода между вагонами. Думаю, когда поезд остановится, они слезут и уберутся отсюда с нашими деньгами и драгоценностями. А мы останемся наедине с палящим солнцем и зверьём, которое тут имеется. Если они машиниста прихлопнут, чтобы мы не смогли выбраться живыми.

Да и не люблю я, когда меня грабят и в лицо тыкают пистолетом. Но и других подставлять не собирался.

С нами остался один бандит. Ростом метр восемьдесят. В грязных джинсах, замызганной тёплой рубахе и в линялом плаще. Лицо тупое, нос, как у быка, со вздёрнутыми вверх ноздрями. Он стоял в паре метров и не сводил с нас револьвера. Звали его Кастет. В барабане мягко светились артефактные пули. Хорошо они подготовились. Знали, на кого шли.

Девушки прижались ко мне. Дарницкий забился в угол и выглядывал оттуда затравленным зверем. Его компания не сильно отличалась от своего предводителя.

От взгляда на герцога у меня в голове созрело подобие плана. Я выждал минут пять, пока, согласно моим подсчётам, банда не ушла на пару вагонов дальше.

— Эй, Дарницкий! — позвал его громким шёпотом. Специально, чтобы громила услышал.

— Ч-чего тебе, Дубов? — отозвался он, опасливо оглядываясь на стража.

— А ну, молчать! — рявкнул тот. — Не велено разговаривать!

— Это тебе чего надо, герцог? — снова прошептал. — Шлёпни его уже, и дело с концом. Чего ты ждёшь?

— Ч-что? — заблеял тот, бледнея ещё больше. Хотя казалось бы… — Ты о чём вообще? У него же пистолет!

— Я сказал молчать! — заорал бандит, взводя курок большим пальцем.

Девушки рядом со мной вздрогнули. Все, кроме Лакроссы. Та смотрела и ждала случая для атаки.

— У тебя же тоже! — продолжил я тихо, но достаточно, разборчиво. — Достань свой пистолет и пристрели гада!

— Что? У тебя есть пистолет, аристократишка? — придвинулся громила, выпятив нижнюю губу.

— Вы же нас не обыскали, — сказал ему. — А у него пистолет есть! И лучше тебе сложить оружие, пока он его в ход не пустил.

— Дубов! Ты вконец охренел?! — верещал Дарницкий, пытаясь вжаться в угол купе. — Ты что несёшь?! Нет у меня никакого пистолета, он лжёт!

— Он самый быстрый стрелок на всём Кавказе, лично видел!

— А ну, выворачивай-ка карманы и задирай штаны, аристократишка. Хочу убедиться, что пистолета у тебя нет.

— На твоём месте, — снова зашептал Дарницкому, — я бы делал, что он говорит.

Трясясь, как последний лист на ветке, Дарницкий встал, скользя спиной по стене. Стал выворачивать карманы костюма и задирать штанины. А Кастет окончательно переключил внимание на него и забыл обо мне.