Барон Дубов 5

— Первый выходной за долгое время, — кивнул герцог.

Мы качались в лодке посреди небольшого продолговатого озера. В длину оно было метров четыреста-пятьсот, в ширину — сотню, а в глубину, как я помнил, около сорока. Герцог надел непромокаемый плащ из дорогой ткани, тёплую красную кофту, тёмные штаны и высокие сапоги. Я оделся проще: жилетка, водолазка да штаны. Обувь снял. Если всё пойдёт, как я задумал, она мне только помешает.

— Неужто вычислили тех, кто заказал нападение на академию и на Павла? — удивился я.

— Нет, — сразу погрустнел Билибин. — Выживших ассасинов убили на границе. Что удивительно, убили те, кто их и пропустил на территорию Империи. Правда, тех тоже кто-то… — Максим провёл по шее пальцем. — Тогда все ниточки обрезала умелая рука.

— А те шестеро?

— Пока глухо, но поиски продолжаются. Ищут по зубам и старым травмам, но сам понимаешь: медицинские архивы просмотреть — дело небыстрое. Особенно когда не знаешь, где эти травмы получены. Этим Имперская Канцелярия занимается.

— Кремницкая? — хмыкнул я.

— Вижу, тебе приглянулась леди в чёрном! — засмеялся герцог.

— Если захочу, чтобы кто-то проводил меня на свет иной, то это будет она.

— Похоже, ты и в Петербурге с ней встречался! — рассмеялся Билибин.

— Было дело. Я считаю, что все эти события — звенья одной цепочки, — потёр я подбородок, а затем продолжил крепить леску на короткое удилище, которое одолжил у герцога.

Волны тихо бились о борт деревянной лодки. Вокруг стояла тишина, и наши голоса разносились далеко над пустынным предгорьем.

— Ну или нескольких цепочек, — продолжил говорить я, — которые местами спутались. Вот на эту мысль и Кремницкую попытался натолкнуть. Посмотрим, что она выяснит.

— Ладно, — отмахнулся герцог. — Что ты всё о работе, да о работе. Дай отдохнуть человеку, а, Дубов? Я и в местных делах погряз по самую маковку, а об уровне Империи даже думать не хочу. Взятки, коррупция, контрабанда, торговля людьми. Кавказ — клоака похлеще Питера. Только со своим колоритом…

— И это я о работе говорю? — не упустил я случая уколоть трудолюбивого аристократа.

— Так! — вдруг напрягся он, привстав над скамейкой. — Обожди, барон, обожди — клюёт, кажется!

Он бешено заработал своей навороченной удочкой, пытаясь вытянуть рыбу. Яркий поплавок то всплывал над водой, то скрывался в синей глубине. Наконец герцог с победным кличем выдернул рыбу из воды, и… я поймал её, сорвал с крючка и насадил на свой. Крючок, естественно. Большой такой, больше похожий на лодочный якорь.

— Эй, это моя добыча, Николай! — Герцог потянулся к рыбе, оперевшись одной рукой на скамейку между нами.

— Кто поймал, тот и съел, Макс, — ответил я. — Старинная поговорка Дубовых.

— Вот именно! Я её поймал, Дубов, я!

— Иногда, господин Билибин, — поучал я герцога, — чтобы поймать большую рыбку, надо пожертвовать малой.

С этими словами я бросил честную добычу Максима Андреевича в воду. Он было рванулся за ней, но вовремя вцепился в борта лодки и замер, глядя, как серебристая тень тает в глубине озера.

— Ну и гад же ты, Дубов, — обиженно произнёс герцог. — Это мой первый улов за несколько месяцев, а ты… выбросил его!

— Да не выбросил, — хохотнул я, дёргая толстую леску. — Ловим на живца одну большую и страшную тварь. Кальмарную Ракушку. Она мне кое-что должна.

— Ты меня убить вздумал, Дубов? — прищурился Билибин

Его серые глаза стали похожи на острия стальных клинков.

— Никто сегодня не умрёт, — отмахнулся я, травя леску с рыбой, которая устремилась на дно подальше от гибели. По крайней мере, она думала, что так спасётся. А я тут же поправился: — Ну может быть, кроме ракушки. И того, кто задаёт слишком много вопросов.

Вскоре удилище из моих рук рвануло с такой силой, что я едва удержался. Применил дубовый Инсект, сращивая ступни с дном закачавшейся лодки. По щиколотку плескалась вода. Где-то была небольшая течь. Встал, удерживая леску одной рукой. Рвануло её снова и не хило, аж в ладонь врезалась. Я напрягал мышцы ног, балансируя целой лодкой на поверхности озера, чтобы она не черпала бортами. Плечи и спина начали гудеть от напряжения.

Ух, хорошо! Вот это я понимаю! Даже соскучиться успел по такой рыбалке.

Лодку швыряло, как в шторм. Герцог едва мог удержаться на одном месте, то бледнея, то зеленея. Ох, лишь бы не вырвало. Во все же стороны полетит прикормка, блин!

Леска со специальной алмазной нитью в центре хорошо держалась. На какой-то миг давление ослабло, и я начал её вытягивать.

Процесс оказался небыстрый. Леску то снова вырывало из рук, то я быстро вытягивал её. Борьба продолжалась с четверть часа, а то и больше, пока под беспокойной поверхностью не показалось тёмно-серое пятно. Спустя ещё столько же времени я подтянул к борту лодки огромную ракушку. Она клацала зубами и разрезала воздух зелёными щупальцами, что росли из того места, где соединялись нижняя и верхняя ребристые створки. И их было больше двух дюжин!

Герцог вовремя сориентировался и выхватил из ножен обычный меч. Он засветился и засвистел в воздухе, обрезая тентакли озёрного чудовища. Ракушка издала визг ярости.

— А где трость, герцог? — улыбался я, уже наслаждаясь схваткой с монстром. В жилах бурлила горячая кровь. — Я думал, это ваше любимое оружие!

— Потерял или оставил, не помню где… А, чёрт! — выкрикнул Билибин, пригибаясь под свистнувшим тентаклем.

Я улучил момент и сунул удилище под ногу, наступив на него и срастив стопу с досками обратно. Теперь никуда не денется. Вцепился в створки раковины и начал со скрипом их раздвигать.

— Какого чёрта ты творишь, Дубов? — кричал герцог.

— А ты что, моллюсков никогда не пробовал? — радостно хохотал я, работая руками. На предплечьях и бицепсах вздулись вены. Инсект я не призывал — не видел смысла. Мне нужно моё осязание, а морёная плоть лишена нервных окончаний.

— Если не отпустишь эту тварь, то скоро моллюск попробует меня! — Особо вёрткое щупальце хлестнуло Билибина по руке с мечом, но он успел перехватить его второй рукой и отсечь другое, направленное ему в голову.