Барон Дубов 5

— Виконт… — процедил вдруг Сергеич, зло сплёвывая на землю. — В гробу я видал таких выскочек-виконтов. Безродный говнюк, как вы выразились, ваша милость, — граф Измайлов. Почётный гость нашего города! А клевещете вы на барона Дубова! Господин граф, — он обратился к мужчине, — если желаете выдвинуть обвинения…

Тот отмахнулся, отпив пиво, и промокнул губы салфеткой.

— Пусть их… Юноши головой сильно ударились, вот и всё. Ваше здоровье, — подмигнул он, поднимая бокал, — барон Дубов.

Я кивнул в ответ. Тоже бы поднял, да разбил кружку о голову брюнета, что сейчас застыл бледной тенью себя самого.

— Валите отсюда, господин виконт, — бросил ему Сергеич. — И благодарите милость графа Измайлова.

Троица, поддерживая друг друга, поплелась прочь. Проходя мимо меня, Погребняк прошептал:

— Мы ещё встретимся, барон.

Эх, если бы мне рубль давали за каждую такую угрозу… У меня было бы очень много рублей!

— А ты, Дубов, пошли со мной, — повернулся ко мне Сергеич. Его глаза горели весёлым огнём.

— Да мне ещё курицу не принесли! — возмутился я.

— За счёт заведения! — тут же подбежала ко мне пухленькая официантка с двумя короткими косичками и веснушками на всё миловидное лицо и вручила два пакета, от которых шёл изумительный аромат.

Кивком попрощался с графом и пошёл вслед за Сергеичем. Его подчинённые остались в кафе, собирая на всякий случай показания свидетелей. Мы немного прошлись с ним, болтая о том о сём. Город замер в ожидании большой войны, на улицах и правда часто попадались группы дружинников в боевом облачении. Все словно ждали атаки, но не знали, откуда она будет. Гнетущая атмосфера зловонным грибом накрывала город последние пару недель. И моё появление стало радостным событием для старого вояки, хоть он это и старательно скрывал.

Я рассказал о своих последних делах, об учёбе в академии, о поездке в Питер, о волке и о том, как рад оказаться в маленьком, уютном Ярославле. Иногда Сергеич хмурился, иногда хохотал. Забавно, но этот мужик сажал меня в камеру ещё в те времена, когда я был с него ростом. Не в качестве наказания, а чтобы уберечь от особо мстительных господ.

Сергеич предложил подвезти меня до поместья, а я в ответ предложил пропустить ещё по кружечке пива. Но бывший майор на службе не пил никогда и правилу этому изменять не собирался. Мы тепло расстались на окраине города, напоследок я попросил передать привет Алисе, моей старой знакомой, из-за ночи с которой в камере я чуть не опоздал на поезд в Пятигорскую академию. Побрёл вдоль дороги обратно, потихоньку подъедая одну из куриц.

Подпорченное юными щеглами настроение потихоньку выправлялось.

Мимо меня пронеслась на огромной скорости большая машина с затемнёнными стёклами, обдав тучей пыли. Затем скрылась за поворотом в лесу.

Дойдя до границ своих земель, свернул на просёлочную дорогу. Где-то неподалёку носился Альфач. Я чувствовал его и слышал треск ломаемых ветвей.

Не прошёл и пары километров, как дорогу мне преградила компания парней. В центре стоял самый мощный из них — коротко стриженный брюнет во всём чёрном, с кривой ухмылкой и ростом почти с меня.

— Это он напал на вас? — кивнул он на меня.

Из-за его спины выглянул виконт Погребняк, явно осмелевший от численного превосходства.

— Да, господин граф!

Быстро же они решили реванш взять. Думал, хоть денёк спокойно пожить дадут или вообще уедут дальше по Золотому кольцу. Ан нет. Слишком сильный удар по носу и самолюбию получился.

Безымянный граф посмотрел на меня, и его кривая ухмылочка стала ещё кривее.

— Я выпью из тебя саму жизнь, — процедил он.

— Пупок развяжется, — вздохнул я, ставя сумки на землю.

Никак вы, бл*дь, не научитесь…

Глава 22

Для кого-то стычки с кучкой аристократов — страх, бедствие и катастрофа. Но не для меня. Для меня это обычный вторник. Ну или в данном случае — понедельник.

Можно сказать, что родной Ярославль встретил меня в своём привычном стиле. А то я успел подзабыть, каково это, когда на тебя устраивают засаду дворянские обиженки. Только об одном волновался: как бы не попортить продукты и курочку. Я ведь её ещё не доел!

Парня звали граф Мышкин Кирилл Петрович. Его дружка, виконта Погребняка, — Дмитрием Георгиевичем. На мышь граф походил меньше всего. Высокий, стройный, мускулистый брюнет с голубыми глазами. Сразу была видна порода, выводимая не одно поколение. Хоть сразу на обложку модного журнала ставь — что для мужчин, что для женщин. Везде успех будет иметь. Всё портило только выражение крайнего самодовольства на лице.

Он любезно представил себя и своих товарищей, а я вежливо послал всех на хер, разминая кулаки. Это моя земля, и непрошеных гостей как не любил, так и не люблю.

Мои манеры Мышкин не оценил и вскинул руку, применяя Инсект. Его дружки с ухмылочками стали меня окружать. Я не сразу понял, что делает его дар, но затем почувствовал недомогание, будто сильно простудился. В коленках появилась дрожь, в руках — слабость и тремор. Засранец реально пил из меня жизненную силу!

Такой необычный Инсект встречался мне впервые. Мана, покидая моё тело, улучшала физические характеристики графа, делала его сильнее и будто даже увеличивала в размерах.

Да, не верни я себе свой дар, то мог бы испугаться. Но вместо этого лишь разозлился, и граф это заметил. Его рука дрогнула, а брови удивлённо приподнялись.

Я снова чувствовал огромный лес вокруг. Лес, ставший мне родным, в котором провёл первые девятнадцать лет своей жизни. И сейчас он запасся жизненными соками перед долгой зимой. Я взял эту энергию себе. Не всю, конечно: я же не хочу, чтобы мой лес замёрз или засох. Немного, для огромного леса — всего лишь каплю. И с помощью потеплевшего гномского браслета на левой руке направил её в графа Мышкина. Использовал его же Инсект против него самого.

Сперва он торжествующе улыбнулся, наверняка думая, что я сдался, поэтому отдаю ему последние крохи. А потом его лицо вытянулось, глаза в ужасе распахнулись.

— Стой! — заорал он.

Но слишком поздно.

На его лбу вспухла почка, через миг из неё вылезли сразу три зелёных листочка. Свежих, весенних. Почки стали появляться на всём его теле, превращаясь в листья. Уже через несколько секунд Мышкин стал напоминать молодое деревце.

Вот что энергия леса животворящая делает.

Парень упал на землю и скрючился в позе младенца, заливаясь слезами и покрываясь цветами.

— Хватит! Останови это! — причитал он.

Но я уже давно перестал что-либо делать. Это выходили остатки той энергии, что он стащил у меня по своей дурости. Для меня-то она безопасна благодаря Дубовому Инсекту, а вот для остальных…