Барышня с Цветочной улицы

В спорах о здоровье отца Лена никогда не принимала чью-то сторону. Однако на этот раз она долго раздумывала после ужина, потом постучалась к родителям в спальную комнату. Отец уже накрылся тонким одеялом, а мама сидела перед комодом и смотрелась в круглое зеркало, распуская длинную косу.

– Я подумала, что смогу ухаживать за коровой.

Мама замерла, а отец присел на кровати.

– Ты ведь ребенок!

– Ты не успеешь, вам задают слишком много домашнего задания.

– Не соглашусь с вами обоими! Я вполне справлюсь, смогу даже доить корову хотя бы вечером... Вы же знаете, как я тяжело просыпаюсь по утрам. И домашки у меня мало, потому что десятый класс. Да и вообще, у нас на физре такая самоволка, что нагрузки просто не хватает, физический труд еще никому не вредил.

– Кроме твоего никчемного папаши.

– Ну не говори так, - она бросилась к нему и обняла.
– Мэри говорила, что ее воспитала работа во дворе, закалила характер.

– Но именно Машка больше всех хотела вырваться в город, а я не против сельской жизни. Наше деревенское детство воспитало всех по-разному.

– Наверно, я пошла в тебя. Я знаю, мне понравится.

– Спасибо, Лена, - высказалась мама. Лена знала настоящую силу материнской благодарности. В отличие от отца, мама выросла в городе и питала отвращение к самому слову "сарай". Они познакомились в институте и, как ни странно, не только полюбили друг друга, но и смогли ужиться в браке.

"Ничего, справлюсь, я не паразит", - подбадривала себя девушка, отправляясь ко сну. Гораздо больше ее волновал возможный визит Костарева, хотя она подозревала, что тот не придет. Он показался ей в чем-то высокомерным, или же самоуверенным. Ее мучили воспоминания о дне их знакомства, но делать по ним какие-то выводы представлялось опасным. И все-таки, Лена продолжала рисовать в голове его образ и характер, не отличающиеся благородством.

*

И в самом деле, проходил день за днем, а потом и целая неделя, но Костарев так и не появился в их доме, и Лена подзабыла о планах отца. Тем более, что коровку действительно нашли и купили, и у нее не оставалось времени подумать о возможных событиях взамен настоящих. Отец назвал животное Антой, сокращенно от "Антанты". После школы Лена обедала, а потом долго возилась во дворе, давая Анте сено и воду, убирая навоз. Вечером она сдаивала молоко, которым в дальнейшем занималась мать: сепарировала, готовила масло и домашний йогурт. Эти хлопоты отнимали у девушки много времени, но и приносили сладкий покой.

Однажды ну уроке химичка вышла из себя.

– Почему вы всем классом отстаете по химии?! Да у вас ни одного хорошиста не будет за год, такими-то стараниями! И что за сонные рожи? Неужели опять ерундой занимаетесь с этим Костаревым?

Лена надеялась, что никто не заметил, как она вздрогнула от упоминания его фамилии.

– Не думай, Светлана, что раз никто не предъявляет претензий твоему классу, то вы с братом правы! Лучше покажи ему журнал и пусть призадумается, прежде чем мучить школьников! Ты же староста, о чем только думаешь?

– О безопасности своих друзей! О будущем нашего поселка!
– бойко отозвалась девушка, не пряча ясного взгляда.

Лена ничего не поняла, отчего чувствовала себя неловко, особенно от последних слов химички.

– Аверина, вы с отцом должны решить эту проблему.

К сожалению, прозвенел звонок, и она ничего не ответила всем уставившимся на нее людям...

После этого урока Лена решила разобраться в происходящем. Она не считала себя в чем-то виновной, а в общую тайну, выглядевшей секретом Полишинеля, никто не посвящал. Гордость не позволяла ей заискивать перед кем-то, и в душе затеплился огонек злобы на Костарева.

Через два дня, как раз субботним вечером, вернувшись из общественной библиотеки, она влетела бабочкой в столовую.

– Мама, прости, что...
– она не завершила фразу и чуть не споткнулась, вовремя схватившись за спинку стула. Костарев сидел за столом с ее родителями. - Здравствуйте.

– Доброго вечера, - ответил он, улыбнувшись позже, чем следовало бы, из-за узнавания.

Отец представлял ее гостю, мать накладывала ей жаркое. Костарев слушал главу семейства, больше не обращая на нее внимания, будто говорили о ком-то далеком. Лена без объяснений вышла из столовой и пошла к себе. Она долго выбирала, во что переодеться, пока не согласилась на теплую трикотажную юбку в пол и свитер с высокой горловиной. В этой одежде ей было тепло и отчего-то безопасно, как в доспехах. Девушка долго задерживалась, прибирая разбросанные вещи и побрякушки, заново расплела и заплела волосы, пока не выходить стало неприлично.

В столовой мама бросила короткий укоряющий взгляд на заношенный свитер в противовес ее элегантной блузке. Жаркое остыло, все пили чай. Лена с удивлением отметила букет искусственных пионов на столе, не отличавшихся от настоящих. Потом вспомнила, что это их первый гость на новом месте и поняла рвение матери. Разговор медленно тек мимо Лены.

– Это был, стыдно признаться, один из самых острых моментов в жизни, - говорил отец.

– Паша, не приукрашивай так нагло, - улыбнулась мать, прекрасно зная более острые моменты.

– Целых двадцать минут сторожить неподвижный поплавок, плюнуть и решить, что пора сматывать удочку... И какой шок! Огромный карп, просто гигант! Я понял или, как молодежь говорит, врубился, только когда тот сорвался! Прыгнул на него - хорошо, что у берега, на мелководье, - карп запутался в водорослях или траве, сам не помню, и там я его все-таки схватил! В воду бы бросился, честное слово!

– И сколько карп весил?
– спросил Костарев.

– У нас в то время не было весов, такая беда. Но одна только голова с мою ладонь, не меньше!

– А как же моя свекровь, разве она не определила вес этой рыбины?
– лукаво спросила мать.

– Моя матушка без весов сбивала колобки сливочного масла ровно по килограмму, глаз как алмаз. Но на рыбу этот талант не распространялся, только на масло. Вот такой у нее милый дар, - рассказал улыбчивый отец.
– Сейчас мама живет с младшим сыном. А ваши родители?

– Они пенсионеры, мать ветеринар, а отец педиатр, но давно не работают. Сейчас они путешествуют.

– О, как интересно, - мама не сумела скрыть мечтательности.
– Где они побывали?

– Они путешествуют только по России, вот уже три месяца. Боюсь, это не столь привлекательно звучит.

– Отчего же, у нас в стране достаточно интересных уголков. Мы с Катей часто переезжали с места на место и осели только с рождением Лены. Она у нас совсем домашний ребенок, хотя и не рассказывает, как скучает по Н.

– Не настолько сильно, как ты, почему-то, думаешь, - возразила Лена.

– В этом нет ничего плохого, с чего ты возражаешь? Это вполне естественно. Как новичок в классе и в школе, она еще не нашла свою нишу. К сожалению, никто в семье не любит историю так сильно, как я. Катя - филолог, но одомашненный, Лена любит алгебру и физкультуру, даже бегом занималась.

– Бегом?
– переспросил Костарев с большим удивлением.

Лена побледнела, не смея остановить отца, который, видимо, решил выложить все достоинства любимой дочки.

– Да, первые места в городских соревнованиях, на самых разных дистанциях. У нас целая коробка с медалями гремит в серванте.

– Не так уж и много медалей, - обреченно отозвалась Лена, решив, что пусть будет, что будет.

– Дюжина или больше. Но вы не обижайтесь на скучного старика, я просто вдвойне рад за дочку, потому что у самого вечные проблемы со спортом и нагрузками.