Башня Рассвета

Ей потребовалась еще минута, чтобы перестать дрожать. Сартак терпеливо ждал и гладил ее волосы, проводя пальцами по прядям косы, заплетенной Борте. Она прильнула к нему, понимая, что сейчас им предстоит прыгать, ведь лестница все еще была по ту сторону.

Когда она наконец смогла встать, и ее колени перестали трястись, они осторожно перепрыгнули разлом — и сделали еще несколько шагов, прежде чем появился следующий, на этот раз сопровождаемый грохотом. Но они продолжали идти, минуты бежали, пока они, наконец, не достигли этажа, находившегося ниже.

Лучи тусклого света исходили из тщательно скрытых отверстий в земле наверху, или, возможно, через какие-то зеркальные конструкции в проходах, расположенных выше. Ей было все равно, пока свет был достаточно ярким для того, чтобы видеть.

И понять, что они обнаружили.

Нижний уровень был тюрьмой.

Пять камер были открыты, двери сорваны, заключенные и охранники давно ушли. Прямоугольный каменный стол располагался по центру.

— Все, кто думает, что Фэ это надменные существа, склонные к поэзии и пению, нуждаются в уроке истории, — пробормотал Сартак, когда они замерли на нижней ступени, не осмеливаясь касаться пола, — Этот каменный стол не использовался для написания отчетов или ужина.

В самом деле, темные пятна все еще омрачали поверхность. Рабочий стол находился близь соседней стены, с разбросанным сверху арсеналом оружия. Все бумажные записи давно растворились в снегу и дожде, и все книги в кожаном переплете…тоже уничтожены.

— Рискуем или уходим? — размышлял Сартак.

— Мы прошли так далеко, — сказала Несрин. Она прищурилась, смотря на дальнюю стену. — Там… там что-то написано, — рядом с полом, темными буквами — запутанная надпись.

Принц без слов засунул руки в карманы, и разбросал еще больше камней по всему пространству. Не слышно ни щелчков, ни стонов. Он бросил несколько на потолок, на стены. Ничего.

— Этого мне вполне достаточно, — сказала Несрин.

Сартак кивнул, тем не менее, они оба проверили каждую каменную плиту кончиком лука или его изящным, тонким мечом. Они прошли мимо каменного стола, Несрин не стала изучать различные разбросанные инструменты.

Она видела, как люди Шаола висели на воротах замка. Видела следы на их телах.

Сартак остановился у рабочего стола, раскладывая там оружие.

— Некоторые из них все еще острые, — заметил он, и, когда Несрин приблизилась, достал из ножен длинный кинжал. Слабый солнечный свет попал на лезвие, танцуя вдоль отметок, вырезанных по центру.

Несрин потянулась за коротким мечом, кожаные ножны почти рушились в ее руках. Она смахнула древнюю грязь с рукоятки, обнажив блестящий темный металл, инкрустированный золотыми завитками, слегка скрещивающимися на концах.

Ножны действительно были настолько старыми, что развалились, когда она достала из них меч, он был легким, несмотря на его размер, баланс был идеальным. Больше знаков было выгравировано по всему лезвию. Возможно, имя или молитва.

— Только лезвия, сделанные Фэ, могут оставаться такими острыми на протяжении тысячи лет, — сказал Сартак, положив нож, который он осматривал. — Вероятно, он выкован в кузнях Фэ в Астерионе, к востоку от Доранеллы, возможно, даже до первой демонической войны.

Принц, который изучал не только историю своей собственной империи, но и многих других.

Конечно же, история не была ее самой сильной стороной, поэтому она спросила:

— Астерион — как лошади?

— Одно и то же. Великие кузнецы и коннозаводчики. По крайней мере, так это было когда-то — до того, как границы закрылись, и мир потемнел.

Несрин изучала короткий меч в ее руке, металл сиял так, как будто был наполнен звездным светом, прерываемым только вырезанными узорами.

— Интересно, что значат эти символы.

Сартак осмотрел еще одно лезвие, отблески света прыгали по граням его красивого лица.

— Вероятно, заклинания против врагов; возможно, даже против…

Он остановился на этом слове.

Тем не менее, Несрин кивнула. Против Валгов.

— Часть меня надеется, что нам никогда не придется это выяснять, — позволив Сартаку взять один для себя, она закрепила короткий меч на своем поясе, пока приближалась к дальней стене и небрежным темным надписям вдоль нее на полу.

Она проверила каждую каменную плиту на полу, но ничего не нашла.

Наконец, она вгляделась в слова, очерчивая черные буквы. Не черные, но…

— Кровь, — сказал Сартак, подойдя к ней сзади, Астерионский нож был на его боку.

Никаких следов тела или каких-либо оставшихся признаков того, кто это написал, возможно, в момент своей смерти.

— Это на языке Фэ, — сказала Несрин, — Не стоит предполагать, что ваши причудливые преподаватели научили вас Древнему Языку во время уроков истории?

Он покачал головой.

Она вздохнула.

— Мы должны найти способ записать это. Если конечно твоя память не…

— Не такая, — перебил он, поворачиваясь к лестнице. — У меня есть немного бумаги и чернил в седельной сумке Кадары. Я могу…

То, что он прервался, не было тем, что заставило ее обернуться. Но то, что он стал совершенно неподвижен, было.

Несрин скользнула рукой, чтоб освободить меч Фэ там, где она его привязала.

— Нет необходимости переводить это, — сказал светлый женский голос на халху. — Там говорится: «Подними глаза». Жаль, что вы не заметили этого.

Несрин посмотрела вверх на то, что появилось с лестницы и ползло к ним по потолку, проглатывая крик.

Глава 34

Это было хуже, чем самый худший кошмар.

Кхаранкуи, которая скользнула с потолка на пол, была намного хуже.

Больше, чем лошадь. Кожа была чёрная и серая, с пятнами белого цвета. Несколько глаз сверкали обсидианом. И, несмотря на размер, она была гладкой, более похожей на паука чёрная вдова, нежели на паука-волка.

— Эти Фэ забывали смотреть вверх, когда построили это место, — сказала паучиха, и голос был прекрасным, несмотря на внешний вид. Длинные передние лапы прижались к древнему камню. — Лучше бы вы помнили, для кого строили эти ловушки.

Несрин посмотрела на верх лестницы за пауком, ища выход. Но не нашла.

И эта сторожевая башня теперь стала настоящей ловушкой. Глупая; полная дура…

Когти на лапах паука поскребли камень.

Несрин вернула лезвие в ножны.

— Хорошо, — промурлыкала паучиха. — Хорошо, что ты понимаешь, как бесполезен этот фэйский мусор.

Несрин натянула тетиву своего лука, прицеливаясь стрелой.

Паучиха рассмеялась.

— Если лучники Фэ не смогли остановить меня, тогда и ты, человек, не сможешь.