Бастард
Шрифт:
Надеюсь, что я не переборщил с таким уколом. Бегло осматриваю людей за столом. Виталий опускает лицо, явно пряча ухмылку, Алексей и вовсе давится смешком. Надо же. Я думал, он может оскорбиться.
Но вместо этого Алексей наклоняется к Григорию и что-то шепчет. Князь только мотает головой и хмурится.
— Держи себя в руках, Александр, — говорит он.
— Стараюсь, ваше сиятельство.
Григорий Михайлович встаёт и громко произносит:
— Прошу тишины! Итак, сегодня мы собрались в узком кругу. Я рад… — он на мгновение запинается, — видеть всех вас. Мы слишком редко собираемся вместе. Спасибо,
— Благодарим, ваше сиятельство, — отвечают несколько голосов.
— Приятного аппетита, — князь садится, и в тот же миг слуги выносят еду.
Первое блюдо — салат из рукколы, креветок, апельсинов и какого-то сыра. Очень необычно и вкусно. На горячее подают нежнейшую говядину, запечённую с травами. Буквально тает во рту. Другие блюда и закуски тоже достойны всяческих похвал.
Беседа за столом ведётся довольно сдержанная. Я стараюсь не встревать по пустякам, тем более, что говорят в основном о событиях высокого света. Совсем не то, в чём я разбираюсь.
Ужин подходит к концу. Князь предлагает немного размяться перед десертом.
— Выкурим по сигаре? — предлагает Алексей.
— Непременно, — кивает князь. — Но сначала мне нужно кое-что сделать. Александр! Выйдем.
Ух ты, неожиданно.
— Конечно, ваше сиятельство, — поднимаюсь из-за стола.
Мы направляемся в коридор и отходим на несколько шагов. Дедушка жестом отправляет прочь стоящих неподалёку гвардейцев. Поворачивается ко мне и смотрит так грозно, что я понимаю — разговор будет не из приятных.
— Не хотел портить себе аппетит перед ужином, — говорит он. — Но теперь желаю с тобой поговорить.
— Слушаю, ваше сиятельство.
— Скажи, кем ты себя возомнил, бастард? — в голосе деда чувствуются звериные нотки. — Неужели ты чувствуешь себя равным с мужчинами рода Грозиных? Я сейчас имею в виду не твоё хамское поведение.
— Тогда о чём речь?
— Не притворяйся дураком. Ты что, правда рассчитываешь получить долю в Династии?
Ого, вот как. Выходит, дядя Виталий сдал меня с потрохами. А казалось, что он на нашей с мамой стороне.
— Хорошо подумай, прежде чем ответить, — рычит Григорий. — От этих слов полностью зависит твоя судьба. Ну, что скажешь?
Глава 8
Долго не раздумываю. Раз уж дед завёл об этом разговор — значит, Виталий и правда рассказал ему о нашей вчерашней беседе. Скрываться смысла нет, а врать тем более.
— Да, ваше сиятельство. Я рассчитываю на это по праву рождения.
— По праву рождения?! — князь похоже, еле сдерживается, чтобы не заорать. — Ты вообще понимаешь, кто ты такой? Бельмо на глазу, позор нашей семьи. Пятно на чести рода, от которого мы еле отмылись! Ты не представляешь, чего мне это стоило.
— Значит, всё же отмылись? Получается, не всё так плохо.
Григорий молчит, но вряд ли потому, что ему нечего сказать. Скорее, у него дыхание перехватило от гнева. А я вдруг понимаю, что хожу по лезвию бритвы.
Всё-таки князь Грозин не тот человек, которому можно открыто дерзить. Я намного младше, он глава
моего рода. По дворянским законам, я обязан проявлять уважение и вести себя кротко.Я ещё не до конца к этому привык. Особенно к своему возрасту, хотя невероятно им наслаждаюсь.
— Простите, ваше сиятельство, — я кланяюсь. — Не привык общаться с людьми столь высокого положения. Мне следует быть более почтительным.
— Сейчас будь внимателен. Предельно внимателен, слышишь?
Молча киваю.
— Ты для меня никто. Пустое место. Но моя дочь тебя любит, а я люблю её. Только поэтому ты ещё здесь.
Подозреваю, Григорий имеет в виду не то, что я могу остаться на десерт. Скорее, он намекает, что может уничтожить меня в любую секунду.
И это, к сожалению, действительно так. Я уверен в себе, не боюсь конфликтов, но здраво осознаю, у кого какие возможности. Похоже, мне и правда стоит пересмотреть своё поведение перед сильными мира сего.
— Ты носишь мою фамилию по той же причине, — продолжает Григорий. — Я не знаю, что за мысли появились в твоей голове, но ты никогда не станешь настоящим членом рода и не получишь долю в Династии. Это понятно?
— Понятно, ваше сиятельство. Но ведь всё может измениться, не так ли?
— Ты не исправишь своё позорное происхождение, как ни старайся.
— Вы знаете, кто мой отец?
Князь подозрительно щурится.
— А ты сам знаешь?
— Нет.
Он несколько мгновений внимательно смотрит мне в глаза. Будто пытается понять, вру я или нет. Затем проводит рукой по бороде и спрашивает:
— Ты хорошо меня услышал?
— Да, ваше сиятельство. Надеюсь, мы оба друг друга услышали.
Григорий Михайлович бросает на меня очередной холодный взгляд и направляется обратно в столовую. Я не спеша следую за ним.
Интересная беседа получилась. Короткая, но содержательная. И я достойно выдержал давление князя.
Он ведь не зря сказал, что от сказанных мной слов зависит моя судьба. Если бы я начал юлить — окончательно упал бы в его глазах. Но я почти прямо сообщил, что намерен подняться и завоевать право называться настоящим Грозиным. И, как следствие, получить законную долю в фамильном бизнесе.
Когда подхожу к двери, чувствую в кармане вибрацию телефона. Смотрю на экран и решаю ответить. Это Вадим, руководитель охранного агентства.
— Да, Вадим Сергеевич. Добрый вечер.
— Добрый вечер, Александр. У меня появилось кое-что по твоему делу. Скажи, ты сам помнишь, как всё случилось?
— Нет. У меня частичная амнезия. Вспомнил почти всю свою жизнь, но момент аварии никак не возвращается.
— Понятно. Тогда слушай. Ты ехал по тротуару на велосипеде. На тротуар вылетел автомобиль, сбил тебя и сразу же скрылся. Очевидцы говорят, он даже не попытался затормозить.
— Водителя нашли?
— Нет, и не найдут. Машина была тонированная и без номеров. Распространённая модель.
— А камеры?
— Это самое интересное. Скрываясь, водитель выбрал маршрут, на котором почти нет камер. Машину нашли брошенной на следующий день, в ней не было никаких отпечатков. Зарегистрирована на покойника.
— Ого, — я не на шутку удивляюсь. — То есть вы хотите сказать, что это было покушение?
— Очень похоже, но не факт. Спешу тебя огорчить — дело уже закрыто за неимением улик.