Базельские колокола

Катерина, стоя на тротуаре, смотрела вслед маленькому красному «Виснеру», пока он не исчез за бульваром Барбес. Такси разъезжались во все стороны, толпа расходилась с митинга.

Полицейский в похабных выражениях предложил ей идти домой. Она удивлённо посмотрела на него. Тут она вдруг вспомнила, что уже час ночи и что она стоит одна, без шляпы, возле биржи труда.

VI

В 1866 году император даровал Дебошу титул барона, и муниципалитет Парижа купил у него монополию, проданную ему несколько лет тому назад.

Тряские пролётки, в которых мелкие хозяйчики возили по Парижу парижан и иностранцев, уже не соответствовали величию царствования. Господина со смешной фамилией и его предложение скупить все выезды и заменить их наёмными экипажами, соответствующими роскоши Империи, встретили очень благосклонно. Его предложением заинтересовались некоторые муниципальные советники.

Было это во время Всемирной выставки в 1855 году. Извозчикам, у которых была своя пролётка или ландо, очень скоро ничего не оставалось делать, как продать их по цене, назначенной компанией Дебоша. Скупив таким образом триста выездов, компания овладела парижской мостовой. Но накануне грандиозной выставки 1867 года, когда движение в Париже стало больше и доходней, различные финансовые группировки стали нажимать на муниципальный совет, чтобы тот ликвидировал эту компанию и дал возможность новым фирмам использовать клиентуру извозчиков.

Для этого пришлось выкупить данную раньше привилегию и приобрести у компании Дебоша выезды, стоившие по крайней мере по три с половиной тысячи франков. Сумма получалась внушительная. Город залез в долги на пятьдесят лет. В придачу разорились ещё на баронский титул, который, правда, ничего не стоил.

Новоявленный барон, продав свою компанию, основал новую — «Всеобщую компанию наёмных экипажей» — и продолжал наживаться на движении Парижа, как будто он ничего и не продавал. Правда, он делил теперь клиентуру с тремя или четырьмя компаниями, в которых он, кстати, лично или через посредников очень выгодно поместил деньги, полученные от города Парижа.

«Всеобщая компания» была наиболее богатой, наиболее солидной из всех парижских компаний, занимавшихся извозом. Её капитал постепенно разрастался и в 1896 году достиг пятидесяти трёх миллионов, вложенных главным образом в недвижимое имущество. По правде сказать, эта цифра в пятьдесят три миллиона представляла собой номинальную оценку имущества компании, данную непогрешимыми экспертами; а эксперты никогда бы не позволили себе слишком высоко оценить состояние, правда, значительное, но владельцы которого, конечно, предпочитали, чтобы налоги были низкие, а доходы не слишком известны.

Старый барон умер, и имя Дебоша напоминало уже только об анекдоте, забытом с первыми днями Республики. Судьба компании была в руках крупного финансиста, ловкого администратора — Жозефа Кенеля. Под его руководством увеличилось недвижимое имущество компании. Жозеф Кенель, как демократ, держался того мнения, что трудящиеся должны участвовать в доходах дела, успехам которого они способствуют. Вот почему каждый раз, как увеличивался капитал компании, он оставлял акции для извозчиков, чтобы дать им возможность вкладывать в предприятие свои небольшие сбережения. Старые извозчики, те, которые ещё помнили времена барона Дебоша, гордые тем, что они теперь акционеры, и сознавая общность своих интересов с интересами своей компании, защищали перед товарищами тот социальный мир, который, как говорил Жозеф Кенель, царил бы всюду, если бы бесчеловечные и слепые хозяева не были сами же первые его врагами.

Идиллические времена, когда «Всеобщая компания» не знала внутренних неладов! Конечно, везде бывают беспокойные субъекты, и иногда приходилось увольнять слишком шумного, бранчливого извозчика. Но дальше этого не шло. Остальным и в голову не приходило объединиться с этим нежелательным и тут же ликвидированным элементом. Правда, в 1865 году, в последние дни существования компании Дебоша, случилась забастовка, но барон быстро с нею справился и предал стачечный комитет суду.

По мере роста компании и роста её капитала (увеличившегося не только благодаря выпуску новых акций, но и благодаря росту основного капитала, что позволяло рассчитывать на большие проценты в будущем), Жозеф Кенель стал работать над тем, чтобы расширить сеть связей компании с другими предприятиями. Он сумел в отделениях, созданных для эксплуатации земельных участков в провинции, на небольших заводах пищевой промышленности, в предприятиях общественного транспорта, в деревнях и так далее — связаться с полезными людьми, уже входящими в другие крупные предприятия; он вводил их в правление тех предприятий, над которыми простиралась власть старой компании.

Кроме того, этот гениальный предусмотрительный человек понял, что по мере развития самой базы его парижского предприятия в один прекрасный день могут возникнуть нелады как с извозчиками, так и с конкурирующими компаниями; и так как он знал, что на муниципальный совет, меняющийся, подвластный выборным приливам и отливам и дорого стоящий, опираться не приходится, особенно в плохие времена, то он пользовался хорошими временами, чтобы установить связь с префектурой. С незапамятных времён «Всеобщая компания» обслуживала начальников отделений набережной Орфевр ⁴ и снабжала их не только экипажами, необходимыми для выполнения служебных обязанностей, но и экипажами, в которых господа полицейские с жёнами выезжали по воскресеньям в Мёдонский лес; для высших чинов даже имелись прекрасные коляски, нисколько не похожие на наёмные.

Традиция эта продолжала держаться и тогда, когда в начале XX века компания, отдавая дань прогрессу, пустила по улицам Парижа первые такси или таксометры. Это нововведение было необходимо, так как доходы компании после закрытия Всемирной выставки, в связи с которой количество извозчиков в Париже ещё увеличилось, сильно упали. Новый этап, новые методы работы. Потом компания выпустила автомобили марки «Виснер». Благодаря Жозефу Кенелю префектура также пользовалась «Виснерами». Следует поддержать молодого и смелого фабриканта, которому газеты пели хвалебные гимны и который поставил французскую автомобильную промышленность на второе место в мире после Соединённых Штатов. Нужно сказать, что в правлении «Виснер» можно было встретить крупного сахаропромышленника Жильсон-Кенеля, племянника старого Жозефа Кенеля, и несколько человек — бывших послов и министров, — входивших в «Общество недвижимостей Кенель», завладевшее районом Инвалидов, в «Земельную компанию XVIII округа» и так далее.

Когда пришлось заменить прежний инвентарь более современным, Жозеф Кенель постарался ещё увеличить капитал предприятия. Компания систематически рекламировала себя среди извозчиков: предприятие может принять грандиозные размеры, они будут дураками, если не воспользуются таким случаем. Сотрудничество труда и капитала. Их старость будет обеспечена; вот почему извозчики наскребли и отдали свои последние сбережения и тем самым, помогая компании приобретать автомобили, сами себя, вместе со своими клячами, лишили работы; по крайней мере те, которые не сумели изучить новую профессию и стать шофёрами.

Условия новой работы совсем не походили на прежнюю идиллию. Таксометр поставил извозчиков и шофёров в более тесную зависимость от компании, он устанавливал надзор, приближавший их ремесло к ремеслу рабочего на заводе. И в то же время все эти сложности со специальным тарифом за багаж, загородным тарифом, оплатой обратной дороги, двойным тарифом, согласно количеству седоков, давали возможность всячески обходить компанию. Против этого все компании, сообща и поддерживая друг друга, боролись с помощью специальной полиции и широкой системы шпионажа: они наняли верных людей, ветеранов колониальной армии, бывших полицейских, и поручили им простое дело — записывать у вокзалов, у застав номера машин, количество пассажиров в машинах, чемоданов и узлов. Таким образом обманщиков можно было тут же обличить. Так же как тех, которые ездили с пассажирами, не спуская флажка. Пойманных с поличным выгоняли, а так как организация надзора была общая, то все компании пользовались установленными списками. Обманщики были таким образом известны каждой компании, и достать работу им было невозможно.

И потом автомобиль — это машина. Чем больше она бегает, тем больше доходу. Она никогда не устаёт. Не то что лошадь, выносливостью которой ограничивался рабочий день извозчика. Ничто не ограничивало рабочий день шофёра. Даже закон.

Предложение, сделанное «Всеобщей компанией» — пустить по Парижу наёмные автомобили, — исходило от смелого дельца — Жозефа Кенеля. Но у машин, выпущенных в 1905 году, скоро появилась конкуренция. Создавались новые компании, на которых не лежал мёртвый груз лошадей и колясок. Компании побивали друг друга количеством машин. За два года число авто-такси в Париже головокружительно возросло. Одновременно приходилось набирать шофёров: они приезжали в Париж из глухой провинции, полные иллюзий относительно нового, современного ремесла. Доходы компании росли с ростом количества машин. Но Жозеф Кенель видел пределы своего владычества. Он принял меры для борьбы с грядущими опасностями.