Беатрис

Запыхавшись, в слезах умоляла Феанора не рисковать, поверить, что грозящая ему опасность – не выдумка, и ассасин решил не медлить. Вынырнул из – за шторы и одним молниеносным движением вогнал отравленный кинжал в сердце ее любимого мужчины по самую рукоять, а потом просто растворился в тумане. Так, как умели лишь вампиры.

Из Авалькины ее вышвырнули. С лавкой пришлось попрощаться, но она отомстила. Семь лет назад они с Кики вернулись в Килденгард, чтобы нанести ответный удар. Тот, кому Высший Совет щедро заплатил за убийство новоиспеченного монарха, давно и думать забыл о рыдающей влюбленной девчонке. Не ведал, что хоть лицо он и прикрыл, на голову накинул капюшон, примечательный шрам у него на запястье обнажился, когда он заносил руку с кинжалом.

Амина его запомнила. Маленький ожог с рваными краями больше всего напоминал след от хвоста тукуньи. Лупоглазого зверька размером с енота, который обитал исключительно на Фьяльке. Безобидное на первый взгляд существо с роскошной белоснежной шубкой на деле таковым не являлось. Тукунья лазила по избам и складам, уничтожая запасы зерна и корнеплодов. Воровала кур и петухов, оглушив жертву своим ядовитым хвостом, от которого частенько страдали и люди, заставшие вредителя на месте преступления.

Ей удалось вычислить убийцу Феанора по шраму. Фьяльку он покинул и обосновался в лучшем районе Килденгарда. Обзавелся шикарным особняком, нанял охрану. Это при том, что вампиров у нее на родине не жаловали. Но этот пес проклятый умаслил кого надо и преспокойно себе пил по утрам кровушку в саду в компании очередной жрицы любви.

Быстрая смерть для него была бы милостью, тем более что на покой он не ушел. Тень, так его звали в криминальных кругах, стабильно брал по три – пять заказов в месяц. Устранял политических оппонентов, мужей, жен и любовников, конкурентов ростовщиков и торговцев… Не побрезговал даже ребенком. Тринадцатилетней дочкой алхимика, который перешел дорогу одному влиятельному герцогу. Ее Амина успела спасти. Рискнула, попросив аудиенции у Гордона Деналя. Выложила ему все, что удалось узнать, и не прогадала. На следующий день Тень арестовали. Через неделю его обезглавили на дворцовой площади, а тело сожгли.

Она стояла среди зевак и смотрела, как вершится справедливость, но облечение не наступило. Тень не испытал той боли, что сожгла ее, когда умирал Феанор.

Амина никогда не кусала людей, эльфов, драконов… Питалась лесной живностью. Но его она укусила. Вонзила клыки в шею без позволения. Подобно сестре, обратившей Лиора. Не могла его отпустить. И у нее бы получилось! Дала бы ему глоток своей крови и этот невыносимый, задорный, прекрасный во всех смыслах мужчина остался бы с ней. Только ее спеленала стража, обвинив в нападении на монарха. Когда Совет изволил выпустить ее из темницы, Феанора уже похоронили в заброшенном храме Накиры, богини смерти. Именно ей она молилась все эти годы. Каждый день без исключения. Просила ему счастья и покоя. Там, в легендарных садах, где вечно цветут розы и шумят водопады.

С его уходом она не смирилась. Не приняла, но пыталась двигаться дальше. Вопреки всему. Ради него, ради себя, ради Кики.

И вот он вернулся. Довольный, растрепанный, в расстегнутой рубашке, кружился меж столов самой скверной таверны Эльсинора в компании аж целой принцессы. Шикарной. Длинноногой, высоченной. Обладательницы смазливого личика, густой копны буйных рыжих завитков, узенькой талии, пышной груди и аккуратной аппетитной попы, которую типичный для эсгаров наряд обтягивал так, что, казалось, пройдет секунда, и штаны на сестричке Иллая Шергана попросту треснут по швам, не выдержав напора женских форм.

Она не расплакалась, не влетела в таверну, не устроила скандал. Там, где раньше бесновались боль, агония, тоска, отчаяние, не осталось ничего. Пустота. В ее душе зияла дыра. Боги дали ему второй шанс, а он на нее наплевал. Мог связаться с ней по щелчку пальцев, ведь она носила его кольцо, не снимая. Что дома, в тихой гавани, что на улице, когда доставляла по адресам банки и склянки, а потом закупалась провизией для прожорливой нечисти. С кольцом она принимала ванну и спала, мысли не допускала хоть на секунду расстаться с его подарком. Поисковое заклинание сработало бы без сучка и задоринки, но он предпочел отплясывать с принцессой, а о той, что отдала ему свое сердце без остатка, забыл.

Пустота уступила место ненависти. Гневу, ярости. Если бы не Кики, Амина сотворила бы непоправимое. Куснула бы Кассею назло. Убить девицу духу ей бы не хватило. Бес ее чувствовал тонко, переубеждать не стал. Конечно, понимал, что любая попытка ее образумить лишь больше ее разозлит. Предложил свой план с похищением. Мол, пускай Феанор помучается. Поищет свою благоверную. Ту самую, что сейчас сидела у нее на кровати, наслаждаясь вином, и смачно зевала, пока Амина вертелась перед зеркалом, постоянно что – то поправляя и одергивая.

Собственное отражение не радовало глаз. Волосы, будто бы утратившие блеск, лежали абы как, изысканное платье из тончайшего шелка, безжизненной тряпкой повисшее на ее тощей фигурке, привлекало внимание к торчащим ребрам и практически полному отсутствию груди… Даже любимое ожерелье с черными ониксами теперь почему – то казалось ей ужасно нелепым.

Унять дурацкую нервную дрожь она была не в силах. И как только принцессе удалось ее уговорить? С Феанором встречаться она и не планировала. Все решила для себя. Кольцо ему вернула, пока Кассея валялась в отключке под действием зелья. Воткнула обыкновенный бумажный конверт в ящик для магпочты, хотя знала, что объект ее девичьих грез и кошмаров находится прямо за дверью.

Стоило сделать шаг и… Но она не смогла. Сбежала по ступенькам, глотая жгучие слезы, продышалась немного и вернулась домой. На островок покоя, оторванный от мира, который Кассея Шерган за день превратила в кипящий жизнью оазис.

Рыжая бестия с таким энтузиазмом драила ее потолки, простив ей инцидент с похищением, что Амина прониклась. Расслабилась. Позволила ей рассказать свою историю и чуть не утопилась от стыда. Старшую сестру короля Иллая с Феанором и впрямь ничего, кроме теплой дружбы, не связывало. Кассея не лгала. Этот смущенный румянец на щеках, робкая улыбка, блики слез в глазах, когда принцесса поведала о недавней ссоре с Лиором. Кто – то попался в те же сети, что однажды едва не сгубили Изабеллу.

– Выгляжу я просто отвратительно, – намотав на палец прядь волос, Амина бросила на Кики обиженный взгляд.

Ее гостья весь вечер твердила, что ей нужно объясниться с Феанором, дать ему шанс, а нечисть, предательница, активно поддакивала, навернув незадолго до этого целую скумбрию.

Кассея закусила губу, пряча улыбку:

– Фариарди, ты роскошна. К тому же любят не за красоту.

– А за что? За характер и морщинки у глаз?

– В том числе. За пороки, изъяны. За кривую ухмылку, шрамик над бровью и щербинку меж зубов. За доброту, за принципы. Погляди на ту же Каталину Берлейн. Красавица, умница, легендарный артефактор… И Эртель Стоун. Вздорный, вспыльчивый, мстительный мужлан. Еще и алкоголик со стажем. Но она выбрала его. Или мой брат. Хорош собой, силен и телом, и духом. На ком он женился? На Бэан’не Даэр’аэ. Спесивой, бессовестной девице. Избалованной, капризной стерве, чьими стараниями он прослыл рогоносцем на весь Эльсинор.

Драконица со своим бардом, который зажимал ее на каждом углу, конечно, знатно ославила мужа. Народ Иллая обожал как чуткого и справедливого правителя, но косточки ему перемывали все, кому не лень.

– Даэр’аэ похожа на дорогую фарфоровую куклу с витрины модной лавки где – нибудь в центре Килденгарда, – Амина сдалась. Застегнула платье и набросила на плечи накидку с длинным ворсом, надеясь придать своей фигуре объем. – Твой брат взял в жены яркую женщину. Эффектную. Таким спускают с рук их мелкие капризы. Иза тоже вертела Лиором и так и эдак, а он терпел ее выходк… Боги. Извини. Не стоило ее упоминать.