Бег по взлетной полосе

– Херачь прямо сюда! У кого есть огниво? – хрипит незнакомый сорванный голос. Раздается треск ломаемых досок, хохот и матюги.

Не успев упорядочить воспоминания, распахиваю глаза, но в потемках вижу лишь оранжевые сполохи, скользящие по поверхностям предметов. Я не сразу понимаю, где нахожусь, а потом тело немеет от ужаса.

Осторожно приподнимаюсь, подползаю к окну и тут же отшатываюсь. Снаружи обосновалась пьяная компания: человек семь, не меньше.

Похоже, они тут надолго – притащили скамейки, развели костер, достали из пакетов закуску и бутылки и не собираются уходить.

Рано или поздно кто-то из них заглянет в домик!

Отступаю в темноту, опускаюсь на корточки, обнимаю рюкзак и снова молюсь… Но нескладные молитвы собственного сочинения не помогают.

Дощатое крыльцо разражается скрипом и визгом, открывается висящая на одной петле дверь, в проеме вырисовывается некто и светит мне прямо в лицо фонариком телефона.

– Ишьт! Мужики, тут девка какая-то! – Незваный гость дергается, бьется башкой о балку и сипит: – Ты кто?..

– Тащи ее сюда! Познакомимся поближе! – сразу несколько мужских голосов отзываются с улицы и гогочут.

Глава 17

Покорно выбираюсь из своего укрытия и плетусь за огромным детиной к адскому пламени и моргающим точкам сигарет.

Самое время замешкаться, отстать на пару метров и дать деру. Если повезет, я без переломов и ушибов миную ручей, нырну под трубы, а дальше меня никто не найдет в маслянистом непроглядном мраке ночи.

Но от ужаса тело окостенело – далеко убежать не удастся. Да и куда бежать?

– Колян! – Детина сует мне под нос огромную пятерню, похожую на лапу монстра.

Пялюсь на кривые растопыренные пальцы, но не решаюсь их пожать.

– А че такая невежливая? – сокрушается он густым басом.

Сухие кусты с треском ломаются, вслед за Коляном я оказываюсь в круге света и замираю: незнакомцы – мужики лет тридцати – ухмыляются, внимательно разглядывая меня.

Мороз ползет по коже.

Что происходит с моей жизнью? Неужели настали ее последние минуты?..

– Садись. – Колян занимает место на самодельной лавке, ждет, когда я устроюсь возле него, и вручает пиво. – На, выпей. Че тут делаешь, красавица, да еще в такой час?

Я пытаюсь совладать с дыханием и обрести контроль над собой, но лишь беззвучно шепчу:

– Я… Я от грозы пряталась.

Колян читает по губам и соглашается:

– Да, дождище был ох каким! На районе несколько деревьев повалило.

Его дружелюбный тон подкупает, позволяет расслабиться напряженным до судорог мышцам и вдохнуть.

Все нормально. Насиловать и убивать меня никто не собирается. По крайней мере сейчас.

– Я пойду? Мне домой нужно… – пищу чуть громче и до боли в суставах сжимаю бутылку.

– Оп, она не немая! – довольно скалится Колян и поднимает голову: – Ну что, мужики, пусть идет? Или задержим?

Прищурившись, озираюсь по сторонам, и до меня доходит – все это время его дружки наблюдали за забавной сценой. Сигареты истлели до половины, горлышки, обернутые фольгой, замерли у приоткрытых мокрых ртов.

В затуманенных взглядах застыл хищный интерес.

– Не спеши! – Парень справа хватает меня за рукав. – У нас же тут пикник. Даже мангал есть! И вот что. – Он демонстрирует мне нож с желобком для стока крови на лезвии. – Только мяса свежего недоставало…

На пустом лице нет и намека на шутку. Разит спиртным.

Меня мутит.

Рефлекторно вырываюсь, в закоротивших мозгах разом выключаются все мысли, животный страх заполняет каждую клеточку тела.

Это конец. Закономерный конец моих никчемных дней.

– Здорoво, мужики! – За спиной раздается знакомый голос, и от облегчения из-под подошв уезжает грязная земля.

– Опа, Никита! Здорово! – оживляются зомби. – Ты чего не спишь, деткам в это время «Спокойной ночи» смотреть положено!

– Да батя опять чертей гоняет… – отшучивается Кит, пожимая протянутые клешни, и его тоже одаривают пойлом.

Кит благодарит благодетелей, отодвигает неадеквата с ножом, перешагивает трухлявую доску лавочки и садится рядом со мной.

Теплая рука обвивает талию, и все остальное мгновенно уходит на второй план.

Хочется плакать. Хочется спать. Но офигевшие огромные глаза быстро возвращают меня в сознание.

– Ты что тут делаешь? – шипит Кит. Его знакомые пускаются в обсуждения какого-то футбольного матча. – Как, блин, тебя сюда занесло?! У тебя все нормально… Дома?

Он сверлит меня взглядом – в нем подозрение, перерастающее в уверенность. Он все понимает, мой единственный на этом свете друг…

Но я не собираюсь грузить его своими проблемами и мгновенно нахожу отмазку:

– Ты же сам пригласил. Забыл?!

– Помню, но… – Он озадаченно трет висок. – Ты вообще шуток не выкупаешь? Почему не предупредила? Почему не отвечала на звонки?

– Хотела сделать сюрприз… – Игриво хлопаю ресницами, хотя готова разреветься.

– Сделала! Тем, что жива осталась… – Кит вздыхает и еще крепче прижимает меня к себе.

Трещит пожираемое пламенем бревно, искры взвиваются к небесам, ночь окончательно поглотила мир за пределами давно забытого хозяевами участка.

Пригревшись на плече Кита, я рассматриваю его поджившие порезы и еле заметные белые шрамы, напоминающие о разбитых в кровь костяшках. И никак не могу нашарить в глубине памяти время, когда из слабого забитого мальчишки он превратился в того, кем является сейчас.

– Это друзья брата, – шепчет Кит. – Они до фига гостеприимные. И душные. Надо придумать, как вывести тебя отсюда.

Спор о футболе набирает обороты, перерастает в потасовку и бурное примирение, мужики стремительно пьянеют, бросают в кусты пустые бутылки и принимаются за новые. Колян оборачивается и пристально смотрит на нас.

– Ниче се ты проворный, уже и девочку лапаешь! – осклабившись, басит он, привлекая внимание остальных товарищей. – Да, вы сейчас ранние. Ты нам лучше расскажи: за что своего братана тогда ушатал? Хоть он не признавался, но это ведь ты, малой, ему фонарь поставил…

Кит блаженно улыбается, но я чувствую, как напрягается его спина.