Беглецы

Ворон резко остановился и переглянулся с Лароном. Слух у оборотня был хуже, чем у эльфа, зато имелся нюх, независимый от звериного облика, но более чувствительный, чем у людей. Так что Ворон смог уловить в порыве ветра гарь.

— Рядом чье-то жилье, — оповестил он спутников.

— Да, — подтвердил Ларон и нахмурился: — Не думаю, что там больше одного дома.

— Кто может жить в глуши? — удивилась Агнет. — Колдун?

— Угу, еще один, — хмыкнул Ворон. — Да кто угодно. Но поставлю наш последний окорок на то, что это темный.

— Надеюсь, он окажется более дружелюбным, чем люди, — с горечью произнес Ларон.

— Не забывай, что колдун на дороге тоже был человеком, — цинично усмехнулся наемник. — Идем. Посмотрим, кто тут спрятался ото всех. А то чует мой клюв, что скоро с неба на нас опять польется водопад.

— Осень, — пожал плечами Барст. — Зима лучше.

Агнет демонстративно вздрогнула, а Ларон настолько задумался, что в следующие десять минут Ворон получил счастливую возможность насладиться тишиной.

Вскорости меж деревьев показалась избушка. Она была обнесена ветхим забором, увидев который, Агнет неприлично присвистнула.

— Вот это сила! — выдохнула она.

Ворон скептически оглядел кабаньи черепа на покосившемся заборе. Кроме как пугать, эти "украшения" ничего не могли.

— Какая сила? Это черепушки простые!

— Простая черепушка у тебя в голове, а это — забор-страж. Его творила очень сильная ведьма, — мрачно произнесла Агнет, на мгновение превращаясь из глупой девчонки в мага.

Ворон внимательно выслушал ее, почесал "простую черепушку" и постучал в калитку. Как приличный оборотень, а не какой-нибудь там наемник-проходимец.

— Вежливый, — тихо фыркнула за спиной Ворона Агнет.

— Может, нам лучше обойти дом ведьмы стороной? — робко поинтересовался Ларон. Ему, светлому эльфу, явно претила мысль о знакомстве с ведьмой, так-то прислуживающей Тьме.

— Глупые предрассудки, — заметил Ворон, продолжая "вежливо" стучать. — Не трусь. Ведьма не опаснее любой злой женщины.

— Ворон знает.

— Спасибо, Барст.

Наконец настойчивый стук наемника принес свои плоды, и он с проклятиями отдернул обожженную руку.

— Больно? — невинно поинтересовалась Агнет, взмахнув ресницами.

Прежде, чем Ворон успел ответить гадость, дверь домика отворилась, и на крыльцо вышла женщина в летах. Ей можно было дать как сорок, так и все семьдесят — внешность ее была обманчива. Но то, что прожила она на свете не одно столетие, было ясно всем.

Ворон коротко поклонился ведьме — он всегда питал уважение к мастерам своего дела — и произнес:

— Доброй ночи. Не пустите ли нас переночевать? А то дождь намечается, и мы очень не хотим мокнуть. Мы вам заплатим…

— Натурой, — встряла Агнет. — Ворон любит женщин.

Ведьма запрокинула голову и расхохоталась, а затем кивнула.

— Проходи, оборотень. У тебя веселая спутница.

— Она не у меня, случайно прибилась, — мстительно заметил Ворон, проходя во двор — калитка распахнулась сама. За ним гуськом потянулись остальные.

— Хам, — понимающе кивнула ведьма.

— Но ведь обаятельный.

— Это главное, — улыбнулась женщина, впуская их в дом. За спиной Ворона вновь недовольно хмыкнула Агнет. Дурочка.

Жилище ведьмы изнутри было еще более пугающим: на стенах висели сушеные мухоморы и поганки, на столе лежали кости мелких зверьков и стояли склянки с чем-то, очень напоминающим кровь, а полог кровати украшали знаки, от которых веяло жутью. Сам дом был совсем небольшим: помимо вышеперечисленного, в нем располагались лишь котел, пара табуреток и дверца, прикрывающая вход в подпол.

Ведьма "любезно" предложила им пару драных одеял и позволила улечься рядом с очагом. Но даже это казалось четверке царскими хоромами, после ночевки на сырой холодной земле. Агнет с Барстом быстро уснули. Орк даже не захрапел, словно из уважения. Ворон долго наблюдал за ведьмой и Лароном, светлая душа которого не желала успокаиваться. Хотя оборотень доподлинно знал, что ничего особенного светлые и темные, оказавшись рядом, не ощущают, но предрассудки иногда сильнее даже собственных чувств. В конце концов, оба мужчины заснули.

***

Ворон поднялся рано. Солнце еще не встало над лесом, а он уже, раздевшись по пояс, колол во дворе дрова. Надо же было расплатиться за ночлег. Как раз натурой, как заявила эта наглая выскочка.

Ведьма появилась на крыльце, когда Ворон уже заканчивал. Он точно знал, что она не спала ночью, но лезть в дела почтенной женщины не собирался. Ведьмы, особенно такие опытные, пользовались его уважением. К тому же наемник сильно сомневался, что мешая травы и корешки на своем столе, хозяйка лесного домика совершала благое дело. Ведьмы — не колдуны или чернокнижники, но даже они редко когда не причиняют зло. Так что ради собственного душевного спокойствия Ворон не задумывался о действиях женщины — в отличие от того же Ларона. Вот же светлый дурак.

— Помогаешь? — заинтересовалась ведьма, подходя. В лучах восходящего солнца она смотрелась куда лучше, чем вчера ночью. Ворон с немалым мужским интересом оглядел ее и приподнял бровь.

— Почему бы не помочь красивой женщине.

— Льстец.

— Мне нравятся напористые и опытные подруги, — произнес он самоуверенно, притягивая ее к себе и довольно бесстыже лапая. — У тебя случайно нет места, где мы могли бы… отдохнуть? А то везде грязь, сырость…

— Такому, как ты, не привыкать.

— Но ведь речь идет об удобстве дамы.

Она улыбнулась, сверкнула глазами и утянула его в один неприметный уголок двора…

***

Барст храпел так, словно решил посоревноваться с громом. Причем ночью он вел себя тихо и примерно, Агнет даже смогла выспаться, но под утро разошелся. Кабан зеленокожий!

Маг перевернулась несколько раз, покосилась на беспокойно дремлющего Ларона и отвернулась от мужчин. Ворона и ведьмы не наблюдалась, тем лучше. Агнет порылась за пазухой и достала необычный по своей форме серебряный медальон. Он напоминал слезу, которую окутала паутина. Тонкая работа. Откуда эта прелесть у простого колдуна? Да еще и с таким секретом…