Беглецы

— Доброго дня, — наемник даже слегка склонил голову. Не в его привычках было хамит женщинам, особенно могущественным (Агнет не в счет).

Ведьма оценила жест и по-доброму усмехнулась.

— И вам доброго дня. Что же потребовалось столь интересной компании от старой ведьмы?

— Ее помощь, — осторожно начал Ворон, прекрасно зная, что с ведьмами надо всегда быть настороже. — Мы подобрали девочку в разрушенной деревне. Вчера у нее проснулся дар. Не возьмешь ее к себе в обучение? Кто еще сладит с ведьмой, как не другая ведьма?

Ворон кивнул, и Агнет с девочкой вышла вперед. Старая ведьма буквально пронзила их взглядом.

— Оставь Рэнис, мне надо с ней поговорить. А вы пока погуляйте, — хриплым старческим голосом приказала хозяйка. Ворон, Агнет и Ларон переглянулись, после чего наемник выпихнул за забор парочку и вышел сам, оставив девочку ведьме.

— Точно все будет хорошо? Откуда она узнала, как зовут Рэнис? — забросал его вопросами Ларон, стоило им выйти за ограду.

— Ведьмы могут многое, хоть и слабы, — задумчиво произнесла Агнет, прищурившись. Сейчас был тот редкий момент, когда она не выглядела, как молоденькая девушка.

— Надеюсь, все закончится хорошо для Рэнис.

«Я тоже надеюсь, что все закончится наконец! — с раздражением подумал Ворон, присаживаясь прямо на холодную землю и глядя в небо. — Потому что мне нельзя медлить. Это вы, парочка наивных созданий, думаете, что жизнь вас подождет».

Ворону не давали покоя слова девочки. Если это было действительно предсказание (а вспоминая свои ощущения, Ворон был склонен думать, что это правда), то его предупредили об опасности. Кто-то хочет его убить. Это не являлось для Ворона новостью — скорее, его удивило бы отсутствие подобных личностей. Но и отмахиваться от предостережения он не собирался. Новый (или старый) враг мог оказаться серьезным противником. Вот только как ему противостоять? Рэнис не назвала имени. В голову сразу приходили мысли о последних знакомых Ворона — колдуне с дороги, чей амулет он выбросил, чернокнижнике и его подружке, убивающих честных лавочников, и паладинах, ищущих одного не в меру любопытного наемника. После некоторых размышлений Ворон откинул последних — девочка четко сказала "он". Это больше подходит к первым двум. Причем Ворон поставил бы именно на чернокнижника, тот больше походил на лидера их шайки. Так неужели он помешал им, темным заклинателям? Но чем? Амулет он выбросил, а в то, что даже самый злобный чернокнижник будет гоняться по лесам Ленаты за оборотнем-вороном после того, как тот их с подружкой случайно увидел, оборотень не верил. Да и это слово, видит… Он тебя видит? Что это значит? Что враг Ворона следит за ним? Но как? Уж бывалый наемник почуял бы слежку, тем более они идут лесом и проселочными дорогами, здесь особо не последишь. Ворон мог бы назвать с пяток способов, но все тут же бы отмел, так как точно знал, что за ними никто не следит. Нет за ними хвоста. Но тогда что значит "видит"? Смотрит? Следит? А если магическим образом? Это была дельная мысль.

Агнет с Лароном спустились к подножию холма, обсуждая какой-то цветок, пробившийся сквозь промерзлую землю. Они даже присели, чтобы поближе рассмотреть его.

А Ворон продолжал глядеть вдаль и думать. Ему понравилась мысль о магической слежке. Это многое бы объяснило: и дурное предчувствие самого Ворона, и предупреждение новоявленной ведьмы, и отсутствие внешних признаков. В магии Ворон разбирался плоховато, хотя для обычного оборотня он знал немало. Возможно ли следить при помощи магии так, чтобы наблюдаемый об этом не догадывался? Сам Ворон магическим даром не обладал, но, видимо, Рэнис почуяла что-то. Вот только вопрос: если магический след наблюдателя имеется (ведь что-то же должна была почуять маленькая ведьма), то почему Агнет это не заметила? Можно сколько угодно говорить, что она недоучка, но Ворон видел, что девушка куда талантливее, чем хочет казаться. У нее были неудачные попытки магичить, но иногда у нее и получалось — причем весьма успешно! Так почему же ее талантов не хватило на то, на что хватило у начинающей ведьмы? Или вопрос надо ставить по-другому: насколько искренне незнание Агнет? Действительно ли она такая простофиля или скрывает от Ворона тот факт, что за ним следят? И не следит ли она сама?

Внезапно Агнет рассмеялась, показывая на что-то, лежащее на земле. Ларон искренне улыбнулся, разделяя ее веселье. Ворону вдруг подумалось, что сбеги он с эшафота в одиночку, он уже давно был бы в Ферании. А так, сплошные проблемы.

Глава 8. …и эти тоже

Паромщик смотрел с подозрением на Ворона, и даже шестнадцать серебряников, честно уплаченных за четырех путников, не умаслили его. Возможно, дело было в напряженных отношениях между Ленатой и Феранией, хотя разгорающаяся война не отпугнула всех тех, кто сейчас переправлялся вместе с четверкой. Ворон с кривой ухмылкой оглядел их: большинство беженцев были ликаны и их семьи. На пароме — огромном плоте, который направлялся несколькими гребцами — расположилось около полусотни людей и нелюдей. И это учитывая, что переправляли в Феранию каждый день. Ворон все же смог разговорить паромщика и выяснил, что в Ленату почти никто не путешествует.

— А сейчас-то Орден лютует, — скривился мужчина, еще не старик, но седой и в морщинах — его жизнь не была легкая. — Уже не первый раз везу ликанов. Да и пара колдунов попадались.

— Как определил, что они колдуны? — усмехнулся Ворон. — Им лучше прятаться, это не ликаны, которых любой дурак опознает.

— Так сами сказали. Тут путь по реке длинный, успеешь со всеми наболтаться. — В подтверждении своих слов паромщик качнул головой в сторону его работников, которые вели оживленную беседу с Барстом и парочкой ликанов.

— И что, много темных?

— Да почитай, с весны, как ввели этот список Серый и паладины начали охоту, так побегли все, побегли.

— Как еще твой паром-то не закрыли? Раз темные бегут прямо из-под носа Ордена Света!

— Так нет никакого закона, запрещающего честному паромщику перевозить всяких отщепенцев, — хитро ответил мужчина и принял плату от очередного путника.

Ворон не сказал бы, что темных было больше, чем светлых, однако представителей некоторых рас раньше сложно было увидеть в таком количестве. К примеру, помимо Барста на пароме было еще три орка. Ворон насчитал с десяток ликанов и ликанш — все они были с семьями. Было много людей и оборотней — из числа родни ликанов. Из светлых Ворон приметил лишь пару полукровок — одна нимфы и одна дриады, — а также четырех гномов, которые все звали его сыграть с ними на спор. Обещали поделиться своим знаменитым элем — самым крепким на севере, от него даже у троллей ноги подкашивались. Ворон, естественно, не отказался от столь заманчивого предложения, но пока предпочел остаться с паромщиком, присматриваясь к тем, кто собирался стать их попутчиками.

Когда паром почти полностью набрался, и паромщик собирался дать сигнал к отплытию, вдалеке на холме показался отряд всадников, и даже люди увидели белые плащи.

— Паладины, — сплюнул паромщик и бросил: — Накаркал, оборотень!

— Старался, — скривился Ворон, гадая, почему от него отвернулась удача. Паладинов только не хватало на пароме, полном темных. И пусть самому Ворону и его троим спутникам ничего не грозило, рисковать он не желал. Кто знает, что сотворят паладины, которым Серый список даровал небывалую власть над жизнями ликанов?

Как только отряд приблизился, Ворон пересчитал их: тридцать послушников и пять паладинов. Немаленький отряд, но если они приехали прицельно охотится на бегущих из Ленаты ликанов, то как раз.

Ворон понятливо шагнул в сторону, не вставая на пути у всадников. Он облокотился о высокий борт парома, делая вид, что его происходящее не касается. При этом он был максимально напряжен, прислушиваясь к каждому слову из разговора паладинов и паромщика. Один из воинов Света, видимо, самый главный, выехал вперед, беседуя с хозяином парома. Остальные столпились вокруг, половина из них зло поглядывала на ликанов. Среди последних уже началось шевеление, но бежать им, по сути, было некуда.

— Доброго дня вам, лорд-паладин, — вроде бы почтительно, однако без подобострастия поприветствовал главу отряда паромщик. — Вам на другую сторону надобно? Так…

— Нет, мы приехали за отродьями Тьмы, которым ты так бездумно помогаешь, — отрезал паладин. Говорил он, не понижая голоса, поэтому слышал его почти весь паром. Некоторые ликаны оскалились, на их лицах еще больше проступили звериные черты.

Паромщик, повинившись, склонил голову, хотя Ворон готов был поспорить на свой уникальный меч, что мужик возил, возит и будет возить всех подряд, пока ему платят звонкую монету.

— Так жизнь такая, лорд-паладин, — слезливо заметил паромщик, и Ворон едва не захлопал этому непризнанному артисту. Впрочем, восторг наемник паладины не разделяли.

— Если ты и дальше будешь следовать неправедному пути, Свет покарает тебя, — зловеще пообещал главный и, спрыгнув, решительно направился к парому. Его отряд последовал за ним. Ворон заметил, как некоторые послушники отводят глаза. Неужели этим святошам не нравится резать мирных темных?

Краем глаза заметив движение справа от себя, Ворон вовремя успел перехватить Ларона.