Белая Длань

Попытка сгладить неловкое происшествие меж ними в коридоре ни к чему не привела. Эдмунд чувствовал за своей спиной поддержку сурового воина, а от того не считал нужным расшаркиваться, тем более что Пик уже упустил возможность произвести на него благоприятное впечатление. Гарденер предупредил того в первый и последний раз, что не смотря на происхождение, Олдфлауэрсы, а вместе с тем и Фланы, являются представителями младших домов древней династии, а значит, как бы глубоко не чтил священные тексты Семерых лорд, к ним он должен относится со всем уважением и ответственностью. Титус явно не ожидал подобного поворота событий на поминках собственной жены, а потому принял свою вину и не возражал.

Далее пошли обсуждения более насущных вопросов. Пик с самого начала утратил положение того, у кого просят. Поэтому, когда Эдмунд озвучил предложение о том, что Данстонбери вернётся в руки его дома, а Белая роща станет владением Тарли, тот не смог чего-либо возразить, а только покорно соглашался с озвученными Гарденером условиями. Да и как тут возразить, когда на тебя смотрят потенциальный король, почти святой с точки зрения церкви, и суровый ветеран с репутацией грозного и бескомпромиссного воина, что даже слышать не хотел о притязаниях рода Пиков на его будущее владения. По итогу Пик был вынужден согласится со всем, что предлагал ему просторский принц, без исключения.

Выбора, как такового, у лысого жилистого мужчины всё равно не было. При Тиреллах о своих притязаниях он мог бы и вовсе забыть. Так уж служилось, что те всю историю своего правления были лоялистами Железного трона, в то время как Пики не раз и не два пытались действовать в собственных интересах и интересах Простора. В итоге подобная тактика хоть и приносила им дивиденды на короткой дистанции, но всё равно оказалась весьма провальной, приводя древний и богатый род маршалов южных марок Простора в состояние близкое к забвению. К нынешнему времени Пики превратились из одних самых важных знаменосцев Хайгардена в дом средней руки, который не мог похвастаться ничем выдающимся уже весьма долгое время. Озвученное Гарденером предложение было единственной возможностью вернуть если не всё, то очень многое из того, что потеряли предшественники Титуса. Выбор был прост – его не было.

Завершив предварительные договорённости с хозяином замка, Эдмунд предупредил, что связь они будут поддерживать с помощью лорда Аллана, что теперь смотрелся не как простой нахлебник, загостившийся в обители Пиков, а как представитель законного короля Простора. Более ничего существенного от разговора с Титусом уже было не добиться, так что двое мужчин оставили главу крепости отходить от прошедшего разговора и вернулись обратно в зал. Дело было уже не просто вечером, а почти глубокой ночью. Так что большинство гостей уже отправились ко сну в покоях замка или городской таверны, смотря как кому было удобно.

К моменту их возвращение Олдфлауэрс вёл не слишком оживлённую беседу с супругой Тарли, Мелессой, в девичестве Флорент. Настроение женщины, если судить исключительно по лицу, было всё ещё печальным, но разговор она поддерживала стоически, ожидая возвращения мужа. Познакомится с матерью детей лорда Рендилла Гарденер ещё не успел, во время их первой и единственной встречи они смогли лишь обменяться короткими взглядами, после чего Красный Охотник преступил к разговору тет-а-тет. Теперь же Эдмунд смог познакомится с первой дочерью Алестера Флорента поближе.

Женщина оказалась весьма приятной и кроткой. Это было неудивительно. Ведь выросла та, хоть и в третьем по силе и богатстве доме Простора, но всегда находилась под жёстким приглядом отца, что видел в дочери лишь средство для заключение выгодного династического союза. Муж же и вовсе оказался воякой до мозга костей, с традиционными патриархальными взглядами. Так что винить за кроткость урождённую Флорент Гарденер никогда бы не стал. В таком положении любая женщина стала бы той, кем была леди Тарли сейчас. Это не отменяла того факта, что семью свою она любила, в том числе и всех своих детей, но вот распоряжаться своей или их судьбой она уже не могла.

В любом случае следовало обсудить некоторые дальнейшие шаги, прежде чем возвращаться в Королевский лес, однако лорд Тарли был совсем иного мнения. Лорда Флорента, своего тестя, Рендилл не любил, даже несколько презирал из-за его вертлявой натуры, но признавал, что тот обладал достаточной силой и влиянием, чтобы оказать их заговору неоценимую услугу. О старом мужчине Красный Охотник отзывался, как-то так:

– Если и есть на свете лорд, кто полностью соответствует своему гербу, то это Флорент. Старый, но ещё не облезлый лис. Всегда ищет выгоду и возможность укрепить положение. Где только нет у него друзей и родных, готовых отстаивать его интересы. А свадьба его племянницы на брате короля? Тот ещё финт ушами, лишь бы показать Тиреллам, что в отличие от них его дом может породниться с короной.

В общем Флорент мог оказаться столь же важным союзником в его деле, сколько и Тарли, что продемонстрировал свою лояльность уже буквально с первых секунд после заключения их соглашения. В любом случае это была возможность не просто перевыполнить цель их поездки, а утроить полученное преимущество. Так что, недолго думая, просторский принц согласился с предложением четы Тарли выступить посредниками для встречи с лордом Флорентом. Да и о доме Флорис Лисицы у Гарденера всё ещё были тёплые воспоминания, благодаря старому другу из его прошлого. Что-то начало затеваться, отголоски бури, прошедшей во время Восстания Праведных, привели к непредсказуемому, но очень благоприятному результату. Да и что касается слов про заговор.

Да, теперь всё происходящее действительно стало напоминать заговор. Если раньше невольными союзниками последнего Гарденера выступали исключительно одинокие лорды, которые были связаны с ним кровным родством, то теперь всё начало крупно меняться. На его стороне была церковь, личная гвардия во главе с Корбреем из ста человек, а теперь к этому ещё добавились весьма крупные владельца земель на юге Простора. Пики могли принести ему даже в одиночку не одну тысячу мечей, но также они имели союз с такими опальными домами, как Медоузы и Эшфорды, и ещё несколько десятков домов поменьше, вроде рыцарских и владетелей малых наделов. Эти несколько тысяч мечей превращались в не один десяток, а ведь ещё был Тарли, которому, как полководцу в Вестеросе практически не было равных. Да и Роговой холм имел весьма крепкую армию, что смотрелась словно вишенка на торте.

Союз же с Флорентом в подобных обстоятельствах приведёт к тому, что практически весь юг Простора окажется в рядах его союзников. Союз этих трёх лордов смог бы сдержать натиск Хайтауэров, если бы те захотели вмешаться, что весьма сомнительно пока лорд Лейтон занимает свой пост главы дома. Гласу Староместа даже говорить в своё оправдание ничего не придётся, т.к. его родня окажется по обе стороны конфликта и встать на одну из сторон значило бы предать другую. А ведь у лорда Ясноводной крепости имелись свои собственные союзники, которых он тщательно привечал всю свою жизнь, и ещё больше из них за последнее время. С таким раскладом Дубовый трон окажется намного ближе, чем думал Эдмунд, который настроился ожидать Войну Пяти Королей для благоприятного исхода. Однако об этом в следующий раз.

В любом случае упускать такую возможность не смотря на всевозможные риски Гарденер посчитал излишним. Потому-то он с большим энтузиазмом принял предложение леди Мелессы и лорда Рендилла погостить у них некоторое время, пока лорд Алестер добирается до Рогового холма из Ясноводной крепости. Владения этих родов были соседствующими друг с другом, так что отправь дочь лорда Алестера своему отцу письмо тем же вечером, то встреча могла бы быть организованна за неделю или две, что, собственно, и вышло. Лорд Олдфалуэрс же выразил своё восхищение сопутствующим Эдмунду успехам, но поспешил откланяться из Звёздного Пика уже в свой чертог. Одно дело прибыть на поминки в компании племянника и совсем другое организовать подозрительную встречу с одними из самых влиятельных лордов Простора. Этим, несомненно, заинтересовались бы Тиреллы и только Семеро знают сколько, и кто ещё.