Белая Длань

От информации и изменившихся планов опешил даже Марвин, не говоря уже у молодых Фланах, которые ожидали чего угодно, но не продолжения их путешествия по Простору. Спутники Эдмунда готовы были вызволять своего короля из-за стенок или от казни, случись что не так, но вот увидеть сопровождение Красного Охотника на следующий день точно не ожидали. Так или иначе, но спорить с намерением Гарденера никто бы не стал, да и ситуация явно была намного лучше той, что те только могли себе вообразить. В путь отправились незамедлительно, перед этим поблагодарив вечно сонного Пьера, хозяина харчевни, за предоставленное место, да и мясной рулет, который нахваливал им Олдфлауэрс действительно оказался выше всяких похвал.

Дорога до родовой крепости Тарли заняла неделю и Гарденер был даже рад, что впервые за долгое время не был вынужден скрывать своё лицо. Один вечер, проведённый с повязкой на голове, отбил у него всякое желание как-либо впредь изображать из себя раненого или смеяться над подобными увечьями, да и сам Красный Охотник находил подобного рода маскировку не очень эффективной. Для обычных зевак сойдёт, но, если человек знает кого искать, то тут уже ничего не поделать. Благо внешность Гарденера ещё не успела примелькаться среди просторской знати, помогала с этой проблемой её обыденность, пусть и скрытая идеальными чертами лица. Так уж вышло, что многие рода вели свою родословную от Гарта Зеленорукого, от чего эстетическое разнообразие среди аристократов вечноцветущего королевства практически полностью отсутствовало. Все были либо черноволосы, либо имели различные оттенки каштанового, встретить здесь блондинов, что частенько водились на Западе и в Долине было большой редкостью.

Как и ожидал Эдмунд, Тарли и Марвин сошлись своими характерами друг с другом, по крайней мере в некотором роде. Точнее нрав и поведение этих мужей были довольно схожи, но вот образ жизни всё портил безвозвратно. Один был воякой до мозга костей, а другой страстный учёный в области магических наук. Каждый из них считал своё ремесло самым важным и в гробу хотел видеть ремесло другого. Не один вечер Гарденер провёл, выслушивая перебранку мужчин, а уж когда речь зашла о Семвелле, старшем сыне и разочаровании сурового отца, то тут уже было не до смеха, ибо архимейстер и воин вполне могли и убить друг друга. И Тарли определённо намеревался это сделать, но присутствие Эдмунда останавливало.

Пришлось решать конфликт самостоятельно и разводить двух принципиальных соратников по углам. Из-за того, что они сейчас были гостями Красного Охотника, пришлось просить именно своего наставника в магическом ремесле помалкивать. Пускай архимейстер и был сам себе на уме, но уже внутренне смерился с тем, что Эдмунд был в подобных вопросах намного главнее и его интересы стояли выше гордости учёного, так что поумерил пыл и заговаривал с хозяином крепости исключительно по необходимости. Вместо этого он сосредоточил своё внимание на полноватом и неуклюжем наследнике Рогового холма.

Маленький Семвелл, едва вступающий в свой подростковый возраст, был вылитой копией своего сурового отца, разве что полней и скромней. Мальчику явно доставалось от требовательного отца, а мать, как старалась, сглаживала острые углы пусть и не все. Мальчик в значительной степени проявлял свои таланты в учебе, но был совершенно неприспособлен к воинским и мужским наукам, что было для будущего лорда Рогового холма намного важнее всего остального. Уже сейчас Гарденер видел, что сделать ничего нельзя, у парнишки сформировалась своя картина мира, отличная от его отца и как бы тот не старался, но свой образ из него вылепить уже не получится. Оставалось только посочувствовать юнцу, которому предстояло оказаться на Стене после своего совершеннолетия. Быть может, к кому другому Гарденер и полез бы с советом по воспитанию детей, но точно не к лорду Тарли. То было бесполезное и неблагодарное занятие при любом исходе.

Эдмунду даже начало казаться, что и чёрствый Марвин проявляет к мальчонке излишнее внимание и сочувствие. Пока ещё наследник Рогового холма очень заинтересовался ремеслом Мага, а потому таскался за ним задавая различные вопросы, что, конечно, же не могло понравиться главе дома, но тот молчал и только недовольно хмурил бровь. Гарденер был уверен, что после их отбытия парнишка получит знатную взбучку от своего сурового отца, но ничего поделать с этим не мог. Тарли не желал вытаскивать на свет семейные разборки, что было вполне понятно, ведь это проявление слабости. Сем же это словно понимал и пользовался возможностью, в любом случае отец всегда был им недоволен.

Марвин находил мальчишку разрежающим, но при этом нередко посреди разговора мог хорошо отозваться о его складе ума. Доброе слово от архимейстера вообще было редкостью, даже в его отношении, так что Гарденеру приходилось признать, что у молодого Сема был явный талант по части мейстерского ремесла. Однако тому не повезло родиться в семье потомственных воинов, от чего его судьба была незавидной. Цитадель лорд Рендилл презирал, а знакомство с одним из её главенствующих лиц, лишь укрепил это отношение. Так что, если бы Марвин и захотел взять ребёнка в школяры, то просто не смог бы этого сделать. По крайней мере пока, но для того, чтобы изменить характер и отношение Красного Охотника потребуется время, если это вообще будет возможным. Однако, даже если начать сейчас к нужному моменту они могут не успеть, а мальчик будет уже на полпути в Чёрный замок. Печально, что не говори.

Молодые и миловидные дочери дочери лорда Тарли ещё даже не вошли в подростковый период, но уже старались произвести на гостей впечатление. Похоже Красный Охотник так и не оставил желания увидеть одну из своих дочерей под руку с будущим королём независимого Простора, а потому заставил мать девочек поднатаскать тех в подобном вопросе. Леди Мелессе ничего не оставалось, как сделать это в известной ей манере. Гарденеру было несколько неловко наблюдать нелепые попытки построить ему глазки или произвести впечатление тем или иным образом.

Быть может, в прошлом он бы даже не обратил на подобное внимание, но опыт земной жизни всё же в некоторой степени влиял на его отношение к подобным вещам, а потому он постарался сделать вид, что совершенно не замечает знаков внимания юных леди Тарли к своей персоне. Всё же Вестерос всё ещё находился в эпохе средневековья, а потому браки молоденьких девочек на совсем уж пропащих стариках были не редкостью. Он, конечно, не был стариком, но всё равно разница в возрасте между ними смотрелась существенной и отталкивающей.

Возможно, будущий брак вызовет куда больше проблем, чем Гарденер вообще мог представить. Годы шли, а трон Простора был всё ближе, скоро уже нельзя будет сказаться на траур по собственной супруге, даже если это и было правдой, придётся выбирать. Из известных по книгам и сериалам достойных партий не так много. Из ближайших был Дорн, но их попытка заигрывать с Таргариенами мгновенно пробуждала в Эдмунде ярость к потомкам Эйгона, так что тех он видел исключительно в роли возможных врагов или максимум в торговых партнёрах. В остальном же у верховных лордов практически не было подходящих дочерей или родственниц.

Ланнистеры – враги, как и Баратеоны. От Старков больше проблем, чем пользы. В Долине от Арренов останется два недобитка, один из которых крайне сомнительного происхождения. С Талли та же ситуация, но те и вовсе никогда королями не были и в Просторе на это хорошо не посмотрят. Выскочки, так ещё и проблемные. По итогу его единственным выбором так и остаётся брак с кем-то из просторских семей. Иного выхода просто не было, а о железнорождённых в качестве варианта даже упоминать не хотелось. Простор был в принципе сильным и самодостаточным, так что особой проблемы в этом нет, но выбор придётся делать осмотрительно, чтобы не допустить засилья определённого рода у власти.