Белая река. Гримерша
Шрифт:
У него миндалевидные глаза, кажется, зеленые или даже голубые… Гладкая, как у холеной женщины, кожа… Красивая линия темных губ… высокий лоб… аккуратный пос… и водопад золотистых кудрей, — наверное, в юности он мог вполне убедительно сыграть роль Амура.
Даша облегченно вздохнула. Кудри — вот что здесь лишнее. Если постричь Максима покороче — он будет выглядеть как профессиональный боксер. То, что надо для фильма! А уж если вообще побрить его налысо!!!
На следующий день Даша шла на работу как на праздник. На этот раз она предпочла темно-фиолетовый костюм с юбкой почти до пола.
Придя на студию, она первым делом разыскала Машу Кравченко.
— Маша, я такое для тебя придумала! — вместо приветствия воскликнула она. — Ты станешь великой актрисой, тебя запомнят и полюбят, я уверена!
— Интересно, — усмехнулась Машка, — Даш, у тебя что, торжество сегодня какое-то, что ли?
— Да нет, а что? — удивилась Даша.
— Просто ты так одета, как будто собираешься на деревенскую свадьбу, уж извини.
— Внешний вид гримера — это его витрина, — заученно сказала Даша, — и вообще, тебе что, неинтересно, что я для тебя придумала?
— Ну и что же? — довольно равнодушно спросила Маша.
— Мы покрасим тебя в брюнетку.
— Что-о? — Маша уставилась на Дашу, как леди из высшего света на простую поломойку — Ты соображаешь, что говоришь? Это исключено!
Даша растерялась.
— Маш, но я всю ночь думала о твоем образе. Ты совершенно не подходишь для этой роли. Ты слишком кукольно выглядишь. А черный цвет преобразил бы тебя, поверь мне. — Даша говорила быстро и сама понимала, что ее монолог неубедителен.
— Да кто ты такая, чтобы рассуждать о ролях, — вспыхнула Маша, — Алла Белая полагает, что я для этой роли очень даже подхожу. Поэтому она выбрала именно меня — из нескольких десятков претенденток. А ты, Даша, всего лишь гример, советую об этом не забывать!
— Но, Маш, ты с кем-нибудь посоветуйся, мне кажется… — растерялась Даши, — и вообще… я тебе дам телефон одного знакомого парикмахера. Он тебя покрасит, будешь как конфетка.
— Я и так конфетка, — капризно возразила Машка, — и вообще, почему я должна переться к какой-то парикмахерше? Тебя вроде бы наняли сюда гримером?! Значит, в случае чего ты и должна покрасить мне голову. А твоей парикмахерше, наверное, еще придется платить?
— Не придется, — успокоила ее Даша, — понимаешь, я ни разу не красила волосы. Только лицо рисовать умею.
— Ну конечно! Просто ты не хочешь брать на себя ответственность? Когда выяснится, что я выгляжу как уродина, ты свалишь все на парикмахера!
Даше внезапно стало смешно. Маша так серьезно относилась к своей прическе, словно речь шла о спасении чьей-нибудь жизни.
— Маш, остынь. Вот увидишь, тебе самой понравится! А я и для Максима Медника образ придумала…
— Интересно, какой же? — хмыкнула Кравченко. — Его ты тоже хочешь перекрасить в брюнета?
— Нет, его надо коротко подстричь, почти наголо. Он тогда будет смотреться менее смазливым и более мужественным. Как Бред Питт.
Маша вдруг рассмеялась — так громко и искренне, словно Даша была пародистом-комиком и показала ей свежий номер из своей концертной программы.
— Вот бы мне увидеть его лицо, когда ты ему это предложишь! Наверное, он заколет
тебя своими маникюрными ножничками!! Ну, ты и придумала! Чтобы наш Максик добровольно лишился своих кудряшек. Да он скорее лишится нескольких лет жизни. Ну, ты меня и рассмешила!Даша вздохнула. Нет, совсем не так она представляла свою кинокарьеру. Совсем не так.
АЛЛА
Ее жизнь была полна событий или, во всяком случае, казалась такой. В шестнадцать она носила платья от Шанель (привезли из Франции, по нереальному блату) и спала со своим одноклассником — сыном известного актера.
В двадцать она носила платья от Шанель и спала со своим однокурсником — сыном известного политика.
В двадцать пять она носила платья от Шанель и спала с собственным мужем, — впрочем, об этом потом.
В сорок она все так же носила платья от Шанель. И с кем только не спала!
Вот тогда-то все и изменилось.
Проснувшись утром восьмого апреля, Алла Белая первым делом подумала: «Да я старуха!» На тумбочке рядом с ее кроватью лежало карманное золотистое зеркальце — его-то и схватила она самым первым делом. Подозрительно уставившись на собственную сонную физиономию, она старалась найти хоть какой-нибудь признак надвигающегося климакса. Но нет — ее кожа по-прежнему была гладкой, глаза — блестящими, а губы — пухлыми и яркими. Даже несмотря на то, что сегодня ей исполнилось ровно сорок лет.
Одеяло рядом с ней слегка зашевелилось, из-под него высунулась мужская волосатая рука. Алла вскрикнула и потянулась к телефону — надо бы вызвать милицию, в доме насильник!
— Ал, чего орешь с утра? — хрипло поинтересовались из-под одеяла.
Ах да, как она могла забыть. Костик, ее последний любовник. Кажется, недавно ему исполнилось девятнадцать лет. Она нашла его в стриптиз-баре. Смазливый юноша с лицом ангела, одетый в микроскопические кожаные трусы, похотливо извивался у металлического шеста. Она заметила голодный блеск в красивых зеленых глазах и пригласила его за свой столик. Он охотно присел, тут же сообщив, что с удовольствием выпил бы шампанского — желательно «Дом Периньон».
— А хотите, могу станцевать для вас приватно? — Он многозначительно осклабился.
— Идет. У меня дома, — согласилась любившая приключения Алла.
В ту ночь мальчик постарался на славу — у нее давно не было такого темпераментного любовника. Утром, за чашкой ароматнейшего кофе, женщина объявила:
— Остаешься здесь. Я тебя покупаю. Завтра пришлю врача, пройдешь все необходимые анализы — предохраняться я не люблю.
— А как же клуб? Хозяин разозлится, — засомневался мальчишка.
— Я теперь твой хозяин, — улыбнулась она и на всякий случай добавила: — Триста баксов. В сутки.
Парень тотчас же замолчал и одобрительно заулыбался.
Он жил в ее просторной пятикомнатной квартире с окнами на Тверскую улицу уже целую неделю. «Пора его выпроваживать», — тоскливо подумала Алла. Конечно, мальчик необыкновенно хорош собой и такой опытный, но, боже, до чего туп! Интересно, он школу-то хоть закончил — хотя бы восьмилетку? Иногда Алла начинала в этом сомневаться. Например, вчера за завтраком Костик выдал: