Белая таежка
Шрифт:
Что верно, то верно сказано. Ничего мы еще ровным счетом не открыли, а трудов эта затея стоила нам страшенных и мучений "многоразных" тоже приняли под завязку...
В общем, сидит Кольча за своим дневником, описывает Федулову пустынь, вспоминая рассказы дедушки Петрована, и воображение рисует ему картины давно минувшего.
Добрый молодец, похожий на былинного богатыря Микулу Селяниновича, пашет сохой землю. Заколосилась рожь на чаране, никогда не видевшем земледельца. Урожай сказочный.
А у эвенков - беда. Зима выдалась буранная, снегу навалило очень много, и лег он на
Федул мчится на собаках спасать своих соседей. Переднюю упряжку ведет его работник эвенк, которого он больного подобрал в тайге и вылечил, поставив на ноги. На задней упряжке сидит сам хозяин. В караване несколько нарт, и все загружены мешками с мукой.
Федул учит эвенкийских женщин печь лепешки, угощает детей картошкой. Все в восторге от его еды, не знают, как и отблагодарить своего благодетеля. Но ничего не берет у них Федул.
Повеяло весной. В доме Федула свадьба. Шаман выдает за лючи* свою единственную дочь. Неслыханное дело!
_______________
* Л ю ч и - русский (эвенк.).
Дом еще не этот, большой, доживший до наших дней, а поставленная на скорую руку изба. Тесно в ней, гостей много съехалось, гулеванят на вольном воздухе.
Лето. С помощью своих друзей эвенков Федул засеял большую пашню. Урожай обещает быть не хуже прошлогоднего. А к началу уборки надо успеть дом поставить. Настоящий дом. И эвенки охотно помогают Федулу - только знай руководи, показывай.
Шаман заговаривает ошкуренные бревна, потрясая над ними бубном, посыпает их каким-то пеплом, чтобы века они не знали, чтобы их ни жук-короед не точил, ни сырость-гниль не брала, не расшатывал таежный бродяга буян-ветер...
Пишет Кольча и не замечает, что перед самым носом у него зашевелился высокий густой пырей. Мелькнул в траве бурый живой комочек.
Поднял Кольча голову, хотел посмотреть на дом Федула, описывая его, и увидел медвежонка в нескольких шагах от себя.
– Принц таежный!
– вскочил Кольча.
Зыркнул глазами по сторонам: нет медведицы. Он заблудился!
– Сфотографируемся и отпустим!
– сказал себе Кольча и кинулся за медвежонком.
Тот изо всех сил задавал лататы, смешно подбрасывая жирный зад. Но Кольча бежал резвее, расстояние между ними стало быстро сокращаться. Звереныш кинулся к толстой сучкастой сосне, одиноко стоявшей на чаране. Кольча и глазом не успел моргнуть, как он по-кошачьи проворно вскарабкался на дерево.
– Теперь ты от меня никуда не уйдешь!
– Кольча подпрыгнул с разбегу, ухватился за толстый сук и полез на сосну.
А в это время поднялась дремавшая в траве мамаша и поковыляла разыскивать свое дитя. Запах повел ее к сосне.
Кольча успел уже поймать медвежонка и сел с ним в обнимку на сук, свесив ноги. Всхрапывая, медвежонок кусал его беззубым ртом, яростно отбивался передними лапами.
– Я же тебя не в лапшу!
– смеясь, уговаривал Кольча.
А мать уже подбегала к сосне.
36
Мы с Галкой в это время еще безмятежно спали.
Разбудил нас бешеным лаем Чак, бросившийся на кого-то.– Тревога!
– Галка схватила ружье, висевшее на стене.
Я тоже кинулся к своему ружью, взвел курки, и мы выскочили из дома.
Чак захлебывался от ярости. Я еще никогда не слышал от него такого нападистого лая.
Меня больно хлестнула по глазам ветка сосны, когда я прыгнул с высокого порога.
Бах! Бах! Прогремели два выстрела дуплетом. Я так и присел от страха.
– Чего ты копаешься?!
– гневно оглянулась Галка.
– Скорей!
"Золотничники!" - ударило как обухом по голове.
...Туго пришлось бы Кольче, не подоспей Чак к нему на выручку. Медведица была уже под сосной, когда он примчался. Увидев разъяренную собаку, она на дерево не полезла, встала на задние лапы, подперла спиной ствол и приготовилась к нападению. Чак летел прямо на нее. Злобно заревев, медведица чуть пошевеливала тяжелыми когтистыми лапами, выбирая момент, чтобы одним ударом перешибить Чаку хребет.
Но Чак был не дурак. Подлетев к сосне, он закрутился вокруг нее, норовя ухватить медведицу за мохнатые гачи. Кольча сидел на суку ни жив ни мертв. С перепугу он даже не догадался медвежонка выпустить из рук. Звереныш все яростнее рвался и бурчал, распаляя мать.
В этот момент на помощь к Кольче подоспел еще один спаситель.
– Бросай медвежонка!
– повелительно крикнул он, взяв на прицел медведицу.
За мохнатыми лапами сосны Кольча не мог разглядеть этого человека. Да сейчас ему было и не до того. Он так испугался, что даже нисколько не удивился появлению какого-то человека.
– Ушибется!
– жалобно заверещал Кольча, не решаясь выпустить медвежонка.
– По коре на лапах съедет!
Но Кольча все же спустился пониже. Медведица, не обращая внимания на мечущегося вокруг нее Чака, настороженно следила за человеком. Все так же на задних лапах она топталась вокруг сосны и злобно рычала, брызгаясь слюной и желтой пеной.
– Ну чего ты копаешься?
– нетерпеливо повторил спаситель, державшийся метрах в тридцати от дерева.
– Бросай, тебе говорят!
Кольча опустил медвежонка головой вниз и разжал пальцы. Обдирая когтями кору, звереныш немного прополз по стволу и шмякнулся на лобастую голову матери. Та присела на задние лапы и совсем по-людски отпустила ему в сердцах увесистую затрещину. Плаксиво пискнув, медвежонок полетел вверх тормашками. Мать гневно рыкнула на него и бросилась наутек. Медвежонок проворно кинулся за ней.
– Достанется теперь ему на орехи!
– засмеялся Кольчин спаситель и выпалил для острастки в воздух два раза.
Кольча, еле-еле душа в теле, спустился с сосны, хотел поблагодарить своего спасителя и поперхнулся, будто подавившись. Перед ним стоял Профессор.
– Ничего себе заявочки!
– брякнул Кольча.
Ноги его подкосились, и он ухватился за ствол сосны, чтобы не упасть.
37
Выскочив за угол дома, мыс Галкой, как по команде, отпрянули назад: у сосны стоял Профессор с ружьем, перед ним трясся Кольча, а медведица с медвежонком была уже далеко, улепетывая во все лопатки по чарану к гольцу. За ними с лаем гнался Чак.