Белая таежка

Галка даже фыркнула.

– Прям уж!

Весь в наших руках, он, обезоруженный, и еще распоряжается!

– Скоро шаманы должны привезти сюда на большое мольбище Золотую Бабу, - сказал бородатый.
– Если они заметят, что кто-то побывал у их святыни, торжество будет перенесено куда-нибудь в другое место. А это значит, что Золотая Баба опять ускользнет от нас. И кто знает, быть может, навсегда, если не на столетия. О том, где она хранится, знает, один-единственный человек, который перед своей смертью передает ее назначенному старейшинами новому хранителю. Но ведь смерти бывают и внезапные...

– Хватит уж тень на плетень наводить!
– оборвала Профессора Галка, и в голосе ее явно прозвучали Ванюшкины нотки.

– Скажите-ка лучше, зачем вы тайгу подожгли?

– И почему нас боитесь?
– вставил я.
– Шпионите за нами?

Я думал, что наш перекрестный допрос застанет его врасплох, но этого не случилось. Начал он совершенно спокойно, словно собирался прочесть нам лекцию о явлениях природы. Голос у него хорошо поставленный, обкатанный. Чувствуется, что человек этот давно привык выступать перед многочисленными слушателями.

– Тайга, ребята, загорелась сама. Надеюсь, вы не забыли, какой тогда был знойный день?

– На грозу хотите свалить?
– враждебно заметила Галка.

– Гроза началась уже после пожара!
– ввернул я.

– Лес загорается не только от грозы, - все так же спокойно и просто сказал бородатый.
– Если вы таежники, то должны знать, что огонь, к примеру, может годами в торфяниках таиться и, дождавшись своего часа, коварно выползти наружу в самый благоприятный для него момент. А вот вам еще одна наиболее вероятная причина пожара. Осколки от обыкновенной бутылки. Туристы и участники многочисленных экспедиций тащат их в тайгу во всевозрастающем количестве. А бьет эти бутылки сама природа. Деревья на них падают, копытные животные давят. Осенью нальется вода, зимой ударит мороз, и вот вам бутылка взорвалась. На открытых полянах, а люди именно такие поляны и выбирают для отдыха, осколки стекла фокусируют солнечные лучи, срабатывая как увеличительное стекло. В мои детские годы ребятишки так и звали его - "зажигательным"...

– Помнишь, у нас возле Басманки был случай?
– напомнил я шепотом Галке.

Она мотнула головой.

– А что касается вашего вопроса, молодой человек, - поглядел в мою сторону бородатый, - то я могу признать: да, мы вас боялись.

Галка недоверчиво усмехнулась: "Ври, ври, может, и правда будет!"

– Нет-нет, я не иронизирую!
– поспешно бросил ей Профессор.
– Отнюдь! Заставили вы нас понервничать и поволноваться, ребята.
– Он добродушно засмеялся.
– Потому мы и наблюдали за вами. Боялись, как я уже говорил, что спугнете шаманов.

– А почему возле озера Кругляша от нас отстали?
– спросил я.

– Мне стало известно, что языческий праздник в этом году выпадает на более позднее время.

– Шаманы проболтались?
– снова взяла допрос в свои руки Галка.

– Нет.

– Сорока на хвосте принесла?

– Тоже нет, - засмеялся бородатый.
– Я узнал об этом из статьи историка Борина, напечатанной в местной газете. Газету принес мне Гурьян, ходивший в стойбище пополнять свою канистру.

– Вы ее, конечно, бросили?

– Нет. Она мне еще будет нужна.

– А где она?

– Вон там, за тем розоватым островком кипрея, я бросил свой рюкзак, показал Профессор на цветы, за которыми мы с Галкой прятались.
– Когда увидел медведицу... и этого молодого человека, - улыбнулся он Кольче, - на сосне с медвежонком.

– Принести?
– услужливо бросил Колокольчик, вскочив.

– Сиди!
– Галка пригвоздила его взглядом к земле.
– Миша, сбегай.

Я, конечно, не стал отказываться, поднялся и принес рюкзак. Галка тотчас развязала его и принялась бесцеремонно в нем хозяйничать, вытаскивая все, что попадалось ей под руку.

Ничего особенного не было в этом рюкзаке, обычные дорожные вещи: две рубашки, сигареты, несколько книг, консервы и толстая папка с какими-то бумагами.

– Это моя диссертация, - сказал Профессор.
– Она так и называется "Золотая Баба". Там же и газета со статьей.

– Диссертации пишете, а Гурьяна своего самыми последними словами! подкузьмила Профессора Галка.

Вот на этот раз бородатому стало неловко, и он не пытался даже скрыть свое смущение.

– Конечно, это не делает мне чести, - вздохнул Профессор.
– Но это собственный язык Гурьяна, и он скорее доходит до него. С подобными личностями я проработал несколько лет на археологических раскопках древнего сибирского торгового города Мангазеи. Пока на них не рявкнешь как следует, да еще с жаргонными словечками, дела не будет.

– А почем вы знали, что мы идем к Священному кедру?
– насела на бородатого Галка.

– Мы даже сами этого не знали!
– встрял я.

– Вы шли вверх по Кутиме на лодках, - не задумываясь, сказал Профессор, отвечая на Галкин каверзный вопрос.
– Этого для нас было вполне достаточно. По правому берегу - калтусы да мари. Значит, вы пойдете только по левому. А там - Священный кедр. Вряд ли вы на него наткнетесь, он запрятан самой природой надежно, а вот шаманы вас обязательно увидят, потому что путь ваш пройдет рядом с их святыней. Увидят и могут встревожиться.

– Но ведь мы могли и никуда не пойти от Кутимы?
– взяла Профессора в оборот Галка.

– Ребята, в свое время я тоже и в сыщиков-разбойников играл и приключениями упивался в книжках, - улыбнулся бородатый.
– Так что опыт кое-какой и у меня тоже имеется. На речке здесь и выше - одни камни. А у вас в лодке лоток для промывки песка... Значит, вы намерены пробраться к нагорью. Не так ли?

Мы с Галкой невольно переглянулись. Вот это лажа так лажа! Сами каждого встречного и поперечного оповестили, куда и зачем мы идем. Надо же!

– Логично?
– тихонько бросил мне Кольча.

Я ничего ему не ответил. Сомнения начали грызть меня. Вроде бы получается так, что бородатый и на самом деле профессор. Если бы он был золотничником, то на кой леший Кольча ему сдался? Зачем его спасать? Пускай рвет медведица. Это даже на руку. Тогда оставшимся в живых членам экспедиции будет уж не до самородочков...

Кольча, очевидно, пораскинул уже своим "аналитическим" умом и пришел к мысли, что бояться нам бородатого нечего. Антошке он не товарищ. Я даже несколько раз заметил, как он дружески поглядывал на своего спасителя. Стыдно ему за наше поведение. Бородатый это не мог не почувствовать и открыто подмигнул ему. Не падай, дескать, духом, все будет в порядке!

Галка, наверное, тоже заколебалась маленько, потому что призадумалась и в допросе получилась пауза.

– Может, вы мне закурить позволите, девочка?
– прервал наше молчание бородач.

Он отлично понял, что командует здесь Галка.

– Миша, отдай ему сигареты и зажигалку, - сказала она.

Я выполнил ее приказание.

– Благодарю покорно, - качнул бородой наш пленник.

– Не за что, - вылетело у меня.

– Что верно, то верно, - засмеялся он.
– Они меня подвергают насилию, и я же им спасибо еще говорю.