Белый край

Я вылезла из кровати и быстро надела приготовленное на завтра платье. Сшитое из малиновой парчи, оно не подходило для полуночных прогулок, зато шнуровка была на боку — удобно. Я мучилась с ней, когда раздалось сдавленное кряхтение, будто человеку зажимали рот.

Снова! Громче, и возня усилилась. Комната Снежинки была поблизости — вдруг это она кричала? У меня внутри все тряслось, дыхание сбилось, как после бега. Нужно было что-то придумать, но ужас сковал мысли. Нельзя просто сидеть, вдруг я буду следующей? Или это игра воображения?

Ноги сами понесли меня к выходу. Необходимо все узнать или подсмотреть. Руки дрожали, и по коридору разлетелся скрип петель. Казалось, что сейчас кто-то кинется на меня, закричит. Шея сама собой втягивалась в плечи, но в коридоре никого не было. Я увидела только белую ткань, мелькнувшую за поворотом — Снежинка, здесь больше никто не носил такое.

Не знаю, уводили ее или это она помогала в чем-то. Нужно спрятаться, закрыть дверь, взять кочергу и… нет, если происходит недоброе, то сюда придут в первую очередь. Мысли сменяли друг друга с каждым ударом сердца, только предчувствие беды оставалось неизменным.

Не знаю, как додумалась до такого, но скоро я шла по коридору, на ходу завязывая шнуровку. Кочергу только забыла. Не беда, здесь полно комнат, и все нежилые — спрячусь, если на то пойдет. Скоро коридор привел меня к полукруглой арке, за которой была непроглядная тьма и тусклый огонек далеко впереди. Каменные стены принесли эхо голосов, но слова не удалось разобрать.

Спокойствие и холод проникали в меня, ласкали, как речные воды. Я перестала понимать, чего испугалась и зачем явилась сюда. Какой-то топот, какая-то белая ткань — это могли оказаться слуги.

Я собиралась уходить, когда среди невнятных звуков из-за арки донеслась фраза:

— Поразительно… твой хозяин силен… даже сонное зелье не подействовало…

После раздался женский крик, и уйти не получилось — необходимо убедиться, что все в порядке. Но стоило шагнуть в темноту, как ступни закололо. Не прошло и мгновения, как колючая волна объяла все тело.

Ее сменила боль. Мучительная, острая боль пронзила мышцы, когда их свело все разом. Я даже испугаться не успела, лишь закричала. Плоть натягивалась и горела от усилий, будто варясь в кипятке. От страха почудился треск… или не почудился? Боги, а если кости сломаются?

Нет, это скоро прекратится! Все внутри сжалось, пальцы на ногах тянуло в разные стороны, они вот-вот оторвутся! И колени тоже, я согнула их и упала на пол. Собственное тело предало меня, хотело убить! Почему это случилось? Мысли путались. Горло сдавило и подумалось, что это темнота стала твердой, обвилась вокруг шеи и сдирала кожу.

Впереди горел свет, я помнила и из последних сил протянула руку. Было темно и показалось, что кто-то напал, впился в мою руку и стал драть ее острыми зубами. Крысы? Не знаю, так больно! Удалось только поскрести ногтями пол, и мерзкий звук напомнил писклявый крик.

Воздуха не хватало, я не могла заставить себя вздохнуть. Сердце напоминало топор, чье лезвие било, било, било, рассекало плоть, вонзалось в ребра.

Все закончилось резко. Тело еще долго горело, но не мучительно, а расслабляясь. Мышцы кололо, и я вздрагивала, боясь, что все повторится. Нет, мне не вытерпеть еще раз!

Других мыслей не было, только страх и наслаждение: ледяной пол, воздух, который легко проходил и выходил из груди. Мелочи, но какие прекрасные. Я бы уснула здесь, но помешал голос:

— Глупая девчонка! Я велел тебе не ходить здесь одной!

Слова показались не яснее журчания воды. Потребовалось время, чтобы понять смысл.

— Зачем ты бродишь в ночи? — прозвучало совсем рядом.

Это был Калсан, наверняка он услышал мой крик и прибежал. Говорить не хотелось, ничего не хотелось, просто валяться здесь и дышать.

— Ну? — рявкнул чародей.

— Услышала крики, — буркнула я и приподняла голову.

Свет из коридора падал прямо на мою руку. Хвала богам, не виднелось ран или укусов — все померещилось. Чуть в стороне от нее виднелась ткань, из-под которой выглядывала пара мужских сапог.

— Благородно. — Калсан прыснул. — Хорошо, я все равно собирался посылать за тобой, идем.

Ткань всколыхнулась, он повернулся и бросил кому-то:

— Подними ее.

Раздалось знакомое шарканье и сопение — Анадор. Перед носом появились ладони с толстыми пальцами и огромными суставами. Благодаря черной одежде они словно вырастали из мрака.

— Нет! — закричала я и встала сама, опираясь о стену. — Почему вы не предупредили, что расставили в замке такие заклинания? А если бы оно убило меня?

— Это от крыс, — сказал чародей.

— Я же не крыса.

— Поэтому ты бы не умерла.

— Я думала иначе, когда лежала здесь и задыхалась!

Калсан не ответил. Мы направились к огоньку в конце тоннеля, и эхо шагов наполняло голову. Сквозь него пробивался женский голосок и всхлипывания, но мне было все равно. Я чувствовала себя воздухом без стержня внутри, ноги подкашивались, все ломило. Мне бы сесть, или лечь куда-нибудь. А перед этим пнуть чародея.

Коридор закончился входом в круглую комнату. Стоило зайти, как в нос ударил такой сильный запах трав, что пришлось вдыхать через рот. Лицо обдало жаром — здесь витала горячая дымка. Я во все глаза рассматривала ее и боялась, что сейчас появится дух, которых наверняка полно в логове чародея.

Дым клубился и закручивался, он остро мерцал, будто показывая когти. Я не сразу поняла, что это блестели склянки на полках. Их было много, и все стояли в беспорядке, наполненные разноцветными порошками и кореньями. Иногда между ними попадались книги или горящие свечки; пламя выглядело тусклым и походило на призрак настоящего огня.

Я рассматривала его и не обратила внимания на стол в центре комнаты, потому что возле него стояли двое чародеев в красных сутанах. Они скрывали лица под капюшонами плащей и не двигались, только дышали. В замке нередко попадались такие безликие истуканы, и всегда хотелось спрятаться от них. Эти тоже пугали, еще и Калсан принялся звенеть склянками и бубнить.

Дым, вонь, истуканы, неясные слова — ко мне вернулся страх. Сердце пропустило удар, когда на столе зашевелился ворох белой ткани. Я прищурилась и увидела толстую косу Снежинки, до этого скрытую туманом. Леди всхлипнула, и от стен отразилось грустное эхо.

Не верилось. Я хлопала глазами и не могла понять, что делать. Вряд ли она была здесь по своей воле, но почему-то не уходила.

Продолжая бормотать, Калсан повернулся и шагнул к ней.

— Нет! — вскрикнула Снежинка.

Она принялась извиваться, и ножки стола загрохотали об пол. Тут я заметила, что ноги и руки леди были пристегнуты к поверхности ремнями.