Бенефис двойников, или Хроника неудавшейся провокации

– Вы имеете в виду...
– осторожно начал полковник.

– Да!
– Козлов снова принялся расхаживать из угла в угол.
– Именно это я и имею в виду. Я, конечно, понимаю всю щепетильность вопроса, и все же я считаю, что проверка необходима.

– Да, но что вы предлагаете?!
– Семинард заранее начал потеть.

– Ну, например, для проведения медицинских опытов.

– Каких опытов?
– схватился за голову Семинард.
– Это же не кролик, елки зеленые! Или вы хотите схлопотать по шапке?

– Ну придумайте что-нибудь другое: замену галстука, или подушки, бронированного стекла, поставьте скрытую камеру, наконец! Ведь ежели это живой человек, должен же он что-то есть!

– Козлов остановился под портретом Дзержинского.

Взгляд первого чекиста страны был тяжел, но справедлив.

"И все-таки что-то здесь не так, - стучала в голове капитана мысль, Как-то все слишком просто."

– Хорошо, - сдался полковник.
– Я подумаю насчет проверки. А в ваши обязанности, капитан, входит контроль за Красной площадью, вернее, руководство этим контролем. Особое внимание обратите на ночное время. Я связался с начальником Кремлевского гарнизона, он обещал увеличить почетный караул до четырех человек, плюс специально натренированная собака.

– Собака?
– растерянно пробормотал Козлов.
– Зачем собака?

– На всякий случай.
– пояснил Семинард.
– Специально натренированная собака может просидеть вместе с остальными целый час без движения. Кроме того: наши снайперы на крыше ГУМа и постоянное патрулирование Красной площади с воздуха двумя-тремя вертолетами.

– За что же отвечаю я?
– растерялся Козлов.

– Вы, капитан, лично освечаете за поимку этого самого Сэма вмесе с его импотентом-комедиографом и за доставку их живыми или мертвыми к нам на беседу. Особое внимание обратите на то, чтобы ни одного слова не просочилось в печать.

– В этом можете не сомниваться, - заверил полковника Козлов.

– Как сказать, - Семинард постучал согнутым пальцем по столу.
– И еще: с этого дня вам не следует появляться на Лубянке, держите связь через "сапожника" на Арбате. Может, будет что-нибудь новенькое для вас. Я лично послал шифровку Евлампию, чтобы он еще порылся по помойкам. Неплохо было бы получить еще одну кассету с записью их второго разговора, ну там, где будут объявлены явки и прочее.

– Еще одну кассету...
– повторил Козлов, и тут его осенило. Ну конечно же! Как он не догодался раньше! Это же абсолютно очевидно! От своей догадки Козлов даже побледнел.

Полковник, заметив это, спросил с тревогой в голосе:

– Вам нехорошо, капитан? Дежурный!
– гаркнул он в селектор.
– Воды, живо!

– Не надо воды, товарищ полковник.
– остановил его Козлов.
– Мне хорошо. Мне отлично! Просто я подумал...

– Подумал?
– удивился Семинард.
– О чем же?

– Просто я подумал о том, что все это "утка".

– Где утка?
– не понял Семинард и посмотрел в окно.

– Здесь "утка". Обыкновенная "утка" - дезинформация!

На этот раз побледнел Семинард.

Распахнулась дверь, и в кабинет влетел запыхавшийся дежурный со стаканом в руке:

– Кому воды, товарищ полковник?

– Мне.
– Семинард медленными глотками осушил стакан, отослал дежурного.
– Что вы такое плетете, Козлов?!

– Давайте рассуждать с позиций вероятного противника, - капитан сел на стул.
– Откуда взялась эта кассета?

– Евлампий прислал, - неуверенно проговорил полковник.

– Верно. А как она попала к Евлампию?

– Вы что же подозреваете Евлампия?!
– грозно ощерился Семинард.
– Да он вот с ним начинал!
– полковник ткнул пальцем в Дзержинского, - С сорок шестого года безвыездно в Америке! Вы тогда даже в штаны не писали!

– Да упаси Господи!
– Козлов замахал руками.
– Евлампий здесь ни при чем. Он действительно нашел кассету на помойке. Другой вопрос, как она туда попала?

– Как?
– растерялся Семинард.

– Вот именно, - как? Ведь эту кассету записал либо кто-то из двух разговаривавщих, либо кто-нибудь третий, которого мы не знаем.

– Товарищ Кастро?..
– предположил полковник.

– Маловероятно. Скорее всего этот третий работает там же, где и двое первых.

– А где работают эти двое?
– Семинард никак не мог ухватиться за мысль.

– Вы же сами предположили, что в ЦРУ.

– Я предположил?
– Семинард дрожащими руками закурил и попытался сосредоточиться.
– Ну, хорошо. Но зачем этот третий записал разговор тех двоих на кассету?

– Затем, чтобы потом их шантажировать, - пояснил капитан.
– Это как раз простой вопрос. А вот сложный вопрос: зачем он эту кассету потом выкинул на помойку, где ее и нашел Евлампий?

– Зачем, зачем, - передразнил Семинард.
– Захотел и выкинул. Они там стоят гроши, эту выкинул - купил новую.

– Это чистые кассеты стоят гроши, - возразил Козлов.
– А с такой записью пленка становиться бесценной.

– Не понимаю, к чему вы клоните?

– Я клоню к тому, что такие кассеты не выкидывают вместе с банками из-под пива и использованными кондомами...

– Не ругайтесь, - поморщился Семинард.

– ...Такие кассеты хранят в бронированных сейфах с кодовыми замками, если только...

– Если только - что?
– вытянул шею полковник.

– Если только, - подался вперед Козлов, - не хотят, чтобы кассета попала в нужные руки!

Семинард закрыл ладонями лицо и простонал:

– Да в какие ж это руки, черт побери?! Вы, Козлов, совершенно не умеете ничего объяснять. Все у вас какие-то недомолвки, намеки... Вы можете изложить суть дела?

– Могу.
– Козлов встал.- Эту кассету нам подбросили специально, и содержит она чистейшей воды дезинформацию.

– Но зачем?

– Думаю, затем, чтобы отвлечь наше внимание, а самим нанести удар там, где мы его не ждем. И я не удивлюсь, если Евлампий найдет и вторую пленку с перечнем всех липовых явок и несуществующей агентуры.

– Ах, вот оно что!
– насупился полковник.
– Каковы наглецы! Но нас на мякине не проведешь.
– Семинард уже полностью овладел собой и рассуждал вполне здраво.
– Однако мне странно, капитан, почему они выбрали такой сложный и ненадежный способ передачи, как помойка? Можно ведь было запросто подбросить пленку в наше посольство или консульство.