Бьёрн Магнуссон

Бьёрн поднялся по лестнице и увидел в центре огромного зала бойцовский ринг. Вокруг него стояло множество столиков, а на ринге рыча и осыпая друг друга ударами, метались двое частично обратившихся оборотней. Каждое успешное действие того или иного бойца, радостно приветствовала толпа собравшихся зрителей. Гремели бутылки и при каждом удачном попадании, звучали визги полураздетых женщин, сидящих на коленях посетителей.

Следуя рекомендации охранника, Бьёрн вскоре обнаружил стол, за которым сидел с приятелями Сивый. Подойдя ближе, Бьёрн тронул того за плечо.

— А? — повернулся Фенрир, отрываясь от поцелуя с рыжеволосой красоткой, и узнал Магнуссона.

— Ха, малыш! Тебе надоело в холодной Шотландии? Решил погреться в этом замечательном месте? Согнав с соседнего стула кого-то из своих подчинённых, Сивый предложил Бьёрну присаживаться и рассказать, зачем он его искал.

— Я снова хочу в лес, — ответил Магнуссон. — Проведу Йольский ритуал. Помедитирую на природе. Вы сможете меня проводить, мистер Сивый?

— Почему бы и не помочь знакомому, да ещё за хорошие деньги, — блеснул Фенрир великолепными клыками. — Когда ты хочешь туда попасть?

— Послезавтра будет в самый раз, — улыбнулся довольно Бьёрн.

— Договорились, — согласился Фенрир. — А то думаю, что завтра мне ещё будет некогда, — и он нежно погладил сидевшую на коленях красотку.

— Тогда не буду мешать вашему отдыху, сэр, — встал Бьёрн. — Жду вас послезавтра возле входа в «Дырявый Котёл».

Пожав огромную лапу Сивого на прощание, Бьёрн отправился обратно в гостиницу. Зайдя в кабак, он попросил Тома принести ужин и стакан апельсинового сока. В Хогвартсе и Хогсмиде свежевыжатый сок достать было невозможно, и Бьёрн скучал по любимому напитку. Круассаны тоже оказались великолепны, и довольный подросток легко взбежал по лестнице, собираясь поспать.

Через день Фенрир, как и договаривались, ждал Бьёрна, подпирая стенку недалеко от прохода в магический мир.

— Доброе утро, мистер Сивый, — вежливо поздоровался Магнуссон. — Я готов.

— Что-то ты легко оделся для зимнего леса, — скептически оценил Фенрир простую тёмно-синюю мантию подростка.

— Нормально, — отмахнулся Бьёрн. — Мне холод нравится больше, чем жара.

— Тогда хватайся за порт-ключ, не будем тянуть время. Я тоже давно не охотился, — оскалил Сивый внушительные клыки.

Вытащив из кармана кожаного плаща кусок толстой верёвки, он немедленно протянул её Магнуссону. Тот сразу схватился за неё и обоих мгновенно унесло порталом.

Очутившись на краю леса Дин, Бьёрн довольно втянул морозный воздух, оглядывая заснеженные деревья и прозрачное голубое небо.

— Всё же здесь на природе красиво, мистер Сивый, — полуобернулся он к громиле. — Гораздо лучше, чем в городах.

— Поэтому мы, оборотни, предпочитаем селиться в лесах, — хмыкнул Фенрир. — Возможно, в твоей крови тоже есть частица волшебных существ.

— Есть и ещё какая, — хитро улыбнулся Бьёрн. — Белая и пушистая!

— Ха-ха, — засмеялся Сивый. — Иди детёныш, проводи свои ритуалы. Встречаемся завтра на этом месте, — он показал на тот же раздвоенный дуб. И чай свой тоже не забудь. В прошлый раз он мне здорово понравился, с травами.

Магнуссон кивнул и направился в лес, плавно переходя на бег. Когда деревья стали гуще, Бьёрн подпрыгнул и перекинулся в большого белого медведя. Превращение произошло удивительно легко, как будто он всегда умел так делать. Скорость ещё немного возросла и через час, Магнуссон уже достиг той поляны, на которой в прошлый раз произошло сражение с мантикорой.

Здесь всё осталось без изменений. Могучие деревья, усыпанные снегом, вокруг небольшого пятачка поляны. Бьёрн выскочил на неё и тут же обратился назад в человека. Было жарко, от раскрасневшегося лица валил пар.

Магнуссон вытащил палочку, немного разровнял и уплотнил снежный наст на поляне. А в центре выложил небольшой очаг из вытащенных из сумки камней. Затем из леса притащил «Манящими» чарами множество сухих веток и начал сооружать костёр. Кинув в центр кучи «Инсендио», Бьёрн с удовольствием прищурился, глядя на яркое пламя, вспыхнувшее в импровизированном очаге. Вытащил из сумки медвежью шкуру и уселся на неё перед костром, довольно огладив грубую шерсть.

После чего погрузился в медитацию. Проведя так несколько часов, активно развивая источник и каналы, Бьёрн вытащил из сумки, заранее подготовленное Йольское полено и положил его в костёр, после чего поддался мимолётному порыву и начал украшать деревья вокруг поляны, разными символичными игрушками. Через час казалось, что возле костра выстроились новогодние праздничные ёлки.

Полено весело горело, создавая многочисленные блики в гирляндах и шарах, развешенных на деревьях. Зимний праздник символизирует смерть и жизнь. Рождение нового из праха старого. Бьёрн достал «Кровавое перо» и написал на пергаменте всё, отчего бы хотел избавиться в этом году. Сглазы, проклятья, нерешённые конфликты, всё плохое, что выпало на его долю за это время. Закончив писать, Магнуссон кинул пергамент в костёр, и пламя вспыхнуло ещё ярче, вбросив в небо тысячи маленьких искр…

Под утро полено полностью прогорело, не оставив после себя ничего. Бьёрн вернул поляне первоначальное состояние и неторопливо направился в обратный путь. Во всём теле ощущалась небывалая лёгкость и сила. Казалось, если он сейчас подпрыгнет, то взлетит над деревьями. Приняв вновь форму медведя, Бьёрн неслышно заскользил между ветками.

Через час он выбежал на опушку к раздвоенному дубу. Рассвет только-только коснулся верхушки леса, но из-за лежащего вокруг снега, было светло как днём. Фенрир стоял возле дуба, когда из чащи выскочил огромный белый медведь, заставивший оборотня едва ли не схватиться за портал. Увидев Сивого, массивный зверь басовито рыкнул и кувыркнулся в воздухе, превращаясь в подростка.

— Мать моя, волчица! Предупреждать же надо! — крикнул оборотень приближающемуся Бьёрну. — Я чуть не обгадился от неожиданности. Таких огромных медведей, да ещё белых, тут никогда не встречалось. То ли в последний бой бросаться, то ли удирать поскорей. Ты смотри, а он ещё лыбится, шутник косолапый! — возмутился Фенрир. — Белый, твою мать, и пушистый

— Здравствуйте, мистер Сивый. Я же говорил вам, что я такой, — рассмеялся Магнуссон.

Фенрир задумчиво принюхался и удивлённо посмотрел на Бьёрна.

— Ты не анимаг, от них по-другому пахнет. Но и не совсем оборотень, я бы сразу почувствовал. Что-то похожее, но не из наших мест.

— Так, я не англичанин по рождению, я вообще не с островов, — пожал плечами Магнуссон. — Дух медведя, как я понял, это хранитель моего рода. Звериная форма — дар от него, символ чистокровности.

— Дела, — ухмыльнулся Фенрир. — Дух медведя и дух волка. Вот почему я чувствую некое сродство. Магия природы. Ты лучше не распространяйся о таком, парень. Оборотней не любят нигде. В основном из-за проклятых, конечно. Говори всем, что ты анимаг, если что.