(Бес) Предел

— Ты меня избегаешь. Почему?

— Не избегаю, — с легкой запинкой отвечает она.

— Значит боишься.

— Нет. Не боюсь.

— Значит боишься и избегаешь. А чего так?

— Вам так кажется, просто много работы, — наконец поворачивает голову в мою сторону, демонстрируя мне не только накрашенное личико, но и совершенно точно незнакомые мне серьги в ушах, гордо именуемые «гвоздики».

— Чего вы так на меня смотрите?

— Любуюсь.

— Чем, простите?

— Твоими серьгами. Чем же еще, — о, как быстро повышается градус моего настроения и вовсе не от выпитого алкоголя.

— Хотите вам одолжу?

— Да ты меня уже в педики записала? — наигранно удивляюсь я.

— Если вы про сексуальное меньшинство, именуемое гомосексуалистами, то нет. Они носят сережку в одном ухе. Кажется, в правом. А я вам предлагаю сразу две. В оба уха. Могу даже сейчас их вам проколоть.

— Чем, вилкой? Один удар-четыре дырки? — усмехаюсь я.

— Нет, иголкой. Больно не будет, разве что нагноение, если иголка грязная. Но я продезинфицирую слюной.

— Ладно, один-ноль в твою пользу. Откуда сережки?

— Инна подарила. Можно я пойду? — с надеждой спрашивает девчонка, смотря прямо мне в глаза. Вот красивые у нее глаза, этого не отнять.

— Нет, нельзя. Олеся, а я тебе говорил, что у тебя часто открыт рот?

— Нет, не говорили, — сдержанно отвечает она, сжимая края своего черного пиджака.

— Надо бы закрыть.

— А то что? Зубы кривые?

— Господь с тобой, вроде ровные. Просто часто открытый рот-это признак дурачины, ты же не хочешь, чтобы так считали другие?

— Вообще-то, смех без причины больший признак дурачины. А вы несколько секунд назад делали именно это.

— Черт, два-ноль. Играем до пяти.

— Может хватит? — хмуря брови произносит Олеся, привстает с дивана, на что я тут же хватаю ее за руку и усаживаю обратно.

— Нет. Не хватит, — жестко произношу я и тянусь за бокалом. — Как дела в ресторане?

— Нормально.

— А почему не хорошо, а нормально?

— Скоро будет хорошо.

— Дурацкий ответ. Вычитаю один балл. Стало быть, один-ноль, пока в твою пользу. Кстати, этот пиджак тебе не идет. Как-то сверху щупленько.

— Ну что ж поделать, плоскогрудым тоже иногда нужно носить пиджаки.

— Вообще-то я про плечи, а ты все про грудь. Может там уже чего выросло, а ты все ноешь.

Отпиваю очередной глоток алкоголя, прожигая мою собеседницу взглядом, и впервые задумываюсь о том, что Олеся слишком невозмутима. Перебор для восемнадцатилетней соплячки, которая по факту меня боится, о чем говорят ее неосознанные жесты, такие как, стискивание пиджака, или постоянно тянущаяся поправлять волосы рука. Хотя и поправлять там в общем-то нечего, ибо волосы полностью убраны в пучок, без единой выпавшей пряди. Хотел бы я сказать дурацкий и уродский пучок, но ей идет. Вообще, чего лукавить, выглядит она сейчас вполне хорошо.

— Слушай, я все думаю, кого ты мне напоминаешь. И знаешь кого?

— Нет, и знать не хочу.

— А зря. Ты напоминаешь мне куклу.

— Куклу? Которая Вуду или Чаки?

— Два-ноль в твою пользу. Ты прям жжешь сегодня, Олеся. А я ведь серьезно. Ты напоминаешь мне вполне себе хорошенькую куколку, не Барби, конечно, но тебе очень пошли изменения.

— Спасибо, и если я выиграла, можно пойду наверх? Я, правда, очень устала.

— Нет, нельзя. Я сказал играем до пяти. Ты как-то говорила, что хорошо делаешь массаж. Так вот, я хочу массаж. Можешь снять пиджачок, а то он будет сковывать твои движения.

— Вы шутите? Сейчас?!

— Не шучу. Прямо сейчас. Начнем с плечевого пояса, — принимаюсь расстегивать рубашку, наблюдая за, наконец-то, растерянной Олесей.

Глава 25

В принципе, мне и так гореть в аду, одним хреновым поступком больше, одним меньше, а тут даже и не поступок, так, баловство, как некогда говорила мама. Хотя если эта маленькая шалость вызывает во мне выброс эндорфинов, то почему бы и нет? Сейчас, наблюдая растерянность на лице Олеси, я понимаю, что мне это безумно нравится. Как только расстегиваю последнюю пуговицу и тянусь скинуть рубашку, Олеся хватает меня за руку, но сразу же ее отпускает, стоит мне только взглянуть ей в лицо.

— Что такое?

— Ничего. Просто раньше вы не хотели массаж, а теперь делаете это не с целью его получить… а с другой.

— Какой же?

— Это вы у себя спросите.

— Допустим, я не знаю.

— А я тем более.

— Может ты просто не умеешь его делать? Тогда так и скажи. Прибавим одно очко в мою пользу и будет два-один.

— Я умею! — резко произносит Олеся.

— Тогда начинай. Мне как, на стульчик присесть?

— Присаживайтесь, — уже более спокойно и собранно отвечает она. — Но сначала я вымою руки.

И только, когда я посмотрел вслед удаляющейся Олесе, до меня вдруг дошло, что это может плохо закончиться. И нет, дело не в новых четырех дырках где-нибудь в области шеи, это не так уж и страшно, а вот… черт. Ну что за хрень живет у меня в башке? Хватаю со столика бокал и вновь наполняю его виски. Делаю очередной глоток, за ним еще и еще, до тех пор, пока не слышу позади себя Олесины шаги. Надо это прекратить и вообще переселить ее в отдельную квартиру. В маленькую однушку в центре города около ресторана. Точно, так и надо сделать. Ставлю обратно бокал и поворачиваюсь к Олесе, которая уставилась на меня, сложив руки на груди. Я был уверен, что пиджак она не снимет, ан нет, все же пришла уже без него, в черной шифоновой блузке без рукавов. Вообще, по факту, блузка некрасивая, да еще и по горло, но Олесе идет, я бы сказал выглядит она в ней утонченно. И мой браслет красуется на руке, это мне определенно нравится. А вообще с хрена ли мне выселять Олесю? Я же и не вижу ее толком. Нет, пусть живет, да и в массаже нет ничего дурного.

— Ну, вы долго на меня еще будете смотреть? Или никак не можете придумать, чем бы еще меня унизить? Если не придумали, могу распустить некрасивые волосы.

— Придумал, конечно, лифчик не по размеру, грудь слишком выпирает. Или ваты напихала? — удивительно, но это первое, что пришло мне на ум, хотя я в принципе не рассматривал ее грудь, тем более, что в такой одежде это сделать проблематично.

— Нет, заказала на китайском сайте силиконовые вставки в бюстгальтер. Трусы, кстати, еще купила, с поролоновыми ягодичниками для визуального увеличения… собственно попы, — да уж, еще больше удивительно то, что Олеся выдает ответ с такой с легкостью, да так уверенно, что я невольно задумываюсь над тем, что это правда.

— Ну-ка повернись, попку я еще как-то не заценил.

— Мне кажется, пора прекратить. Будем считать, что все это наше с вами сегодняшнее странное общение, следствие употребленного вами алкоголя и усталости, нашей общей усталости. Хотите массаж, тогда присаживайтесь.

— Нет, мне здесь не нравится, пошли в другое место, — беру Олесю за руку и веду к кабинету, на что она явно сопротивляется сначала замедленным шагом, потом и вовсе вырывает свою ладонь.

— Давайте я вам сделаю расслабляющий массаж лица и шеи, если хотите еще рук, только сегодня без спины, в общем, я не хочу идти к бассейну, нам не нужен массажный стол.