Бесконечное лето: Город в заливе

— Не угадал, — огорчает меня Датч. — То есть формально она его приняла, да. Парня, я имею в виду. И на следующий же день послала разруливать какую-то разборку с итальянцами. Там его и пришили. Слепой случай, сам понимаешь.

В голове звенит тревожный звоночек.

Слушайте, но как тяжело быть идиотом в современном жестоком мире! Думаю организовать общественный фонд «В защиту прав идиотов» и загребать под это дело нешуточные гранты. Граждане косяками будут ломиться в ряды.

А ведь меня Балалайка тоже засылала на разборки — целых два раза за два дня. И оба раза не обходилось без непредвиденных осложнений. Совершенно случайных, да. Это что же получается, меня тоже должны были — того-этого?

— Хочешь сказать, это по ее приказу? — интересуюсь я прохладным тоном.

Датч пожимает плечами.

— Хочу сказать, она прожила здесь так долго и стала тем, кем стала, потому, что никому не доверяет. Понятия не имею, кем был тот парень. Может, и правда, внедренным агентом. А может, просто дурачком, который полез туда, где ему ничего не светило. Я о другом хотел сказать. Если Владилена внезапно потеряла чутье, проявила мягкость, а ты этим воспользуешься…

— Я не внедренный агент, и не замышляю никакого вреда для организации, — говорю я самым честным тоном, каким могу. А заодно пытаюсь применить свое могучее умение «Открытая книга» на этом здоровяке. Убедить его, что я говорю правду, залезть ему в душу, проникновенно посмотреть в глаза…

Но глаза Датча скрыты непроницаемыми очками.

— Надеюсь, что так, — говорит он и ставит опустевшую бутылку под стол. — Не пойми превратно, я не то чтобы беспокоюсь за здоровье Владилены по доброте своего черного сердца. Просто мы тоже с ней работаем. Работаем постоянно, довольно давно, и меня, как бизнесмена, нынешнее положение дел вполне устраивает. Не хотелось бы разных… ненужных изменений в данной ситуации. Тем более со смертью Ченга…

Датч пожимает плечами. Погрустневшая Реви бросает на него быстрый взгляд. Похоже, они и с этим неведомым мне китайцем тоже плодотворно работали.

— А что с девушкой стало? — спрашиваю я зачем-то. — Той, которая с парнем приехала?

— А ничего особенного, кстати, — Датч усмехается. — Девушка все поняла правильно, в организацию лезть не стала, открыла турагентство. Как раз напротив «Отеля Москва» находится.

— В общем, честное слово… — говорю я, но уже не совсем уместно, наверное, потому что из дома выплескивается наконец-то разнонаправленная толпа девчонок, вооруженных подносами, тарелками, столовыми приборами и бутылками.

— Я научилась делать бургеры! — сообщает на весь квартал Алиса. — Вкусные, сволочи!

***

Импровизированная вечеринка, слегка сбавив темп поначалу, снова разогналась примерно на втором ящике пива и каких-то местных слабоалкогольных коктейлей, покатившись вскачь, как та русская тройка, которая и сама не даст ответ относительно направления собственного движения. Сосредоточенный по первости Датч, видимо, слегка расслабился и даже довольно лихо отплясывал под Turn Me Loose — в каждой руке по пистолету, на лице каменное выражение. Очень, кстати, хорошая песенка, хоть и попсовая — рекомендую. Славя, выставленная потом от нашей команды, исполнила в свою очередь что-то такое русское народное под Green Day, получилось неожиданно свежо и симпатично.

Бенни, кажется, присмотрел себе даму сердца в лице Мику — очень уж он целеустремленно кружил вокруг. Рок и Ленка, судя по всему, тоже нашли много общего — сидели где-то в сторонке, уплетая действительно чудовищно вкусные бургеры и оживленно общаясь. Про то, что Алиса и Реви буквально со старта пришлись друг другу по душе я уже, кажется говорил. В общем, окидывая двор хозяйским взглядом, я мог уверенно сказать, что вечеринка удалась.

А где-то посреди веселья меня тихонько отвела в сторону бабушка Бутракхам и выразила свое восхищение тем, как шустро я врос в местную систему авторитетных граждан — познакомился и подружился с руководством «Отеля Москва», в частности. Я в нескольких вежливых выражениях, правда, напрочь отринул саму идею о сотрудничестве со страшной русской мафией, сообщив, что просто помог им пару раз. Потому что попросили. А как не помочь, если просят?

Бабушка Бутракхам, в свою очередь, заверила меня, что понимает всю тонкость ситуации, и секрет нашего тесного сотрудничества с ней в полной безопасности, что, с другой стороны, не так уж и важно, поскольку любой идиот, имеющий хотя бы один глаз, уже триста раз срисовал черные машины, регулярно останавливающиеся у ворот. И что она, само собой, все понимает, но некоторым молодым, и по этой причине мало пока соображающим, следовало бы поберечься. Потому что лихих людей везде полно, а в Роанапуре особенно, да и вообще негоже сразу четверым милым девушкам плакать о ком-то, если вполне можно этого избежать.

В общем, намек я понял — вежливо поблагодарил бабушку за ценный совет, пригласил к столу, произнес пылкий тост в ее честь, как хранительницы очага и почтенной хозяйки нашего гостеприимного дома. После чего, само собой, веселье возобновилось с новой силой.

А в голове все так же сидел червячок тревоги, не давая рассредоточиться полностью. Неужто я что-то упустил, и Балалайка правда планировала от нас избавиться? Получается, мы ей помогаем, а она вот так? Некрасиво. Или все не так, и я зря себя накручиваю?

Не люблю, когда вокруг радость и счастье, а я один что-то думаю и просчитываю, хмурый как сыч. Ладно, отставить размышления. Опыт показывает, что лучше строить из себя дурака — тогда случайные проблески разума выглядят особенно эффектно.

Проверено лично.

***

Глава 7, где наглядный опыт показывает, что подслушивать ночные разговоры не так уж и весело

Все выдохлись. Музыка в колонках рыдала — звук плыл, как кружочек жира по супу «том ям». Фонарь не освещал двора, и по площадке рыскали склоненные тени. Уже никто не двигался — ослабевшие ноги не держали утомленных танцоров, и оставалось только, повалившись на стулья и столы, бессмысленно глядеть на звездное небо с рогатой перевернутой Луной. Да, умеют эти ребята веселиться.

Русские, что с них возьмешь.

Время близилось к полуночи. Реви потянулась, легко поднялась и, переступая через бутылки, стулья, какие-то тряпочки и деревяшки (в маскарад играли? не вспомнить), подобралась к курившему на крыльце Датчу.

На том несколько часов бескомпромиссных развлечений вроде бы не сказались вообще никак. Только измазанные краской руки (в маскарад, точно) выдавали участие.

— Все хорошо? — тихонько спросила Реви. Из-за шума и скрежета в колонках ее легко можно было не расслышать. Но Датч услышал.

— Опасности нет. Ты это имела в виду?

Реви нахмурилась.

— Нет. Я же вижу, ты все равно напряжен, несмотря ни на что. Не доверяешь им до конца.