Бесоборец

Девушка подобрала ноги под себя, но босые ступни темнели от сока травы.

Весь образ девушки мог бы казаться безобидным, если бы не странный оттенок волос, который стал заметен, когда незнакомка качнулась вперед и свет из окна высветил частые серебряные пряди среди черных локонов. Мне на мгновенье померещилось, что девичье лицо стало жестким, испещренным глубокими морщинами на потемневшей коже. Но вот хозяйка дома уже откусила яблоко и морок спал. Она вновь была молодой.

Острые черты лица казались хищными, но стоило незнакомке склонить голову к плечу, как тени сделали его почти нежным. Это впечатление тут же сменилось, когда девица растянула тонкие губы в улыбке. Блеснули острые зубки, а потом послышался мелодичный голос:

— Я рада, что мои птички нашли тебя так быстро.

— Кто ты? — спросил я.

Девушка склонила голову и с улыбкой посмотрела на меня:

— Меня зовут Яга. Или Ягиня. Называй, как больше нравится. Ответ на второй вопрос: Велес попросил меня тебе помочь.

— Вы… умеете читать мысли? — пораженно начал я.

Яга рассмеялась:

— Нет. Все о чем ты думаешь написано у тебя на лице. Твои друзья в плену у Лиха. И сегодня в полночь оно их съест.

— Почему в полночь?

— Потому что здесь нечисть сильна только два раза в сутки. В полдень, и в полночь.

— А Марья и…

— Если ты имеешь в виду Моревну и Иванушку — то не они увели кадетов из корпуса. Это были бедняры. Перевертыши, которые по приказу Кащея приняли облики ваших преподавателей.

— У них хорошо получилось, — протянул я. — Так сразу и не отличить.

— Велес просил передать тебе кое-что.

Ягиня встала с кресла, подошла к шкафу. Открыла дверцы и достала белую рубаху, с вышитыми красной нитью знаками на рукавах и груди:

— Держи, — она протянула мне вещь.

— Зачем она мне? — не понял я.

— Это не простая одежда, — хитро прищурившись, ответила хозяйка избы. — В ней тебе не так будет страшны когти Лиха.

Принял рубаху. На ощупь она была похожа на льняную. Ткань была грубой.

— Маловата кольчужка-то, — с сомнением покачал головой я.

— А ты примерь, — ответила Ягиня.

Я пожал плечами. Скинул пиджак и рубашку. Немного смутился, что остался обнаженным. Да и хозяйка насмешливо рассматривала меня и зачем-то облизнулась. Потому быстро надел обновку. Осторожно повел плечами. Поднял и опустил руки. И к моему удивлению, она оказалась впору. А ткань не казалась такой грубой. Девушка пристально осмотрела меня и осталась довольна:

— То есть, в этой рубахе я не погибну? — уточнил я.

Ягиня только пожала плечами:

— Это ведает только Всевидящая мать. Но вряд ли она ответит тебе на этот вопрос.

Оптимизма это заявление не придавало.

— Готов? — склонив голову, спросила девушка.

Где-то над крышей послышалось клокотание. И я поднял голову:

— Это лебеди, — спокойно ответила Ягиня. — Тебе не стоит их бояться. Пока.

— И куда они летят?

— За реку, — произнесла женщина. — Провожают души на ту сторону.

Отчего-то мне вспомнилась серебристая лента реки, которую я видел за деревьями. И от этой мысли меня передернуло. Заметив мою реакцию, хозяйка избы улыбнулась:

— Не беспокойся. Для того я здесь и обитаю. Чтобы никто лишний не ушел и не пришел.

Я зябко поежился. В комнате почему-то стало очень холодно. Ноздри уловили едва заметный запах тлена. А еще, фиалок и нарциссов. Впрочем, морок быстро пропал. И я так и не понял, было ли это на самом деле, или просто показалось.

— Погоди.

Ягиня покопалась в корзине и вынула из нее ярко блестевший клубок. В ее пальцах он, казалось, сиял чистым золотом. Но едва предмет лег мне в ладонь, как я почувствовал кожей мягкую шерсть.

— Спасибо, — я склонил голову. — Я верну. Обязательно.

— Попробуй только присвоить мое, — женщина хлопнула в ладоши и мне послышалось, будто птица забила мокрыми крыльями. — Ладно, тебе пора. Друзья уже заждались.

Она указала в сторону выхода и дверь со скрипом открылась, повинуясь приказу. Я шагнул к порогу. Сильный порыв ветра оторвал меня от пола, поднял в воздух. А через секунду, мягко опустил на поляну.

— Кинь клубок на землю и он сам приведет тебя, — послышался приглушенный женский голос. И я послушался. Зажал в пальцах кончик нити и бросил клубок на землю.

В первую секунду мне подумалось, что вещица вовсе не имеет волшебной силы. Однако клубок завибрировал, а потом весело подпрыгивая покатился в траве, указывая мне дорогу.

— Работает компас, — протянул я, глядя, на оставленную нить. И направился по следу.

* * *

На поляну я вышел, когда изрядно стемнело. Весь исцарапанный сухими ветвями. Несколько километров назад я заметил между стволов деревьев огонёк и пошёл в его сторону. Зрение сыграло со мной жестокую шутку. Мне казалось, что до источника света рукой подать, но добрался я до него лишь спустя пару часов.

Я оперся рукой о шероховатый ствол дуба и выдохнул. Передо мной раскинулась поросль колючего кустарника. Едва заметная тропа вилась среди бурьяна и вела к дому.

С виду тот был похож на охотничью сторожку. Только вот никаких охотничьих зон и угодий в Лихолесье никогда не было.

Строение было старым, скособоченным, вросшим в землю, с заваленной замшелыми ветками и палой листвой крышей. Окна дома оказались забраны потемневшими от времени досками. Сквозь щели виднелись мутные стекла. Я с опаской покосился на крыльцо, которое вело к покосившейся, грубо сколоченной двери. Продавленные ступени зияли проломами.

Я подошел к крыльцу, коснулся плетения “Прыжка” и перенесся на верхнюю ступень. Правая нога соскользнула, и я нелепо взмахнул руками, удерживая равновесие. Выпрямился, с облегчением выдохнул. Ухватился за проржавевшую ручку и потянул ее на себя. Дверь с протяжным скрипом распахнулась, приглашая меня внутрь.

Пахнуло мхом, стоячей водой и гниющей ветошью. Под потолком забилась летучая мышь, которая не решилась вылететь и застыла на месте, пуча глаза бусинки и открывая зубатый рот.

Убранство лесной избы было весьма скудным. Печь в углу, несколько полок вдоль стены, на которых виднелись банки с мутным содержимым. Под потолком висели пучки пыльных палок, бывших когда-то травами. Широкая лавка растянулась у занавешенной тряпкой окна. Большой стол когда-то был добротным, но кто-то однажды сломал его и наскоро скрепил ножки со столешницей длинными темными гвоздями. На полу лежал грязный домотканый ковер. Его угол завернулся, явив крышку подвальной двери.

Но все это я отметил попутно. Потому как все мое внимание привлекла лежащая на лавке девушка. Та сложила руки на груди, и, казалось, спала. Красивая, тонкокостная, с аккуратным носиком, пухлыми губами и длинными ресницами, отбрасывающими кружевные тени на бледные щеки. Только вот даже в полумраке я заметил, что кожа ее бледна как снег. Я сощурился, пытаясь понять, поднимается ли ее грудная клетка. Но не смог отвести глаз от выреза белого сарафана, в котором виднелась пышная грудь.

Отвлекло меня то, что люк подпола дрогнул. А затем я услышал приглушенный голос: «Помогите…”. Значит, пленники там.