Беспамятство
Шрифт:
Народу на Новокунцевском кладбище собралось порядочно. В основном приятели и сослуживцы Большакова: кто из сочувствия, кто из любопытства и пристрастия к похоронам (ещё не я!), но больше в силу корпоративной этики и лизоблюдства. Впрочем, на этот раз старались они зря: муж покойной никого не замечал и вряд ли мог оценить верноподданнические потуги.
Вероника в шикарной, на английский манер шляпе с вуалью, несомненно заказанной исключительно для данного случая, вместо того чтобы стоять за спиной любовника, не привлекая внимания, вылезла вперёд и поправляла руками в замшевых перчатках накидку и цветы на груди покойницы,
Сразу стало ясно, чьё место
Ольга сквозь зубы сказала с другой стороны гроба:
– Руки уберите.
Вероника подняла на неё непонимающие глаза.
– Уберите руки, - громче повторила Ляля.
Её трясло. Кто-то рядом смущенно улыбнулся. Наплевать!
Психологически референтка уже распоряжалась в душе Виталия Сергеевича как заботливая, но суровая хозяйка, и он с этим смирился. Осталось только предать забвению картинки прошлого, так некстати выплывшие из беспамятства. Но любовь Большакова к дочери ещё длилась,
– Да. Пожалуйста, не трогай, — тихо попросил он будущую супругу.
Ее зрачки сузились, как у кошки, вобрав вглубь жажду мести.
– Я стараюсь как лучше. Что ты имеешь против?
– спросила Вероника примиряющим тоном и сделала шаг назад - её время настанет очень скоро.
– Да, да, конечно, — согласился подавленный чужим энергетическим полем Большаков, отвёл взгляд от дочери и незаметно положил под язык валидол.
Ляля жалела отца больше, чем погибшую мать. Не только потому, что он всегда был ей ближе. Маме уже всё равно, а что чувствует отец, узнав о такой ужасной смерти? На аэродроме она нежно обняла папу, целовала застывшее лицо, ища и не находя на нём следов скорби. Ну, разумеется, он приучен сдерживаться и все переживания носит внутри! Теперь, увидев его виноватый взгляд и новую избранницу, уверенно державшую отца под руку, Ольга почувствовала себя глубоко и беспричинно обманутой. Обида усиливалась вместе с осознанием несправедливости, которую сотворили близкие люди. От этого кощунетва мама искала защиты у смерти. Причина её жуткого поступка начала смутно проясняться. Но почему она оказалась в больнице?
Большаков скрыл от дочери, что не разрешил следователю её допрашивать - девочка и без того слишком страдает. Да, у жены и раньше были попытки суицида, она лечилась в частной психиатрической клинике, но он - публичный человек и не хотел этого афишировать. Большаков положил перед прокурором увесистую пачку долларов. Как обычно, это сработало безотказно. Дело не открыли — мало ли психов умирает по больницам. Из медицинекой справки ясно: самоубийство совершено в состоянии депрессии, в момент помрачения сознания.
Ляля была сражена внезапностью несчастья и способом, которым мать рассчиталась с жизнью. Дома она долго рассматривала глубокие вмятины с внутренней стороны кабинетной двери, осторожно трогала пальцами ямки и торчащую щепу. Бронзовая Диана с копьем и собакой у ноги была местами сильно погнута. Мама гордилась этой фигуркой XIX века, которую отыскала в антикварной лавке на Старом Арбате. Когда-то она так любила ходить по магазинам! Ляля почувствовала, как ломит голову и подступает тошнота. Как же всё-таки это произошло? Что послужило толчком? Это она своим безразличием и насмешками подтолкнула мать к самоубийству!
Но признание вины не умалило страданий. «Господи, почему всё так, а не иначе?
– вопрошала Ляля мысленно того, кому не верила. Да, веры не было, но скорее по недостатку духовного воспитания, из-за душевной лени, а не из взвешенного принципа, не допускающего возможности существования высших нематериальных сил. И
Поминок не справляли - Большаков запретил:
– Терпеть не могу этого языческого ритуала.
Он уже пришёл в себя. Крышку гроба закрыли, могилу засыпали землёй, черты лица бывшей жены стёрлись из памяти, а те, что не стёрлись, он оттуда выбросил.
После кладбища Большаков заехал к дочери и зятю на Кутузовский, где на кухне, не чокаясь и не закусывая, они выпили по стопке «Столичной»,
– Почему?
– в который раз произнесла Ляля и заплакала.
– Твоя мать была прекрасным человеком, - вздохнул Виталий Сергеевич, не ввязываясь в объяснения главного.
– Прежде всего, она подарила мне тебя. Ну и ещё много чего хорошего. Правда, ревнива была без меры. Помнишь историю с вилкой? В период климакса ревность переросла в болезнь. Я тебе не стал говорить, но однажды она явилась прямо в офис с пистолетом, который неизвестно где взяла, и грозилась застрелиться на глазах у служащих. Тогда мне удалось се успокоить. Жаль, что все так печально закончилось. Пусть земля будет ей пухом!
Большаков был опытный стратег, разбирался в людях и умел ими управлять. Ляля с чувством благодарности прильнула к отцу, такому дорогому и теперь уже единственному родному по крови существу. Мысль о предательстве, которая внезапно пронзила ее на кладбище, выглядела глупой. Отец сё любит. Но откуда у мамы пистолет?
Максим пил молча, и тесть старался не смотреть ему в глаза — этот казак носом чует враньё. Может, поэтому извинился и вышел, оставив его наедине с Лялей. Какой деликатный! Впрочем, говорить больше не о чем.
– Ну, мне пора, - сказал Виталий Сергеевич и поцеловал дочь в макушку.
– Вероника ждёт внизу, в машине. Мы возвращаемся за город, будем пока там жить. Как видишь, очень деликатная и воспитанная женщина.
– С таким каменным лицом хорошо в покер играть.
– Не будь к ней строга.
Ольга сразу напряглась.
– Пусть знает своё место, раз моложе меня.
– Она тебе не нравится?
– Думаю, это не имеет значения, если она нравится тебе.
– Вероника человек новой формации, поэтому не всегда понятна.
– Времена меняются, а люди нет. Могут трансформироваться роли, но не суть.
– Это философия, а жизнь проще и сложнее одновременно. Я дал тебе все: характер, профессию, независимость. Я оплачиваю роскошь, к которой ты привыкла. не на зарплату же доцента и даже не на деньги твоего мужа куплены норковые шубы и бриллианты в несколько карат, Я всю жизнь вкалывал, как грузчик. Под занавес мне тоже хочется пожить в своё удовольствие. Вполне естественное желание, не выходящее за пределы нормы. И с кем - решать мне.
Это уже была заявка на нового отца. Ответа он не ждал, И Ляля опять почувствовала, что её обманули. Боль была едва ли не сильнее той, которую она испытала, узнав о смерти матери. Даже подумала: почему люди не умирают раньше, чем изменятся к худшему? Отца, прежнего, которого она любила как себя, было отчаянно жаль.
Через неделю Большаков пригласил дочь с мужем в ресторан на свадебный обед в кругу семьи.
– Я плохо себя чувствую, - сказала Ляля.
– Прошу тебя. Для меня это важно.