Беспечные

Кэти продолжала избивать Эрнеста жесткими ботинками с металлическими накладками, ломая ребра и оставляя многочисленные гематомы по всему телу, а он в ужасе смотрел на неё и мысленно орал во всё мысленное горло: «Кэти!!! Это Вильгельм!!! Вильгельм нас предал!!! Вильгельм!!!»

Кэти грифоном не была, хоть и строптивости оных ей было не занимать, и мысли читать не умела. А вот застывшая смесь ужаса и непонимания на лице Эрнеста ей очень нравилась и забавляла.

У Эрнеста уже набрался полный рот слюны и крови, и теперь при каждом новом ударе Кэти он непроизвольно пускал кровавые пузыри и струйки, но всё ещё мог дышать носом.

Когда Кэти надоело его избивать, она поставила ногу ему на грудь и склонилась над ним, облокотившись на колено.

— Думаю, с тебя хватит, — злорадно улыбнулась она. — Выглядишь отлично и вполне правдоподобно. Полежи часик, подумай о своих поступках, а когда тебя найдут бравые ребятки Леона и откачают, смотри, чтобы ты ни мне, ни Снежке больше не попадался на глаза! Я сама о ней позабочусь!

«Она не знает… Не откачают меня уже, Кэти… Прости, что я снова в тебе сомневался… Такая красивая… Такая далёкая…»

Кэти убрала ногу с груди Эрнеста и, подойдя к его голове, с размаха засадила ему ботинком в челюсть — послышался хруст, голова Эрнеста повернулась набок, и всё, что было у него во рту вытекло на деревянный пол. Эрнест потерял сознание.

— Чтоб ты больше и не смог ни с кем целоваться, тварь! — в сердцах крикнула она и ушла.

Ванесса

Ванесса лежала на холодном деревянном полу лицом вниз и изображала измученную жертву похищения. Над ней тускло светили магические светильники. Перед ней стоял стул. А перед носом темнело плохо отмытое пятно засохшей крови.

По изначальному плану её должны были связать для большей правдоподобности, но Эрнест был всячески против этой бесчеловечной идеи, особенно по отношению к Ванессе, и даже не заикнулся ей об этом. Перед тем, как они с Кэти ушли, он лишь «нарисовал» следы от веревок на её запястьях и сапогах своей магией и придал её лицу измученно-побледневший вид. А Кэти тайно от всех наложила на неё свой новый Барьер, который бы защитил её в течение двух часов и работал всё оставшееся время, даже если бы Кэти уехала на другую сторону города. У этого заклинания был лишь один недостаток — Кэти не могла использовать другие заклинания одновременно и сама осталась без защиты.

Выходя из Башни, Ванесса надела ношенную одежду, в которой до этого усиленно бегала и тренировалась на арене, а по дороге в усадьбу ещё и извалялась в дорожной пыли и грязи. Теперь она вполне походила на похищенную много дней назад узницу.

«Никогда бы и не подумала, что смогу добровольно прийти в эту комнату пыток, — спокойно думала девочка, разглядывая пятно собственной же засохшей крови. — Никогда бы не подумала, что смогу тут так вот спокойно лежать. Даже если сейчас эта дверь откроется и зайдет Дэмис, я думаю, смогу ему так же спокойно хамить…»

Не успела она об этом подумать, как дверь скрипнула и приоткрылась. Ванесса непроизвольно вздрогнула и затаила дыхание, всё не зная: ей замучено посмотреть кто там или продолжать безучастно лежать. Перед её взглядом была лишь стена, и чтобы посмотреть, кто заглянул в комнату, ей надо было подняться на руках и развернуться.

Дверь скрипнула ещё раз, а потом закрылась. Послышались приближающиеся шаги, и кто-то сел на стул.

На Ванессу накатили воспоминания, и внутри всё сжалось от ужаса. Посмотреть кто там она уже не могла, даже если бы и захотела — она оцепенела.

— Ну привет, хозяйка, — насмешливо проговорил знакомый голос. — Я смотрю, тебе здесь понравилось, раз сама сюда вернулась, да ещё и так несчастно разлеглась на полу, приглашая с тобой позабавиться.

«Он меня избивал плетью! Это он! Самый жестокий из них! Он всегда улыбался, делая это!»

Ванессу застряло от ужаса, и это ей позволило сбросить оцепенение: она поднялась на руки и колени и начала быстро отползать подальше, а когда перед ней оказалась стена, то обернулась, и её глаза ещё больше расширились от ужаса — насильник расстёгивал штаны и медленно шёл к ней.

— Извини, — ухмыляясь, сказал он, — плети у меня с собой сегодня нет, но есть кое-что получше. Всегда мечтал сделать это с графиней. Мала ещё, правда, но сиськи уже выросли — и ладно.

У Ванессы перед глазами пронеслись все сцены насилия над Иквенией и их последствия, а в ушах зазвенел командный голос её кумира: «Хрен вам!» Она вскочила на ноги и приготовилась просто так не сдаваться.

«Мне надо потянуть время, пока не придут люди Леона», — рассудительно подумала девочка, продолжая дрожать от неподдельного ужаса.

У неё было такое странное чувство, будто сейчас в ней живут две Ванессы. Одна — та, дрожащая от ужаса и управляющая своим телом, которую видит насильник. И вторая — та, которая за всем этим логически наблюдает со стороны, которую никто не видит, но и управлять своим телом она не может.

Вторая всё же смогла заставить Первую выдавить из себя дрожащим голосом:

— Вы испортите товар! Дэмис вас не простит! Он вас убьёт!

— Я найду способ не портить «товар», — продолжал ухмыляться тот, — не переживай. Только ори погромче, чтобы я не передумал.

Насильник подошёл очень близко, и Ванесса вжалась спиной в стену. Он положил ей руку на плечо и опустил на колени.

— Хотя, — продолжил он, — пока можешь помолчать и засовывай себе это в ротик. И без зубов!

Вторая Ванесса мысленно скривилась, не желая к «этому» прикасаться даже в толстых кожаных перчатках, но всё же заставила Первую взяться за это рукой. В тот же миг насильник истошно заорал и ударил Ванессу головой об стену.

«Мне не больно!» — очень удивилась девочка и «это» не отпустила, продолжая промораживать плоть насквозь.

Белые кристаллы льда уже расползались по ногам и животу насильника. Он продолжал бить Ванессу головой об стену, но ей всё было нипочём, и она его не отпускала, злорадно улыбаясь.

«Ты меня видишь, Иквения? Я за тебя отомстила!»

Ванесса уж было поверила в свою безнаказанность, как… ей сломали руку — пальцы разжались сами собой, и она заорала от невыносимой боли.

Насильник попятился назад, продолжая орать и всё пытаться надеть штаны обратно. Ванесса упала на колени, прижимая левую руку к животу и не понимая, что с ней делать, чтобы болело хоть немного меньше. Слёзы потекли ручьями, и перед глазами всё поплыло. Сквозь мутную пелену она увидела, как на неё замахиваться стулом и… Тут уж Вторая Ванесса ничего не могла проделать — Первая от ужаса потеряла сознание, исчезла и она.