Беспечные

— Как скажешь, — равнодушно ответил гвардеец и развернулся обратно. — Уходим!

Двое гвардейцев тут же побежали в туннель, из которого пришли, а третий забежал Вильгельму за спину.

Вильгельм отпустил шею Карла — тот рухнул мордой вниз на пол, и тут же ему на спину приземлился сапог Вильгельма. Что-то хрустнуло — Карл истерически заорал.

— Ты, похоже, ему хребет сломал, — скептически посмотрел на Карла командир гвардейцев. — Он хоть до допроса доживёт?

— Этот? — усмехнулся Вильгельм, поднимая Дэмиса за шкирку с пола. — Да он всех нас вместе взятых переживёт, дай ему волю. На нём столько артефактов навешано, что я на сто процентов уверен, что один из них уже залечивает на нем перелом. Будете пытать — не забудьте раздеть догола.

— Само собой, — усмехнулся командир и пошёл быстрым шагом вслед за убежавшими подчинёнными.

Вильгельм потащил то скулящего, то хрипящего Карла следом, вытирая им пол, как тряпкой.

Через четверть часа они дошли по подъемника и по два человека поднялись наверх. Вильгельм вышел из кабинки и оказался в кабинете покойного графа Ронетта. Карл тут же полетел на пол и получил по морде сапогом.

— Какого хрена ты посмел поселиться в его кабинете?! — заорал на его Вильгельм. — Ты! Тварь малообразованная?! Ответь мне, мразь?!

Карл ничего ответить не мог — его челюсть была повернута под странным углом, и он потерял сознание.

Командир гвардейцев тут же встал между ними и отпихнул Вильгельма от его жертвы.

— Успокойся, — спокойно сказал он. — Он нам ещё нужен живым. Когда вернём, делай с ним всё, что хочешь.

— Всё, спокоен я, спокоен, — поднял руки в примирительном жесте Вильгельм.

— Тогда бери его и пошли, — спокойно ответил командир и пошёл на выход из кабинета. — И смотри, чтобы он не сдох по дороге, а то сам понимаешь, что тогда твоя сделка с графом Нерроном станет недействительной.

— Да всё я понимаю! — вспылил Вильгельм и, присев над Карлом, вправил тому челюсть обратно. Проверил пульс. — Да он тут здоровее всех нас будет! Спорю, что через минут пять снова придёт в себя!

Командир ничего не ответил и вышел за дверь. Вильгельм снова взял Карла за шкирку и потащил следом.

Они прошли по коридору третьего этажа и спустились по лестнице на второй. Дэмис очнулся и снова захрипел.

— Я же говорил! Очнулся, тварь, — выругался Вильгельм и спросил: — А где все слуги? Вы их всех вырезали?

— Нет, мы их согнали в кладовые помещения на первом этаже и заперли там. Сами потом с ними разбирайтесь. Мы не головорезы, а гвардейцы.

— Ясно, — ответил Вильгельм и весь второй этаж шёл молча.

«Надеюсь, мои не занялись самодеятельностью и все выжили, — тревожно думал он. — Проверить бы, как они, но… Эти меня не поймут, если я стану бегать за детьми по всей усадьбе. Да и эта тварь быстро очухается, если я перестану пичкать его ядом…»

Вильгельм вынырнул из своих мыслей и понял, что они уже спускаются на первый этаж по центральной лестнице, но и здесь никого из своих он не увидел.

«Так, Эрнест! — мысленно обратился он к своему другу. — Если ты сдохнешь или не убережешь молодёжь, то я тебе этого не прощу!»

Вильгельм вышел из усадьбы и понял, что они успели всё провернуть вовремя, как и планировали. Тёмно-синее небо только-только начинало сереть — начинался рассвет. Маг почувствовал, что Дэмис напрягся, хоть и не переставал то хрипеть, то стонать. Он тут же схватил его второй рукой за горло, и советник сразу же обмяк.

— Даже и не думай о побеге, — холодно проговорил Вильгельм, — иначе я сделаю так, что ты будешь орать всю дорогу до допроса.

Дэмис что-то прохрипел в ответ, но Вильгельм особо не вслушивался и огляделся. Справа от входа он увидел Рика в тёмно-синей форме бывшей гвардии графа Ронетта, беседующего с кем-то из гвардейцев, и окликнул его. Рик подошёл.

— Докладывай, — спокойно приказал Вильгельм.

— Усадьба оцеплена моим людьми, все входы-выходы перекрыты. На нашей стороне пятеро имеют лёгкие ранения. Из охраны графини Ронетты одиннадцать человек сдались в плен. Остальные уничтожены. Все, кто работал под прикрытием, выжили. Четверо пленных охранников виконта Мэйнера освобождены и им оказана первая помощь. Остальные помогают нам охранять периметр.

— Видел Эрнеста или кого-то из его группы?

— Нет.

— Отправь часть людей на их поиски. Что-то я за них переживаю. Ещё четверых отправь проверить кладовые на первом этаже. Там заперты все слуги. Пока их оставь взаперти и не трогай. Разберётесь с ними потом вместе с Эрнестом. Усадьба переходит на осадное положение до моего возвращения. Никого не впускать, никого не выпускать, никаких публичных шагов не предпринимать. Передай виконту Мэйнеру, что он может покинуть усадьбу, если будет сохранять полное молчание о произошедшем. Я вернусь дня через четыре. С этой тварью или без, как повезёт.

— Слушаюсь! — ответил Рик, и Вильгельм потащил Карла к карете, ожидающей у входа в усадьбу.

Бывший советник был брошен на пол кареты. Вильгельм залез следом и сел на сидение. Он схватил левую руку Карла за оголённое запястье и вывернул её наверх, а затем поставил ноги на свою жертву, как на подставку.

— Командир, поехали! — крикнул он в открытую дверь кареты, и та сразу же закрылась.

Карета тронулась.

— Как был падалью, так и остался, — презрительно сказал Вильгельм.

— Да пошёл ты, — прохрипел Карл.

— Ты мне скажи, за что ты графа убил, тварь неблагодарная? Я тебя достал из дерьма, отмыл, обучил и засунул на самое «тёплое» место в графстве. А ты? Чем ты мне за это отплатил? Убил моего сводного брата, его жену и шесть лет пытал их дочь? Я в упор не понимаю — зачем?

— Он меня сам чуть не убил, — прохрипел Карл.

— И чем же ты провинился? — всё так же презрительно спросил Вильгельм.

— Его жена обвинила меня в том, что я на неё косо смотрел.

— Ты посмел домогаться графиню?! — взревел Вильгельм и до хруста сжал запястье пленного — тот заорал от боли.

Свободной рукой Вильгельм сжал край скамейки и пытался успокоиться, чтобы не свернуть шею Карлу прямо здесь и сейчас. Удавалось это ему с трудом, но кое-как он всё же отдышался и даже слегка ослабил хватку на запястье.

«Значит, это моя вина, Оливер, что твоя дочь лишилась и отца, и матери, жила все эти годы в аду… Я наивно думал, что из мелкой душонки, пусть и с талантом к магии, можно вырастить и воспитать что-то приличное… Но нет, оказалось, что как дерьмо не наряди, так оно дерьмом и останется… Прости, что за мою ошибку жизнью пришлось поплатиться тебе, — Вильгельм запрокинул голову назад и мысленно обратился к небу: — Я позабочусь о вашей дочери. У неё будет семья».