Беспокойные боги

Матиас появился со стороны великой пирамиды в окружении марсианской стражи, рядом с ним была Селена. За ними следовали схоласт в зеленом одеянии и полдюжины андрогинов из Авентийского дома, двое из которых придерживали шлейф алой накидки, которую носила принцесса. Несмотря на недолгие годы, проведенные нами на Латарре, Селена сохранила короткую прическу. При их приближении я выпрямился и сунул руку в карман пальто, где был спрятан клочок бумаги.

Это был мой последний шанс. Мой единственный шанс.

По другую сторону прохода, в окружении драгун в масках и шлемах, их ждал сам Кален Гарендот, он стоял рядом с Авессаломом Блэком и леди Ардахаэль в ее летающем кресле. Неподалеку стоял Лориан, а рядом с ним - некоторые другие генерал-коменданты. Я узнал других бывших имперцев, Гадкари и Харреда - они держались особняком, даже от Лориана. Они одни поклонились, когда принц и принцесса прошли мимо, направляясь к своему шаттлу.

Матиас и Селена остановились перед трибуной монарха. Над его головой хлопал на ветру тент - черный с золотом.

Принц поднял руку в знак прощания, держа Селену за руку. "От имени моего отца-императора, Монарх Гарендот, я благодарю вас за гостеприимство. Пусть это будет лишь началом долгих и плодотворных отношений между нашими народами".

Принц Матиас не поклонился. Монарх тоже. Но Кален Гарендот улыбнулся и коснулся широкого золотого воротника, закрывавшего его грудь и плечи, что выглядело почти как приветствие. "Я разделяю вашу надежду, принц, - сказал он, - идите с миром и передайте своему отцу, что мы в Латарре гордимся тем, что сражаемся вместе с Империей против нашего общего врага. Мы будем ждать ваш флот за пределами Меропы".

"Очень хорошо!" сказал Маттиас. "Мой Императорский отец будет в восторге. Желаю нам снова встретиться, милорд!"

Только тогда я заметил плавучее кресло, следовавшее за Матиасом и Селеной. В нем ехал тетранд, похожий на леди Ардахаэль, беловолосый юноша, так похожий на женщину, что я был уверен, что он должен быть одним из ее родных. Позже я узнал, что это был лорд Симеон Ардахаэль, родной сын леди Джамины. Он должен был сопровождать принца и принцессу на обратном пути в Империю, где ему предстояло служить апостолом своего Монарха.

Его причислят к погибшим на Гододдине, хотя ни он, ни я тогда не могли этого предположить. Я единственный из всех присутствующих уловил отблеск последнего огня в видении Братства, в образах, которые сам Тихий показал мне на горе Аннике, в зеркале Рагамы.

Но только отблеск.

Принц и Селена повернулись ко мне, заставив слуг поправить развевающуюся накидку Селены. Плащ Матиаса развевался на порывистом ветру, его волосы трепетали, как пламя свечи на фитиле, который был его головой. "Лорд Марло, - произнес он выпрямляясь, чтобы подчеркнуть свой высокий рост, - жаль, что вы не вернетесь с нами".

"Мои обязанности лежат в другом месте, мой принц", - ответил я. Когда Матиас прибыл, он приказал мне сдаться. Я отказался, и Кален Гарендот не выдал меня.

Лорд Марло - мой гость в той же мере, в какой и ваш подданный, сказал он. Закон на стороне фактического владельца.

По правде говоря, я был в некотором роде пленником. У Латарры была более сильная позиция на переговорах. У нее была технология слежения и средства, позволяющие выявлять каждую телеграфную передачу от Маринуса до Джадда, и, таким образом, средства для поиска и изоляции флота сьельсинов, где бы они ни прятались. Империя нуждалась в Латарре - или считала, что нуждалась, - и хотя Латарра не могла в разумных пределах удержать принцессу Селену, Империя не желала вступать в войну или ставить под угрозу свою безопасность, чтобы сохранить за собой Адриана Марло.

Но, тем не менее, я был именно там, где хотел быть, где мне было нужно быть, где этого требовали долг и цель операции "Гномон". Император не сделал никаких замечаний по поводу моей дислокации. Это было достаточным доказательством того, что я был там, где даже он хотел, чтобы я был.

Как же я жалел, что у меня не было возможности еще раз поговорить с Вильгельмом. Самек лишила меня по крайней мере этого и причинила много вреда, стремясь к тому, что считала хорошим.

"Твои обязанности..." Принц Матиас повторил мои слова, его голос резонировал на ветру, как и его плащ. "Ты сбежал от нас во второй раз. Запомни мои слова: третьего не будет".

"Мой принц?" - спросил я как можно вежливее. Рука в кармане смяла листок бумаги, который я собирался вручить Селене. Это был листок, вырванный из одного из моих черных блокнотов, бумага была черной, как и чернила, которыми я писал на ней, чтобы они оказались невидимыми для любого подглядывающего глаза. Его написание казалось лишь мгновенным выбором неправильной ручки.

Четыре слова, четыре слова, чтобы донести до Империи многие тома.

Это все, чем я мог рискнуть.

Отпустив руку Селены, Матиас шагнул ближе ко мне. Я почувствовал, как Кассандра напряглась справа от меня, готовая нанести удар в случае необходимости. Высокий Авентиец приблизился настолько, что я почувствовал исходящий от него цветочный аромат. "Будь у меня выбор, ты бы уже сейчас сидел в оковах на этом шаттле". Его глаза указали на имперский посадочный модуль в форме черного скарабея с темными окнами, обрамленными кованой латунью, репульсоры уже светились голубоватым светом, готовые к подъёму.

"Значит, хорошо, - заметил я, - что на Латарре правит Кален Гарендот, а не Матиас Авент".

Высокий принц фыркнул, отступил на шаг, но тут же удвоил натиск. Я не отступил, не дрогнул. "Ты рисковал жизнью моей сестры, побуждая ее поддержать эту… безумную выходку". Его изумрудные глаза обвели посадочную площадку, Печатный город, двор Монарха, собравшийся на трибунах. "Привез ее сюда… среди этих... варваров". При таком сильном ветре либо никто из Экстров его не слышал, либо слышали все.

Никто не подал виду, хотя я заметил, что Лориан пристально смотрит на меня со своего места рядом с генерал-комендантами Харредом и Гадкари. На мгновение наши взгляды встретились.

Что за фарс, подумал я. Я, конечно, ничего подобного не делал. Селена вызвалась сама, вынудив Кассандру, Ниму и Эдуарда взять ее в качестве заложницы, чтобы они могли сбежать от марсиан целыми и невредимыми.

"Эта безумная выходка, - осторожно начал я, - спасла союз, ради которого так трудились ваши отец и брат".

"Союз, который никогда бы не оказался под угрозой, если бы ты не замутил воду".

"Так вот что я сделал?" спросил я, старательно сохраняя невозмутимость в голосе и на лице. "Скажите Аврелиану, что если он хочет получить ответы на вопросы, которые он хотел бы задать мне, ему следует поговорить с Кантором Самек".

"Самек?" Глаза Матиаса сузились. "Кантор?"

"Не я расстроил планы вашего брата", - сказал я. "Но я сделал то, что было необходимо. Я всегда так делаю".

Принц отвернулся. "Значит, ты отправляешься на Воргоссос".