Беспокойные боги

"Лорд Марло, - произнесло оно, - вас ждут".

Я сделал первый шаг навстречу нечеловеческому существу.

Когда Кассандра и остальные двинулись следом, голем сказал: "Остальные останутся здесь. Моя госпожа примет тебя одного".

Я заколебался, оглядевшись на своих изможденных спутников. Кассандра покачала головой.

Каплевидные дроны закружили над нашими головами, направив линзы вниз, их угроза была очевидна.

"Если ты причинишь им вред..."

Юме заговорил надо мной. "Моя госпожа велела мне передать, что ты не в том положении, чтобы выдвигать требования".

"Она сама может мне все сказать", - сказал я, с рычанием глядя на машину. "Я знаю, что ты меня слышишь, Сагара!"

Совершенно невозмутимый, Юме продолжил: "Ты сдашь свое оружие".

Я повернулся и уставился на существо. "Почему?"

"Таков протокол".

"Протокол..." Я положил руку на рукоять своего меча, колеблясь. Постепенно я отстегнул его от пояса и положил рукоять из слоновой кости на ладонь, чтобы машина взяла ее. "Твой хозяин боится".

Машина ничего не сказала, но протянула покрытые эмалью руки, чтобы взять украшенную резьбой рукоять. В груди голема открылось отделение, и он сунул оружие внутрь.

"На хранение", - сказало существо. "Оно будет возвращено".

Я ничего не сказал, но повернулся и поднялся по ступеням.

Страх - это яд.

Я почувствовал, как этот яд разливается по моим венам, такой же холодный, как и обжигающий дисфолид.

Я последовал за големом с платформы в холле в вестибюль, прошел по колонному залу и спустился по наклонной лестнице к трону. Все это время пара дронов Сагары плыла за мной, кружа, как захваченные астероиды.

Огромные двери из кованого железа распахнулись, и рельефные изображения людей и машин, казалось, затанцевали в непостоянном свете. Так я, наконец, подошел к трону Вечного и обнаружил, что он остался неизменным.

Он был точно таким же, каким я видел его в последний раз. Точно таким же, каким он был в имитариуме на Латарре. Мрачный и унылый, его невидимую крышу поддерживали квадратные колонны из бледного камня, пол был усеян проводами и кабелями, которые, словно нервные пучки, тянулись к креслу впереди. Мне пришлось пробираться сквозь этот клубок, чтобы добраться до возвышения, где, прислонившись к левому подлокотнику, восседала стройная фигура.

"Странно, не правда ли?" - спросил голос машины, доносившийся из двух дронов, окружавших меня. "Пятнадцать тысяч лет прошли почти без происшествий, но за последнюю тысячу мой дом дважды подвергался разрушениям".

Фигура в кресле не пошевелилась. Я не был уверен, что она смогла бы.

Если Кален Гарендот был сияющей фигурой, образом солнечного мужского начала во всем его сияющем великолепии, то фигура на троне была безжизненной, холодной, как темная сторона луны. Тело под тяжелыми одеждами из самита и золотой парчи казалось нематериальным: оно состояло из кожи, жил и костей. Ее лицо напоминало лицо скелета, черные глаза глубоко запали, и более того: они были слепы.

Я не мог предположить ни возраста носительницы, ни того, почему Кхарн Сагара до сих пор не покинул ее. Она могла быть как двадцатилетней девушкой, так и двухтысячелетней старухой. Лицо, наполовину скрытое завесой темных волос, было совершенно нестареющим.

Но это, несомненно, была та самая женщина, которую звали Сузуха.

Сейчас она казалась не более чем куклой, пустотелым манекеном, ниточки которого давно оборвались. Я почти ожидал обнаружить пыль на этих прекрасных одеждах, если бы провел по ним пальцем.

Я ничего не сказал.

Женщина снова заговорила тем же фальшивым, нечеловеческим голосом: "Еще более странно, что в обоих случаях ты был в центре событий". Черные глаза куклы на троне переместились, чтобы посмотреть на меня, лишь слегка прищурившись. "Теперь ты понимаешь - твой приход для нас словно поступь Рока?"

Последние слова она произнесла на классическом английском, и я узнал фразу.

"Толкин", - сказал я.

Была ли это улыбка на губах трупа?

"Я вижу, ты остаешься человеком образованным", - сказала она. "Ты пришел убить меня, Морос?"

Я покачал головой. Морос был богом рока, братом Судьбы, сыном самой Ночи для старых ахейцев. "Меня волнует не твоя судьба, Сагара, - ответил я. "А судьба всего человечества. Сьельсины разбудили Наблюдателей. Я пришел за "Демиургом", как было предсказано".

Гарендот знал, он говорил с Братством еще до своего изгнания. Само собой разумеется, что эта женщина должна была знать мою миссию так же ясно, как и мужчина, и даже больше, потому что даймон, Братство, оставался в ее власти.

"Ты не можешь победить их", - сказало безжизненное тело в кресле. "Они - часть самой реальности. С таким же успехом ты мог бы бороться с гравитацией".

"Люди сражаются с гравитацией столько, сколько мы существуем", - сказал я. "Но я вынужден прийти сюда. Я не уйду без "Демиурга". Без архонтиков Мерикани. У меня есть приказ".

"От твоего Императора?" - спросил Вечный, все еще используя механический голос.

"От Абсолюта", - ответил я, желая узнать, знакомо ли Сагаре это имя. Она не подала виду: "От Тихого". От… воли, которая вернула меня к жизни". И все же я не мог заставить себя произнести слово "бог".

Один палец, унизанный кольцом, дернулся. Машины заговорили за свою хозяйку. "Ты хочешь лишить меня моей лучшей защиты."

"Отдай его мне, - сказал я, - и тебе вообще не понадобится защита".

Голем Юме занял выжидательную позицию рядом с троном своей госпожи, крепко сцепив руки на груди. Два дрона, кружившие вокруг меня, опустились рядом друг с другом так, что образовали пару глаз в воздухе. На мгновение все стихло, и я услышал далекий шум фонтанов, которых не мог видеть. Мне стало интересно, существуют ли они вообще, не просто ли этот звук маскирует тишину этого гулкого зала.

"Ты ожидаешь, что я поверю тебе, который дважды навлекал на меня беду?"

"А какой у тебя выбор?"

"Ты безоружен. Беззащитен. Твоя жизнь в моих руках".

"Если ты сможешь ее забрать".

"А жизнь твоей дочери?" Глаза снова сузились. "Могу ли я забрать и ее?"

Она, конечно, слышала наш разговор и достаточно просто догадалась о характере наших отношений.

Но я ожидал угрозы. "Убей меня, если хочешь, и всех моих спутников вместе со мной. Ты не уйдешь отсюда живой". Я не запаниковал и не впал в ярость, как, возможно, ожидала женщина-труп. "Ты так же смертна, как и прежде. Ты не можешь транслировать свой дух за пределы мира, и твой брат забрал у тебя всех твоих отпрысков".

"Правда?" Еще один палец дернулся. "Всех?"

"Это не имеет значения", - сказал я. "Убей меня, и флот превратит этот мир в пепел. Ни один из вас не спасется. Ни ты. Ни отпрыск твоего брата. Ты умрешь здесь, Кхарн Сагара, раз и навсегда, если не заключишь мир".

Моя левая рука потянулась к поясу, к карманному телеграфу Эдуарда. Пришло ли время для финального козыря?

"Демиург", - сказала Сагара, откинувшись на спинку кресла. "Мой флот выстоит. Корабль сможет защитить себя. Мне остается только ждать".