Беспощадное возмездие

– Да.

– А вы ее знаете?

Он кивнул:

– Да. Она работала у Терри много лет. Бев.

– А после смерти Терри вы с Бев разговаривали?

– Ага.

– Бев было известно, как убийца Терри проник в дом?

– Нет. И следов взлома тоже не было. Полиция сказала ей, что Терри, должно быть, сам впустил этого человека.

– Вы знаете, где Бев сейчас?

Рассел тяжело вздохнул и перевел взгляд на окно.

– Ее уволили.

– Кто?

– Компания, или, лучше сказать, адвокаты, которым было поручено разобраться с имуществом Терри. Если родственников не найдут, дом продадут с аукциона, и деньги будут отданы государству… Это как в «Аббатстве Даунтон». Они пытались найти какого-нибудь дальнего родственника или еще кого-нибудь, но безрезультатно. Нам с Терри на всякий случай стоило подписать бумаги о наследстве.

– Вы можете дать нам номер телефона Бев?

– Могу, но вам никто не ответит. Бев умерла от инфаркта сразу после Рождества.

– А что насчет других людей в жизни Терри?

– Вы на него смотрите. У Терри была работа, не особо серьезная. И помимо нее, была личная жизнь, которая включала меня, Бев и его мать, когда та была жива.

– Что случилось с телефоном Терри?

– Полиция его забрала.

В комнате повисло молчание, было слышно только шуршание пластиковых пакетов для улик, в которые Макгорри упаковывал оставшиеся фотоальбомы с поляроидными снимками.

– Я бы хотела взглянуть на кухню, – поднялась с дивана Эрика.

Рассел сидел, сгорбившись, с пачкой сигарет в руках, и согласно кивнул. Они вышли из гостиной и направились по коридору на кухню. Повсюду была разбросана грязная посуда, а через заляпанные окна пробивался слабый серый свет.

Как и в случае с гостиной, кухня тоже напоминала пещеру Аладдина с тремя деревянными кухонными буфетами, заставленными увядшими растениями, кулинарными книгами, кастрюлями и сковородами.

– Полиция тут уже все осмотрела, – предупредил Рассел. – И это было странно. Я впервые видел в доме такой порядок после того, как они перевернули тут все вверх дном. Ну и Бев тоже немного прибралась.

Макгорри подошел к древнему, проржавевшему холодильнику и открыл его. Две нижние полки были заставлены банками с маринованными огурцами и приправами, а верхняя завалена коробками с поляроидными картриджами. Эрика заглянула внутрь и достала один цветной картридж; каждого хватало на восемь снимков. Несколько коробок было выстроено в ряд на полке дверцы, еще большая партия картриджей была завернута в целлофан.

– Терри использовал довольно много поляроидных картриджей, – отметил Макгорри.

– Да. Для кастингов, – пожал плечами Рассел. – Терри покупал их оптом, как производственные расходы – все по закону.

Макгорри закрыл холодильник, а Эрика огляделась. Она переступила через груду грязной одежды и постельного белья. На кухонном буфете, стоявшем рядом с газовой плитой, она заметила маленькую квадратную шкатулку для женских украшений. Она была белого цвета с серебряными звездочками, краска на которых местами облупилась.

– Вы знаете, откуда она взялась? – обернулась она к Расселу.

– Нет. Я подумал, что она могла принадлежать матери Терри, но та была утонченной старушкой. Она не стала бы держать у себя девчачью шкатулку для драгоценностей. Я знаю, что полиция проверила ее на отпечатки пальцев, как и все остальное. Бев собрала пылесосом целый мешок порошка, который они использовали.

Эрика сняла коробочку с полки и открыла крышку. Это была одна из тех музыкальных шкатулок, в которой, если ее завести, танцевала крошечная балерина. Изнутри шкатулка была отделана каким-то синтетическим материалом, похожим на бархат, и поцарапана. На обратной стороне Эрика нашла плоский заводной ключ с гладкими загнутыми краями и повернула его один раз. Зазвучала мелодия «Танец феи Драже» из «Щелкунчика», и крошечная балерина повернулась. На ее маленьком пластиковом личике была нарисована безумная улыбка, которая вызвала у Эрики неприятную дрожь. Почему маленьким мальчикам дарят танки, грузовики и другие игрушки, которые двигаются и строятся, а девочкам достаются только куклы и глупые хорошенькие балерины, которые только крутятся и крутятся, и больше ничего не делают?

Она уже собиралась поставить шкатулку на место, но тут ей в голову пришла одна странная мысль – воспоминание об одном триллере. В детстве у Эрики никогда не было такой шкатулки, но она прощупала подкладку с обратной стороны крышки, подцепила ногтем синтетический материал и потянула. Он с треском оторвался. За фальшивой подложкой оказался маленький белый конверт.

– Черт, черт! – выругался Макгорри, шаря по карманам своего пальто в поисках еще одной пары латексных перчаток. Но Эрика пребывала в легком волнении и не смогла их нормально натянуть. Макгорри нашел чистый нож и дал ей.

Стараясь держать конверт за самый уголок, Эрика воспользовалась ножом, чтобы его вскрыть.

Затем положила нож на стол и вытащила три поляроидных снимка.

Это были фотографии пожилого мужчины, лежащего связанным на грязном матрасе. На первом поляроидном снимке он был связан веревкой так же, как Невилл Ломас. На втором смотрел в камеру пустым взглядом, а на третьем ему в горло засунули секс-игрушку, его глаза были широко открыты.

Поляроидные снимки были подписаны таким же черным маркером:

Аннабель.

32

Чтобы перенести все фотоальбомы, упакованные в пакеты для улик, им потребовалось два раза сходить в машину и обратно. Эрика почувствовала прилив адреналина, потому что теперь благодаря еще одному набору поляроидных снимков, она могла связать три убийства. Шкатулку они тоже упаковали.

– Что будем делать с ним и этим домом? – спросил Макгорри.

Ветер на улице стих, и Эрика слышала шум реки с другой стороны сада.

– Я хочу, чтобы криминалисты еще раз его осмотрели. В прошлый раз они пропустили шкатулку с поляроидными снимками.

– Хочешь, чтобы я попробовал найти ему временное жилье? – поинтересовался Макгорри.

Из переулка появился Рассел в длинном неопрятном твидовом пальто в мелкую клетку и огромных очках.

– Куда вы собрались? – окликнула его Эрика.

– Пройдусь по друзьям, которые мне задолжали, – ответил он.

– Можете дать мне свой номер телефона?

Рассел вздохнул и продиктовал Эрике номер, который она записала в блокнот.

– Вас куда-нибудь подбросить? – предложил Макгорри.

– Нет. Предпочитаю пройтись пешком. Выпью кофе и почитаю газету. Соберусь с мыслями.

Они смотрели вслед Расселу, который не спеша удалялся по дороге, и у Эрики возникло какое-то странное ощущение. Не совсем зависть, но… Она не могла вспомнить, когда последний раз просто ходила в кафе попить кофе, не строя никаких планов, но в итоге отогнала эту мысль.

Поляроидные снимки. У нее были поляроидные снимки. Она обладала полномочиями продолжать это расследование с высоко поднятой головой.