Беспощадный. Не русские идут

Он замахнулся.

– Не надо, я всё скажу, не руби! – быстро заговорил-запричитал рыжеволосый с явным прибалтийским акцентом. – Нас привезли сюда…

– Утер-ергэ! – выкрикнул его тощий напарник, вывернулся из руки Доктора, прыгнул к бородачу. В руке его сверкнул взявшийся словно из воздуха нож.

Однако Тарасов встретил его ударом топора – обухом по руке, потом пятернёй в лицо, и смуглый хиляк (татарин, судя по всему) отлетел прямо в объятия Хохла, роняя нож.

– Продолжай, – кивнул Тарасов как ни в чём не бывало, подумав, что плохо обыскал киллера.

Рыжеволосый сглотнул, переводя расширенные глаза с напарника на него и обратно.

– Нас привезли…

– Сколько вас было?

– Трое: Алпар, Петух и я…

– Эстонец?

– Да… Урво Тамм.

– Урво – курво, – пробормотал Хохол.

– На чём вас привезли?

– На такой железной тарелке…

– На вертолёте, что ли?

– Нет, она круглая и без мотора, но летает… быстро…

Бойцы переглянулись.

– Неужели мы думаем об одном и том же? – хмыкнул Хохол.

Тарасов озадаченно помял подбородок: он подумал об энлоиде, имеющем и другие названия – рамана или вимана.

– Какой приказ вы получили?

– Смотреть, не всплывёт ли в горе кость.

– Кость? Что ты имеешь в виду?

– Нам сказали, всплывёт белая кость треугольником, велели сразу позвонить.

– Доктор!

Доктор передал присмиревшего татарина Хохлу, быстро обыскал рыжеволосого, достал мобильник.

– Смотри-ка, гуглик, красивый какой, с выходом на спутник.

Тарасов повертел мобильник в руке, спрятал в карман.

– Значит, кость вы не нашли. Зачем же открыли огонь?

– Нам приказали никого не подпускать к горе.

– Кто приказал?

Рыжеволосый взопрел.

– Я не знаю.

Тарасов поднял топорик.

– Я правда не знаю, – заторопился эстонец, – он не представлялся… все называли его магистром.

Тарасов задумчиво поиграл топориком, потрогал пальцем лезвие, театрально замахнулся.

Урво Тамм зажмурился, выдохнул:

– Кто-то назвал его Отто…

Тощий напарник эстонца, которого, очевидно, и звали Алпаром, рванулся из рук Хохла, свирепо вращая глазами:

– Убю, сволоч эстонски, с-сук, замолчи! Юлар!

Хохол сдавил ему горло.

Тощий захрипел, закатил глаза, дёрнулся и обвис в руках оперативника.

Хохол отпустил его.

Татарин кулем упал на землю.

– Блин, что с ним? Я же легонько…

В тот же момент и рыжеволосый Тамм вдруг закатил глаза, начал судорожно извиваться, уронил голову на чурбачок и перестал двигаться.

Хан отпустил его руку.

Тамм свалился набок, из уголка рта вытекла струйка слюны.

Доктор нагнулся к нему, отогнул веко, положил пальцы на запястье руки.

То же самое проделал Хохол с тощим.

Оба выпрямились, посмотрели на Тарасова.

– Готовы.

– Какого рожна? – удивился Нос. – С чего это они?

– Самоликвид, – сморщился Доктор. – Да, командир?

– Обыщите их, – мрачно приказал Тарасов. – Они были запрограммированы на суицид в случае захвата. Их хозяева не хотели, чтобы мы узнали их имена.

– Он назвал имя – Отто.

– Магистр, – добавил Нос многозначительно. – Не товарищ ли Отто Мандель?

– Точно! – взмахнул кулаком Доктор.

Хан обыскал трупы, развёл руками.

– Никаких документов, ничего.

– Сходите в их лагерь, поищите там. Трупы закопать, там же, в лагере, ничего не трогать, следы не оставлять.

– Винтовки возьмём?

– Нет.

– Понял.

Нос, Хохол, Доктор и Хан унесли умерших киллеров.

Тарасов обошёл лагерь, прислушиваясь к тишине леса, потом достал свой айфон, набрал номер.

Белогор ответил тотчас же, словно ждал звонка:

– Слушаю, Владислав Захарович.

Тарасов коротко обрисовал ситуацию.

Князь помолчал.

– Ещё раз просканируйте Опухоль, очень тщательно, скрупулёзно, каждый сантиметр водяной горы. Вдруг «белая кость» где-то там плавает. Завтра утром за вами прилетит вертушка.

– Мы можем подежурить здесь ещё неделю.

– Не имеет смысла. Вы засветились, команда Манделя не нашла здесь то, что искала, и больше он сюда никого не пошлёт.

– Мы не виноваты.

– Возвращайся, полковник, для вас найдутся другие дела.

Связь прекратилась.

Тарасов выключил телефон, поиграл желваками, взял бинокль, карабин и направился к Опухоли.

Князь чего-то недоговаривал, но Владислав привык подчиняться распоряжениям старших – по званию или положению и не стал допытываться у пресветлого, почему их команду возвращают так быстро.

Бойцы вернулись через полчаса.

– Похоронили, – сказал Хохол.

– Берите бинокли и не спускайте глаз с Опухоли.

– Чего они к нам лезут? – угрюмо поинтересовался Доктор. – Эстонцы, татары… Мандель этот. Жили бы дома и жили. Мёдом, что ли, наша земля намазана?

– Какая разница, какой они национальности, – буркнул Хохол. – Думаешь, кацапов среди них нет? Закодировать сейчас можно любого, тем более что любителей лёгкой наживы пруд пруди.

– Философ, – скривил губы Доктор.

– А что, не так? У Хана спроси, он тоже не русский.

– Я русский, – меланхолично отозвался снайпер.

Хохол вытаращил глаза.

– Ты же татарин.

– Татарин, но по мировоззрению русский. Это наша земля, и я хочу её защищать. Если вы учили историю, то должны знать, что только Россия никогда не навязывала свои взгляды, традиции и привычки, позволяя развиваться самобытным культурам, не пыталась задавить и заставить следовать в кильватере собственной национальной идеи.