Бесшабашный. Книга 3. Золотая пряжа. История, найденная и записанная Корнелией Функе и Лионелем Виграмом

Лиска вытянула руку и прижала ладонь к стеклу.

Было темно, и это странно. Башню освещало утреннее солнце, а время суток в обоих мирах до сих пор совпадало. Затем глаза привыкли к темноте, лисий мех обострял человеческие органы чувств, даже когда она его не носила. Она пыталась различить очертания письменного стола и окна, из которого открывался вид на город Джекоба, но ни того ни другого не было. В помещении, где очутилась Лиска, пахло каменными сараями, в которых она пряталась в детстве, чтобы часами не латать сети. Она увидела замурованные окна, ряды ящиков вдоль стен – некоторые в человеческий рост, а другие она и сама могла бы поднять.

Почему зеркало оказалось здесь?

Лиса заметила среди ящиков и другие зеркала, в большинстве своем меньшие, чем то, через которое она прошла, но всевозможных форм и размеров. Объединяло их только то, что все они были в серебряных рамах. Ей вдруг показалось, что она забрела в зал со множеством зеркальных дверей и теперь должна угадать, за какой из них исчез Джекоб.

Она прижалась ухом к воротам – единственному выходу из помещения. Мужские голоса, шум моторов – доказательства того, что она попала в мир Джекоба.

С Джекобом все хорошо.

Мех научил Лиску игнорировать страх, но все осложнялось, когда она боялась за Джекоба. Лиска приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы выглянуть наружу.

Она будто видела два места одновременно.

Первое казалось заброшенным: широкий двор, поросший крапивой и чертополохом, окруженные густым лесом пустующие здания. Но на все это накладывалось другое изображение, до того размытое, словно реальность, которую оно показывало, пыталась сделаться невидимой. Лиска уже встречалась с такими чарами в своем мире: некоторые места прятались, чтобы сохранить какую-нибудь тайну. Мосты, замки, пещеры, полные сокровищ… Порой они оставались невидимыми, пока до них не дотронешься или не произнесешь волшебное слово. Но провести девушку-оборотня им удавалось редко. Она удивилась лишь тому, что встретила эту магию в мире Джекоба.

Прячущиеся среди пустующих домов здания башнями и островерхими крышами напомнили Лисе замки ее родины, но такие высокие стеклянные фасады с металлическими опорами она видела только в мире Джекоба. За ними, среди деревьев, она разглядела огромные котлы и посеребренные трубы. Над двумя бассейнами, примыкающими справа от нее к заброшенному двору, висели облака мерцающего дыма.

Где она и кто, пользуясь колдовскими чарами, скрывается в этом мире?

Лиса, сейчас не время это выяснять.

Но где же Джекоб?

Во двор въехал фургон. Люди, которые вышли из кабины и принялись за разгрузку, столь явно происходили из этого мира, что стеклянные здания казались на их фоне еще менее реальными. С одним из грузчиков была собака, большая, как теленок, и Лиса обрадовалась, что не успела поменять облик. Когда она выскользнула из ворот, никто из мужчин в ее сторону не смотрел, но ее заметила собака. «Это лисица!» – лаем предупредила она. Человек, державший собаку на поводке, резким окриком заставил ее замолчать, однако стал озираться по сторонам, и Лиска вовремя успела спрятаться за бочками, пока он ее не обнаружил. Она чуяла воду, вероятно какую-то реку.

Лиска превратилась, как только собака и ее хозяин зашли в одно из заброшенных зданий. В лисьем облике она видела скрытый чарами мир еще отчетливее: растения, бывшие для ее человеческих глаз лишь серебристыми тенями, рои травяных эльфов в кустах, из цветочной пыльцы которых добывают эльфову пыльцу. Все это не отсюда. Кто это сюда принес? Лиска покаталась по траве в подлеске, чтобы замаскировать свой запах: лисица чувствовала, что собака здесь не одна.

Ящики из гнилых досок и ржавые бочки, груды стекла между покрытыми растительностью кирпичными стенами. От запаха, окружавшего спрятанные здания, ее шерсть встала дыбом. Лиска не встречала его ни в одном из миров, поэтому старалась держаться подальше как от этих зданий, так и от бассейнов, над которыми клубился мерцающий дым.

С ним все хорошо.

За деревьями показалось еще одно строение. Оно принадлежало к этому миру и на первый взгляд выглядело заброшенным, однако в оконных проемах, подобно серебряным побегам, из кирпичей вырастали решетки. Джекоб был где-то за ними. Лисица это просто знала. Такого рода знанию редко находилось объяснение, но Лиска еще ни разу не пожалела, что доверяла ему.

С ним все хорошо. Нет. Лисица говорила другое, хотя окружавший заброшенное здание запах болезни и смерти был до того затхлым, что наверняка сообщал о давно забытых несчастьях. Его перекрывал запах жизни, слабый, какой исходит от раненого зверя или человека.

Лисица до окна не дотягивалась, и Лиске снова пришлось принять человеческий облик, а с ним вернулся и человеческий страх, и все эти бесполезные вопросы: что произошло? как зеркало оказалось в этом заколдованном месте? Искать ответы у нее времени не было, иначе скоро вопрос останется только один: почему ты, Лиска, его не спасла?

Она пробиралась сквозь заросли жгучей крапивы и сухостоя к одному из окон, и тут за спиной послышались шаги. Лиска попыталась перевоплотиться, призвать на помощь мех, но было слишком поздно, и она шмыгнула за дерево, проклиная размеры человеческого тела. К счастью, человек, идущий к зданию с тарелкой еды, оказался менее бдительным, чем собаки – те все еще заливались лаем. Проходя мимо Лиски, он чуть не наступил ей на руку. У него было странное лицо – словно кто-то вылепил его из глины, не прикладывая особого старания. Сердце ее подскочило к самому горлу, но не от страха, а от облегчения: еду носят только живым. Теперь оставалось лишь надеяться, что этот живой – Джекоб.

Человек с тарелкой завернул за угол, и Лиска услышала, как он отпирает дверь. Трудно было удержаться от соблазна тут же броситься следом. Она бы наверняка легко с ним справилась. Однако много лет назад она так же думала о слуге одного каталонского вампира, но, прежде чем успела его схватить, тот превратился в летучую мышь и пронзительным писком оповестил своего кровожадного господина. Казалось, несколько дней прошло, прежде чем глинолицый появился снова. Он с кем-то разговаривал, а когда показался из-за угла, Лиска увидела в его руке телефон – напоминание о том, в каком она мире.

Замок на двери был Лиске незнаком, как и весь этот мир, но ее руки уже вскрывали склепы королей и Живую шкатулку тролля. Боком протискиваясь внутрь, она задавалась вопросом, для кого предназначаются чары невидимости. Не для тех ли, кто разгружает фургоны? Глинолицый, должно быть, знает об этих чарах, иначе при первом его шаге за дверь раздался бы сигнал тревоги. Между грязными половицами скрывались серебряные нити, которые наверняка оповещают о любом непрошеном госте, если тот неосмотрительно на них наступил.

Не доверяла Лиска и цветам, росшим повсюду из-под растрескавшейся штукатурки. Уж больно они напоминали те, что обрамляют зеркало, которое ее сюда привело, и аромат их в спертом воздухе убаюкивал, подобно колыбельной. Цветы так же плохо вписывались в этот мир, как зеркала, травяные эльфы и здания, что умели делаться невидимыми.

Красота всего, что окружало Лиску, казалась угрожающей, словно венерина мухоловка, которая в ожидании жертвы расставила капканы среди крысиного помета и пятен стенного грибка. С каждым шагом Лиска все сильнее боялась, что Джекоб угодил в ее капкан. Но первые комнаты, куда она заглянула, оказались пусты. По следам на пыльных половицах Лиска вышла к лестнице, ведущей в подвал. Она прислушалась, и ей почудилось внизу шарканье ног, потом сдавленное ругательство. Голос принадлежал не Джекобу, однако он был здесь – она ощущала это, словно ее касалась рука родного человека. Вдали она слышала шум мотора, удары воды о дерево или камень, пугающе громкие голоса и шаги. Но они не приближались.