Бессмертный воин

Усмехнувшись, он поймал её за бедра, держа их расставленными, когда она попыталась убежать.

–  Это - самая сладкая часть любовной игры, Алейда. Сладостная часть погони за удовольствием. Позволь мне показать тебе, - своим дыханием он согрел место, которое целовал.
– Отдайся этому. Ты увидишь.

Он снова опустил свой рот на неё. Сначала она застыла, но вскоре расслабилась и медленно открылась ему, а он поудобнее устроился, наслаждаясь тем, что помогал ей в погоне за удовольствием. Она начала возбуждаться, дёргаться и изгибаться под движениями его языка и нежным исследованием его пальцев. Иво снова посмотрел ей в лицо, чтобы понять удовольствие или нежелание заставило её задвигаться. Она плотно закрыла глаза, как частенько делали женщины в страсти, и закусила губу. Это определённо было удовольствие, и если у него и были какие-то сомнения, они сгорели, когда она внезапно поднялась чтобы принять его пальцы в себя. Её влага потекла на его ладонь, тёплая, как летний мед.

Ради богов, при её мнимом нежелании, она была настолько влажна и горяча, как никакая другая познанная им женщина. И да, она была девственницей. С улыбкой, он закружил языком в её складках, чтобы попробовать её ещё глубже.

И вот тогда он услышал это, отдалённый вскрик, который исчез так же быстро, как и появился. Он застыл, не уверенный в том, было ли это на самом деле, и исходил ли он от неё. Вкусив, он провёл языком по той же точке. Снова раздался этот звук, неясно и тихо, но он был настоящим. С растущим возбуждением, он провёл губами по этому месту и втянул его в рот.

А потом произошло что-то изумительное.

Она застонала.

Звук исходил из горла, исторгаясь с её губ, чуть ли не резкий от потребности, и желание сделать её по-настоящему своей билось в его венах, как сама жизнь, разрушая то немногое, что оставалось от его терпения. Он желал тот жар, который содержался в ней Он нуждался в нём. Внезапно стало невозможно ждать. Дышать. Думать.

Одним движением, Иво снял свои брэ и оказался на ней, прижимая её вниз, устраиваясь на ней, почти скользнув в неё.

Она застыла, потом начала извиваться, пытаясь уйти от него.

–  Не двигайся, Алейда. Я не могу… - он скользнул немного глубже. Иво понимал, что причинил ей боль, но когда она так двигалась, он не мог взять себя в руки. Он попытался отпрянуть.

–  Нет, - её ногти впились в его плечи, и она снова дёрнулась.

–  Чччч, сладкий листочек, - успокаивал он её. Воин старался двигаться медленно, сделать всё так, как планировал, но она была настолько тёплой, настолько живой, настолько молодой и сладкой. Она двигалась под ним, как пламя, хватаясь и извиваясь, втягивая его глубже даже когда пыталась сбросить его. Он развёл и прижал к кровати её руки, целуя её, готовый снова потребовать, чтобы она лежала неподвижно, чтобы он смог сделать всё, как надо, но девушка снова выгнулась и слишком быстро, в мгновение ока, он погрузился в неё. Она выкрикнула, но всё не могла перестать двигаться, и желание охватило его - воин ничего не мог поделать.

Он внезапно и сильно кончил, входя в неё, беря её, овладевая ею.

Его. Его женой.

Столько, сколько боги позволят ему владеть ею.

Его.

КОЛЕНИ СВЯТОГО ПИТЕРА, что только что произошло?

Алейда смотрела на занавески, слезинки увлажнили уголки её глаз. Ради всех высокопарных слов, она была не в состоянии остановить эти две слезинки.

Так же, как она не могла заставить себя не двигаться, показывая ему, что она всё-таки была шлюхой, ничем. Она не нашла того, что он отправил её искать. Это было здесь, почти, а потом ушло, когда он кончил в неё, растворилось в растягивающей полноте, затем последовал её разочарованный крик.

И теперь ей нужно было лежать под ним, когда его страсть отступила, а его дыхание замедлилось. Он вскоре скатится с неё и заснет, если то немногое, что она слышала про подобное, было истинным, и она сможет отойти от него и найти какой-то способ вернуться обратно. Она закрыла глаза и ждала.

Он пошевелился на ней, и она почувствовала стремительный поток тепла там, где их тела были соединены.
– Алейда?

Не желая, она снова открыла глаза, на сей раз увидела, как он смотрел на неё. Тёмное мерцание лампы заставило его лицо танцевать в тенях. Он коснулся пальцем уголка глаза и поднял его так, что капля заблестела.
– Слёзы?

–  У вас есть мои извинения, монсиньор.

–  Мы вернулись уже обратно?
– спросил он со вздохом.
– Это мне следует извиниться. Я сказал, что я не причиню тебе боли, а причинил.

Она ничего не ответила.

–  Прошло много времени с тех пор, как у меня была женщина. Всё шло слишком быстро. И ты, мой сладкий листик, - он поцеловал кончик её носа, потом рот.
– Ты мне не облегчила дело.

Она нахмурилась.
– Что вы имеете в виду?

–  Иногда мужчине нужно, чтобы женщина лежала неподвижно, пока он… соберётся. А ты этого не сделала.

–  Я не могла, - призналась она, внезапно желая, чтобы он понял.

–  Потому что я причинил тебе боль, - сказал он.

–  Нет, милорд.

Он поднялся на локтях и посмотрел на неё.
– Но ты вскрикнула.

–  Не от боли.

Он подумал об этом.
– Тогда почему?

–  Это было… я была… Разве нет слов, чтобы такое назвать?

Улыбка появилась на его лице.
– Много, и я научу тебя всем. Но пока используй те, что знаешь.

Потребность объяснить внезапно отошла. Она хотела забраться под одеяла и забыть всю эту тему, но он нависал тут, над ней, в ней, ожидая.

–  Это было хорошо по ощущениям, - наконец сумела сказать она, и как только начала, поняла, что сможет закончить.

–  Но затем вы, - она поискала слово, - забрались на меня, и хорошее чувство ушло, и вот почему я вскрикнула, но не потому, что вы причинили мне боль, и мне казалось, что я могу вернуться к этому, но…

–  Я кончил слишком быстро.

–  Кончил? Этим словом называют то, как вы пролили свое семя?

Он улыбнулся ей.
– Да. И этого ты также искала.

–  Женщины проливают семя?
– она подняла бровь при этом.

–  Нет, но они кончают, когда их мужчина всё делает правильно. Ты увидишь, обещаю, в следующий раз я сделаю всё, как надо.

–  А я постараюсь не двигаться, - пообещала она, испытав лёгкое разочарование.

Усмехнувшись, он покачал головой.
– Этого я также не хочу.

–  Но вы сказали, что то, что я двигалась, слишком ускорило всё.

–  Только в то мгновение. Если бы ты дала мне немного успокоиться, ты могла бы двигаться столько, сколько хотела. Вообще-то твои движения также приносят удовольствия мне.

–  Разве?
– на неё нахлынуло сильное чувство облегчения, за которым последовало любопытство, которое заставило её снова заговорить.
– А сейчас вы спокойны?

Он странно хмыкнул, а на неё нахлынула волна.
– Не так уж спокоен, как думал, что буду, - загадочно ответил он. Снова пошевелившись, он решительнее устроился между её ногами, потом нежно поцеловал её, почти целомудренно, по её мнению, за исключением того, что их тела соединены вместе.

Встретившись с ней взглядом, он начал медленно качаться из стороны в сторону. Сначала она была неуверенна в том, что делает, но спустя некоторое время, она начала возвращаться туда, где была раньше. Она чувствовала себя также полнее, - он снова затвердел, так и не покинув её. Она не знала, что такое возможно, но ощущение было замечательным. Его поцелуи углубились, перешли с её рта к горлу, к уху и обратно. Она начала двигаться. Ей нужно было двигаться.