Бессонница

— По-моему, вы говорили, достаточно десяти процентов, чтобы выйти. — Достаточно, если вы можете предъявить что-то — например, дом или какую-то собственность, — близкое по стоимости к полной сумме залога. Естественно, Эд не мог этого сделать, но у него была небольшая наличность на черный денек под матрасом. Или так, или он провернул чертовски выгодную сделку с кокаином.

Ральф вспомнил про письмо, которое получил от Элен через неделю после того, как она вышла из больницы и переехала в Хай-Ридж. Она упомянула там про чек, который получила от Эда, — на семьсот пятьдесят долларов. Похоже, это свидетельствует о том, что он сознает свою ответственность, — написала она. Ральф прикинул, почувствовала бы она то же самое, если бы узнала, что Эд зашел в окружной суд Дерри с суммой, которой хватило бы на безбедное существование его дочери на пятнадцать лет вперед… И заплатил эти деньги, чтобы освободить психопата, любящего играть с ножами и коктейлями Молотова.

— Господи… Где же он их взял? — спросил он Лейдекера.

— Не знаю.

— И он не должен был объяснять? — Нет. У нас свободная страна. Как я понимаю, он сказал что-то про какие-то акции, превращенные в наличные.

Ральф мысленно вернулся в старые деньки — добрые старые денечки, еще до того, как Кэролайн заболела, а Эд лишь начинал заболевать. Он вспомнил, как они ужинали вчетвером примерно раз в две недели — готовая пицца у Дипно или запеченный в горшочке цыпленок на кухне у Робертсов. И вспомнил, как Эд сказал как-то раз, что угостит их шикарным ужином в «Красном льве» в Бангоре, когда получит дивиденды по своим акциям. «Это точно», — подтвердила Элен, улыбаясь и с обожанием глядя на Эда. Ее беременность тогда только-только становилась заметна, и выглядела она лет на четырнадцать — с конским хвостом и в клетчатом халатике, который все еще был велик ей. «Как ты думаешь, по каким заплатят раньше, Эдвард? По двум тысячам в «Юнайтед тойджем» или по шести тысячам в «Амальгамейтед соболз»?» И он рычал на нее в ответ, от чего все они смеялись, поскольку у Эда Дипно не могло быть ни малейших дурных намерений; каждый, кто был знаком с ним больше двух недель, знал, что Эд и мухи не обидит. Только Элен могла знать кое-что другое — даже тогда Элен почти наверняка знала кое-что другое, с каким бы обожанием она на него ни смотрела.

— Ральф? — окликнул его Лейдекер. — Вы еще тут?

— У Эда не было никаких акций, — сказал Ральф. — Ради Бога, он же работал химиком-исследователем, а его отец — старшим мастером на бутылочной фабрике в каком-то безумном местечке вроде Пластер-Рока, штат Пенсильвания. Никаких денег у него нет.

— Ну, где-то он их все же раздобыл, и я бы соврал, если бы сказал, что мне это нравится.

— Вы думаете, у других «друзей жизни»?

— Нет, не думаю. Прежде всего там нет богатых ребят, большинство «друзей» — это синие воротнички, герои рабочего класса. Они дают сколько могут, но чтобы столько? Нет. Полагаю, вместе они могли бы распродать собственность и собрать достаточно, чтобы выудить Пикеринга, но они этого не делали. Многие из них не стали бы делать, даже если бы Эд попросил. Эд теперь у них persona non grata [53] , и я думаю, они желали бы никогда не слышать про Чарли Пикеринга. Дэн Дальтон вновь стал лидером «друзей жизни», и для большинства из них это явилось большим облегчением. Эд, Чарли и еще двое других — мужчина по имени Фрэнк Фелтон и женщина, которую зовут Сандра Маккей, — теперь, кажется, играют в свою игру. Мне ничего не известно про Фелтона, за ним ничего не числится, а вот дамочка Маккей побывала в тех же самых чудесных заведениях, что и Чарли. Ее, кстати, ни с кем не спутаешь — лицо цвета теста, полно прыщей, очки такие толстые, что глаза похожи на вареные яйца, весит около трехсот фунтов.

53

persona non grata — нежелательное лицо (лат.).

— Вы шутите?

— Нет. Она обожает обтягивающие штаны «Кмарта», и обычно ее можно встретить в компании разных бродяг. Нередко она носит большую майку с надписью ФАБРИКА МЛАДЕНЦЕВ спереди. Утверждает, что родила пятнадцать штук детей. На самом деле у нее не было ни одного, и скорее всего быть не могло.

— Зачем вы мне все это рассказываете?

— Затем, что я хочу, чтобы вы внимательно следили, не появится ли кто-то из них поблизости, — терпеливо, как ребенку, объяснил Лейдекер. — Они могут быть опасны. Чарли опасен, это вы и без меня знаете, и Чарли на свободе. Где Эд достал деньги, чтобы вызволить его, это второй вопрос; он достал их, вот что главное. Я ничуть не удивлюсь, если Пикеринг снова выйдет на вас. Он, или Эд, или двое других.

— А как насчет Элен и Натали?

— Они со своими друзьями — такими, которые встречают на ура угрозы, исходящие от мужей-забияк. Я отправил туда Майка Хэнлона, и он тоже присмотрит за ними. Мы полагаем, что в настоящее время Элен не угрожает никакая опасность — она по-прежнему остается в Хай-Ридж, — но делаем все, что можем.

— Спасибо, Джон. Я очень благодарен вам за звонок.

— Спасибо за благодарность, но я еще не закончил. Вам, мой друг, следует вспомнить, кому звонил и угрожал Эд, — не Элен, а вам. Она вроде бы не очень заботит его теперь, а вот вы, Ральф, крепко засели у него в мозгах. Я спросил шефа Джонсона, нельзя ли мне выделить человека — я бы выбрал для этого Криса Нелла, — чтобы он присмотрел за вами, по крайней мере пока эта сука, нанятая «Женским попечением», не побывает здесь и не уберется восвояси. Мне дали от ворот поворот. Слишком много всего предстоит на этой неделе, сказал он… Но то, как я получил от ворот поворот, навело меня на мысль, что если бы вы обратились с этой просьбой, то получили бы кого-то, кто прикрыл бы вам спину. Ну, что скажете?

Защита полиции, подумал Ральф. Вот как это называют в полицейских шоу по телику и вот о чем он толкует — защита полиции.

Он попытался обдумать эту мысль, но слишком много других вещей стояло на пути; они плясали в его мозгу как какие-то взбесившиеся засахаренные леденцы. Шляпы, врачи, халаты, газовые баллончики. Не говоря уже о ножах, скальпелях, а также ножницах, промелькнувших в линзах его старого бинокля. Если я начинаю, я действую стремительно, чтобы успеть потом что-то еще, подумал Ральф, а за эту мысль уцепилась другая: Путь обратно в Райский Сад неблизок, родной, так что не надо стонать по мелочам.

— Нет, — сказал он.

— Что?

Ральф закрыл глаза и увидел, как он берет эту же самую телефонную трубку и звонит в офис к иглоукалывателю, чтобы отменить свою встречу с ним. Опять повторяется то же самое, не так ли? Да. Он может добиться полицейской защиты от пикерингов, маккей и фелтонов, но это не тот путь, которым он должен идти. Он знал это, чувствовал с каждым ударом своего сердца и пульса.

— Вы слышали меня, — сказал он. — Я не хочу защиты полиции.

— Ради Бога, почему?

— Я сам могу за себя постоять, — произнес Ральф и слегка скривился от помпезной абсурдности этого заявления, которое он столько раз слышал в бесчисленных вестернах с Джоном Уэйном [54] .

— Ральф, мне до смерти не хочется сообщать вам эту новость, но вы старик. В воскресенье вам повезло. Вам может не повезти в следующий раз.

Мне не просто повезло, подумал Ральф. У меня есть друзья в высоких сферах. Или, может быть, мне следует сказать: сущности в высоких сферах.

54

Джон Уэйн — киноактер, сыгравший множество ролей ковбоев в американских вестернах.

— Со мной все будет в порядке, — сказал он.

Лейдекер вздохнул:

— Если передумаете, позвоните мне, ладно?

— Да.

— И если вы увидите где-нибудь поблизости Пикеринга или огромную даму в толстых очках со светлыми волосами…

— Я позвоню вам.

— Ральф, пожалуйста, подумайте хорошенько. Просто парень в машине, припаркованной на вашей улице, — вот и все, что я имею в виду.

— Сделанного не воротишь, — пробормотал Ральф.

— М-м-м?

— Я говорю, что я премного благодарен, но отказываюсь. Поговорим позже.

Ральф аккуратно положил трубку на рычаг. Вероятно, Джон прав, подумал он, вероятно, Ральф Робертс действительно спятил, однако он никогда в жизни не чувствовал себя таким абсолютно нормальным.

— Устал, — пояснил он своей залитой солнцем пустой кухне, — но нормален. — Он помолчал, а потом добавил: — И еще, быть может, на полпути к тому, чтобы влюбиться.

Это вызвало у него ухмылку, и он все еще ухмылялся, когда наконец поставил кипятить чайник.

2

Он пил вторую чашку чая, когда вспомнил, что Билл написал в своей записке про ужин, который задолжал ему. Под влиянием минуты он решил пригласить Билла встретиться с ним в «От обеда до заката» и поужинать. Там они могут начать все сначала.

Думаю, нам необходимо начать все сначала, подумал он, потому что у того маленького психопата его шляпа, и, я почти уверен, это означает, что Билл в беде.