Бессонный патруль (Сборник)

– Вот что, друг, - хлопнул Шалву по плечу Темирбаи.
– С утра обойди все библиотеки. Возьми на помощь побольше дружинников, комсомольцев и вообще знакомых ребят и девчат.

– Зачем?
– вытаращил глаза Гогоберидзе.

– Посмотрите все издания пьес Островского, где есть "Без вины виноватые". Ищите книгу с вырванной страницей или частью ее. Это очень важно. Только учти, Шалва, книги могут быть и на руках. Их тоже нужно просмотреть.

На следующий дель Даулбаев вызвал Саметова и Гогоберидзе. Обычно доброжелательно спокойное лицо полковника было хмурым.

Прошло более трех недель, а даже труп Берсеневой не обнаружен. Если это, конечно, убийство. Может быть, в ходе следствия что-нибудь упущено?

– Не думаю, - спокойно ответил капитан.
– Все версии отрабатываются одновременно.

– Что нового на сегодняшний день?

– О результатах экспертиз, товарищ полковник, вы уже знаете. Проверка библиотек ничего не дала...

– Что у вас еще?

– Интересная новость, товарищ полковник. Вы, конечно, знаете, что в нашем городе на гастролях была труппа артистов Вышнегорского драмтеатра. Один из артистов - Адам Петрович Горбань - внезапно заболел и в тот же день покинул город на самолете. Вместо того чтобы лечь в постель, больной - на самолет. Ни в одну из поликлиник не обращался. Да и товарищей не просил проводить, хотя кое-какие вещи у него были.

– Чудаки бывают всякие, откалывают и не такие номера. Может, разобиделся на коллег?

– Товарищ полковник, подозрительное совпадение: Горбань улетел через сутки после кражи у Берсеневой. Примерно в то же время исчез и Мерзон.

– Гогоберидзе! Срочно соберите сведения об образе жизни Горбаня в нашем городе: где жил, с кем встречался... Короче, все об артисте. Вы, Саметов, первым же рейсом - в Вышнегорск.

Вышиегорск встретил Саметова снежными бурями.

Внезапно накрывая этот северный город, они так же неожиданно обрываются. И тогда сквозь стремительно несущиесярваные тучи проглядывает ослепительно белое иегреющее солнце.

У выхода с летного поля капитана встретил белокурый молодой человек в кожанке, отрекомендовавшийся лейтенантом Зайцевым.

– Прошу, - гостеприимно распахнул он дверцу машины.

"Волга" рванула с места, разбрызгивая мокрый снег.

– Что сделано?

– Горбаня в городе нет. С работы уволился неделю назад, рассчитался с хозяйкой. Сейчас один из сотрудников в паспортном столе проверяет, что сообщил Горбань о своем предполагаемом местожительстве. Он успел выписаться.

– Сделаем так. Ты поедешь туда, где жил Горбаиь, и сделаешь обыск. Санкция прокурора есть. Все, что он оставил - опечатай и привези. Поговори с хозяйкой, с соседями. Забеги в кассу аэрофлота, узнай, куда он взял билет.

Но прежде подбрось меня к драмтеатру. Потом заедешь за мной. Согласен? И возьми еще кого-нибудь. Один не успеешь. Ну, да тебе на месте виднее.

Постучав в дверь с табличкой "Отдел кадров", Саметов встретился с испуганным взглядом пышнотелой дамы неопределенного возраста. Она без надобности стала перекладывать бумаги с места на место, забыв предложить гостю стул.

– Будьте любезны, покажите личные дела артистов как работающих, так и уволившихся, ну, скажем, в течение последнего месяца. Не ответив ни слова, женщина нехотя достала из разных шкафов несколько десятков скоросшивателей. Личного дела Горбаня среди них не оказалось.

– Все ли дела, которые я просил, здесь?

– Капитан положил руку на кипу папок.

– Здесь не хватает по меньшей мере одного личного дела. И вы знаете, о чьем деле идет речь. Я могу назнать фамилию сам. Но мне хотелось бы услышать это от вас.

– Ну, и что из того? Подумаешь, забыла завести личное дело! Преступление какое, - осмелела дама.

– Вы все-таки не сказали, чье дело отсутствует.

В ожидании ответа Самстов по привычке окинул кабинет. Его профессиональный взгляд отметил разницу в чистоте стекол единственного в кабинете окна. Как бы между прочим, он подошел к нему. Два больших стекла в двойные рамах были без замазки. Они-то и сверкали чистотой.

В лапках свежевыкрашенной решетки блестели шляпки недавно вбитых гвоздей. Теперь догадка его перешла в уверенность: Горбань - это Аристархов. Уничтожает за собой все следы. И, видимо, не догадывается, что, уничтожая одни следы, он оставляет другие...

Повернувшись ко все еще молчавшей женщине, капитан произнес:

– Вы не хотите рассказать правду? Ну, что ж, тогда я обойдусь без вашей помощи, но тем хуже для вас. Вот как дело обстоит: примерно с неделю назад вы, как обычно, утром пришли на работу. Сняли с двери мастичную печать, открыли дверь и в испуге бросились к директору.

На мебели, полу валялись разные документы, папки. Из разбитого окна несло холодом. Ну, что, продолжать дальше?

Изумленно глядя на Саметопа, женщина смогла лишь произнести:

– Откуда вы знаете?

– Скажите лучше, почему не сообщили в милицию?

– Я хотела... Апполлинарий Маркович...
– путалась в словах вконец растерявшаяся женщина.

– Скажите вот что: остались ли какие-либо учетные документы на Горбаня?

– Адама Петровича? Как раз его личное дело и пропало. Вместе с учетной карточкой.

– Нет ли фотографии? Иногда их приносят больше, чем нужно.

– Ничего нет.

– Сколько времени работал Горбань в этом драмтеатре?

– Что-то около полугода.

– Откуда прибыл?

– Не могу вспомнить, - виновато подняла глаза женщина.
– Ни года рождения, ничего...

Разговор с директором был коротким небезрезультатным.

– У меня только один вопрос: что вы можете сказать о Горбане? О происшествии в отделе кадров будем говорить в следующий раз.

– О Горбане?
– переспросил Апполлинарий Маркович, ошеломленный тем, что капитан откуда-то узнал о том неприятном событии.
– Милый, обаятельный, очень способный артист. Как он играет! Собирался еще сезон поработать у нас, на ролях положительных героев. Но почему-то раздумал. Я, право, и не спросил. Наверное, есть причины...
– скороговоркой зачастил директор.

– И это все?

– А что же еще?
– с откровенным недоумением уставился Апполлннарий Маркович на Темирбая.

– Где жил раньше, где учился театральному искусству, куда уехал, ну, в конце концов, холост или женат?

Апполлннарий Маркович лишь в растерянности развел руками...

Сходя с широкой театральной лестницы, капитан заметил подкатившую "Волгу". Из нее призывно махал рукой Зайцев.

– Заедем ко мне. Такой строганинкой угощу - пальчики оближешь. Небось, не пробовал?