Бесстрашная жертва

разговора с Коллином. Он стоял достаточно близко, но Коллин утверждал, что этот человек был его самым доверенным слугой. Тем не менее, мне

следовало бы быть более осторожной, рассказывая о своем прошлом в его

присутствии.

– Миледи, – любезно сказал Уильям, спотыкаясь, но продолжая вести

меня по коридору, ведущему в главный зал. – Вы прекрасно выглядите

сегодня.

– Спасибо, Уильям. Без сомнения, намного лучше, чем в день приезда.

Он снова споткнулся. Я могла только молиться, чтобы он был

действительно таким надежным, как думал Коллин.

Мягкие звуки мелодии достигали самых дальних уголков замка. Я шла

в предвкушении танцев. С тех пор, как я последний раз танцевала на балу, прошли годы, но я была уверена, что мои ноги легко войдут в ритм

танцевальных па, которые я выучила в прошлом.

Когда мы подошли к дверям парадного зала, музыка наполнила мое

сердце, и перед глазами стали проплывать кружащиеся в танце пары. Столы

были сдвинуты к стенам, чтобы освободить место для гостей. Пол был

усыпан, свежей зеленью, раздавленная ногами танцоров, наполняла воздух

свежестью. Зажженные настенные светильники и огонь от горящего

большого очага заставляли сверкать драгоценности мужчин и дам.

Увидев меня, Коллин, разговаривающий с гостями, среди которых

была и леди Айрин, остановился на полуслове. Он извинился и подошел ко

мне, его лицо вспыхнуло от восхищения:

– Я хотел увидеть вас, – сказал он, стоя передо мной.

Его взгляд ласкал мои щеки, нос, а затем спустился к губам.

Пламя вспыхнуло во мне. Он вспомнил наш поцелуй на башне?

Глаза, став темно-зелеными, встретились с моими. Да, глубина этого

взгляда говорила о том, что он помнит его и желал бы сделать это снова. Я

прижала руку к атласной ткани платья на животе, пытаясь успокоить

странный трепет.

– Вы видели меня только два часа назад. Неужели вы уже соскучились?

Мы потратили большую часть дня, чтобы разобрать товары, которые

Уильям купил для нуждающихся семей в землях Гудрича. Коллин предложил

упаковать все отдельно для каждой семьи: еду, одеяла, шерстяные ткани и

другие необходимые в быту вещи. Сначала я думала, что Коллин это делает, чтобы произвести на меня впечатление. Но потом я почувствовала в нем

искреннее желание понять, на что похожа моя крестьянская жизнь, и помочь

тем, кому повезло меньше.

– Каждая минута без вас длится бесконечно, – сказал он. – Но это

стоило того, потому что вы самая красивая девушка здесь.

– Вы говорите так каждый раз, когда мы видимся, – поддразнила я, надеясь ослабить напряжение момента и заставить нас обоих забыть о

влечении между нами, которое росло с каждым днем.

– Я всегда говорю только правду, миледи.

Я почувствовала облегчение, когда он улыбнулся и протянул руку.

– Ах, леди Элеонора. – Леди Айрин подошла к нам. – Вы прекрасно

выглядите. Фиолетовый цвет идет вам. Хорошо сочетается с вашими рыжими

волосами.

Что-то в ее тоне, в том, как леди Айрин произнесла слово «рыжий», заставило меня вздрогнуть. Она смеялась над моим цветом волос, как Коллин

в детстве? Или здесь что-то другое?

– Вы тоже очень хорошо выглядите сегодня, леди Айрин. – Я

посмотрела на ее шелковистое синее платье. – А вам идет синий, так как, по-моему, он прекрасно сочетается с вашими желтыми волосами.

Леди Айрин в изумлении подняла бровь. Она была не слишком

дружелюбна со мной на этой неделе. Явно не одобряя подарки, которые

собрал Коллин, я подозревала, что она решила, будто я поддерживаю его в

этом, что, в общем-то, так и было. Но я только невинно улыбалась. По

крайней мере, я надеялась, что это выглядело так.

Коллин усмехнулся:

– Я должен предупредить тебя, Айрин: никогда не говори ничего о

цвете волос леди Элеоноры, если не хочешь нажить врага.

Леди Айрин умудрилась улыбнуться:

– Поскольку вы, наконец, здесь, леди Элеонора, почему бы вам не

познакомиться с некоторыми из наших недавно прибывших гостей.

Она сунула руку в мою, как будто мы были сестрами, и увела меня от

Коллина. Когда мы вышли вперед, толпа расступилась, и я увидела их... Я

застыла как парализованная. Мое сердце остановилось. У меня перехватило

дыхание. Всего в дюжине футов стоял высокий пожилой человек с иссиня-черными, цвета вороньего крыла, волосами, без единого седого волоса. Его

благородное лицо было обезображено оспинами, оставленными после

перенесенной детской болезни. На нем была белоснежная туника и бриджи, которые он всегда носил. Это был не кто иной, как мой дядя.

Рядом стоял Эдгар. Он был более красивой версией дяди. Эдгар

смеялся над тем, что сказал один из его товарищей, но, когда его взгляд

остановился на леди Айрин, его улыбка стала неискренней.

Я оторвалась от нее и развернулась. Мое сердце било по ребрам, как

мощные взмахи крыльев ястреба. Я должна уйти. Сейчас же. Прежде чем они

узнают меня.

– Леди Элеонора? – Леди Айрин потянулась к моей руке. – В чем дело?

Вам плохо?

Я не могла ответить. Желчь поднялась, и на мгновение я подумала, что

если начну отвечать ей, то меня вырвет. При виде моего лица рот Коллина

сжался. Он перевел взгляд в сторону дяди и Эдгара, и его лоб навис над

нахмуренными глазами. Коллин схватил меня за руку и повел к двери.

Леди Айрин поспешила за нами:

– Леди Элеонора, вы выглядите так, будто увидели призрака.

– Я сказал вам не приглашать Джорджа Уэссекса и его сына, – выпалил

Коллин в лицо своей сестре. – И, если я правильно помню, я вам запретил это

делать.

Я споткнулась, мой пульс учащенно стучал от желания убежать из

комнаты, прежде чем Эдгар или мой дядя заметят меня. Но я же не боялась, правда? Разве не я сказала Коллину, что никогда ничего не боюсь?