Бесстрашная жертва

выгодно оттенял бледно-розовое платье под ним.

Как так получалось, что каждый раз, когда я ее видел, она казалась еще

красивее?

Один из дворян со смехом хлопнул меня по спине:

– Полагаю, тебе очень хочется преподать ей несколько уроков другого

рода?

Я усмехнулся, нисколько не переживая о том, что все видели, как я не

отрываясь смотрел на Джулиану. Это было мне только на руку, так как, по

правде говоря, я бы не хотел, чтобы она делила свое внимание между мной и

еще кем-то, а так я, как бы, предъявлял свои права на нее.

Я пошел ей навстречу.

– Вот вы где, – сказал я, кланяясь. – Вы затмеваете блеск сверкающих

здесь свечей, звезд и фонарей вместе взятых.

Она одарила меня неуверенной улыбкой и провела рукой по пуховому

меховому краю плаща:

– По-моему, это чересчур ярко, Коллин.

– Вовсе нет. – Я вытащил из кармана маленькую коробочку и протянул

ей. – Это для вас.

– Больше никаких драгоценностей.

Я наклонился:

– Я ничего не мог с собой поделать. Тем более, помните: все, что я вам

подарю за эту неделю, вы оставите себе?

Она взяла коробку, нерешительно развязала длинную шелковистую

ленту, перетягивающую ее. И, оглядев сад, раскрыла глаза от удивления при

виде такого количества канделябр на каждом столе, бесчисленное количество

деликатесов, выпечки и других блюд. Когда взгляд переместился на лодку с

менестрелями, ее брови нахмурились, губы поджались.

– Ну как? Разве это не прекрасно?

– Что-то мне подсказывает, что вам не захочется услышать, что я на

самом деле думаю обо всем этом.

Она сунула коробку мне в руки и пошла вперед твердым шагом. Я

задержал ее:

– Прошу скажите мне, дорогая. Я как-нибудь справлюсь с

комплиментами. Обещаю, я не позволю себе зазнаться.

Она закатила глаза:

– Я не собиралась петь вам дифирамбы, лорд Коллин.

Чтобы мы могли поговорить наедине, я отвел ее в сторону:

– Это все для вас. Я думал, вам понравится.

– Если вы думали, что мне это понравится, тогда вы меня совсем не

знаете.

Ее слова неприятно задели меня:

– Но…

Я оглядел сверкающий сад. Игра света от костров и свечей придавала

ему романтики. Как это могло не понравиться?

Она смотрела на меня.

– Извините, – сказал я грустно.

После всего того, что она говорила, я должен был понять, что ей не

понравится демонстрация богатства. Почему я не понял это раньше? Я мог

бы организовал что-то попроще.

– Кажется, когда дело доходит до вас, я никак не могу угадать. Все, что

я делал, чтобы заслужить ваше одобрение, до сих пор оборачивалось полным

провалом.

Она изучала мое лицо, складки на ее лбу разгладились, взгляд

смягчился:

– Не все.

Что-то в ее выражении и тоне пробудило во мне новую надежду.

– Мне понравилось вчера молиться с вами в часовне, – сказала она, опустив взгляд, словно ее признание смутило ее. – Я давно уже не молилась в

часовне и не причащалась.

Хотя я имел возможность молиться каждый день, но должен был

признать, что вчерашняя молитва мне тоже понравилась.

– И мне понравилось наблюдать, как вы принимали своих людей

сегодня в зале, – продолжила она. – Вы внимательно слушали их, были

справедливым и милосердным.

Огонек надежды разгорелся в пламя. Может быть, я все-таки доказал, что не был таким уж ничтожным.

– Я радуюсь простым вещами. Но это… – она подняла голову и обвела

рукой вокруг, указывая на столы и пруд. – Это слишком, Коллин.

– Значит, осознание того, что вы благородного происхождения не

пробуждает в вас желание вернуться к этому образу жизни?

Она медленно и грустно покачала головой:

– Нет. Нисколько.

Я вздохнул:

– И вы собираетесь вернуться к своему благородному занятию грабить

богатых несмотря ни на что?

– Боюсь, что даже если бы я желала другого, у меня нет выбора.

Я хотел спросить, почему и, наконец-то докопаться до всего, что

произошло с ней в прошлом, которое загнало ее в лес. Но к нам подошли

гости и нарушили наше уединение. Джулиана мило улыбнулась и стала

исполнять роль леди Элеоноры Делакруа. Тем не менее, в течение всего

вечера мои мысли продолжали возвращаться к ней снова и снова, пытаясь

найти способ заставить ее передумать и остаться.

Почему-то я отчаянно надеялся на это.

Кто-то мягко постучал в дверь, и я отошла от окна. Каждую ночь после

того, как я гасила свет, и миссис Хиггинс засыпала на матрасе около моей

кровати, я поднималась, открывала окно, и вглядывалась в темноту леса, который обнимал замок, тем самым напоминая себе о другой жизни, о моих

друзьях, которые сейчас спали на твердой земле, уставшие, замершие и

голодные. Окруженная богатством, я не хотела ни на минуту забывать о той

жизни, которая ждала меня через два дня.

Легкий стук повторился. Я поспешила к двери, чтобы миссис Хиггинс

не проснулась. Держа в руке охотничий нож, который всегда был при мне, я

открыла дверь и увидела Коллина.

– Я наконец-то понял, что вам может понравиться, – прошептал он, озорно улыбаясь.

– Если это не честное состязание с луками и стрелами, то я сильно

сомневаюсь, что мне это понравится, – возразила я, открывая дверь шире.

– Пойдемте со мной. – Он взял меня за руку.

– Я не могу. – Я отстранилась и посмотрела на свою ночную рубашку.

Он протянул мне тяжелый плащ с меховым капюшоном.

– Накиньте.

Я все же колебалась: