Бесстрашный

Дальше я уже ни о чём не думал. Рванулся сквозь лес напролом, забирая всё больше и больше влево, стремясь оторваться от идущих по моему следу имперцев.

Примерно через полчаса быстрого бега шум сзади затих, и я опять перешёл на шаг.

Ещё через полчаса чаща вдруг поредела и впереди забрезжил просвет.

Как вскорости выяснилось, это была ещё не окраина леса, а только прогалина, пусть и довольно широкая.

Остановившись шагах в десяти от опушки, я сунул руку в карман и вынул оттуда шапку-невидимку. Каюсь, я о ней просто забыл и вспомнил только сейчас. Но лучше, как водится, поздно, чем никогда.

Под мороком я почувствовал себя гораздо увереннее. Медленно дошёл до края деревьев и осторожно выбрался на открытое место.

В меня никто не стрелял. Никто не мчался навстречу, не пытался напасть, не приказывал остановиться и бросить оружие…

То, что в лесу, на другой стороне прогалины, кто-то есть, я понял, когда прошёл уже треть пути между двумя опушками.

Возле одного из кустов прятался арбалетчик. Немного левее из-за дерева выглядывала чья-то башка в шлеме. Ещё дальше, судя по «неестественно» колышущейся траве, тихарилась ещё двое… наверное, тоже стрелки.

Замерев прямо посреди луга, я сперва аккуратно взвёл арбалет и вложил в него два болта. Затем активировал пластинку с защитой и выдвинул её на полметра вперёд. Потом тихо выдохнул и включил руну «познание». В ту же секунду все цели в пределах сотни шагов подсветились алыми контурами. От удивления я аж присвистнул. На той стороне прогалины сидело в засаде не менее двадцати человек, трое из которых являлись магами…

А впрочем, нет. Не трое, а четверо.

Четвёртый, одетый в чёрную мантию с золотистыми галунами, вышел внезапно из-за кустов и ткнул в мою сторону какой-то короткой палкой. Последняя почему-то напомнила мне жезл фельдмаршала Кейтеля, котором тот «хвастался» при подписании акта о капитуляции в 45-м.

— Вот он! — пронеслось над прогалиной.

Я еле успел нырнуть наземь и уйти перекатом на пару метров правее.

Морок слетел с меня, словно туман под напором ветра. Сразу десяток выпущенных в меня арбалетных болтов увязли в защите, моментально просевшей процентов на семьдесят. Свой арбалет я разрядил мгновением позже в раскрывшего меня Нария, но тоже безрезультатно. Защита высшего мага сработала выше всяких похвал.

От банального расстрела «из всех стволов» меня спасло только то, что один из вражеских магов всё же не выдержал и запустил в почти уничтоженного иммунного какое-то заклинание. Халявную маг-энергию, усиленную при преобразовании в несколько раз, я всю отправил в защиту, подняв её уровень даже выше, чем у противостоящего мне сенешаля. По крайней мере, при новом залпе перезарядившихся арбалетчиков она потеряла в силе всего пять процентов, не больше.

— Без магии! — зло проорал имперский командующий, поняв, что его подчинённый ошибся. — Трамний! Атака!

Откуда-то справа зазвучала труба. Из подлеска на дальнем крае прогалины вылетели десятка два всадников. Опустив копья, они понеслись на меня.

О том, чтобы и дальше держать оборону посреди поля, теперь не могло быть и речи. Требовалось отступать, и чем скорее, тем лучше. Вот только проделать эту стремительную ретираду и скрыться в лесу я явно не успевал — конники были на порядок быстрее. Хочешь не хочешь, пришлось обращаться к рунам.

Три подряд файербола, брошенные по курсу перед мчащимися лошадьми, подожгли сухую траву не хуже окурка, упавшего в ведро с керосином. Ещё один огненный шар полетел в сторону прячущихся за деревьями арбалетчиков. Хвоя на старой полуосыпавшейся то ли ёлке, то ли сосне вспыхнула, словно порох. Под прикрытием дыма и пламени я наконец-то метнулся к спасительному лесочку. Пущенные мне вслед стрелы защиту, хвала небесам, не пробили…

* * *

Игра в догонялки длилась до позднего вечера. Я то бежал, то шёл, то попросту брёл, выбиваясь из сил, а затем снова бежал, когда чувствовал, что враг уже близко. Рунную магию больше не применял. Ни «познание», ни «иллюзию», ни «защиту». А шапку-невидимку вообще «потерял»: после удара Нария она расползлась по швам вместе с руной «невидимости».

Как я теперь понимал, меня вычислили именно по магической составляющей. Поэтому, хочешь не хочешь, приходилось надеяться только на «физику» и действовать, как простой человек, не отягощённый ни артефактами, ни заклятьями.

Меня гнали, как волка, грамотно, не давая ни единого шанса вырваться за невидимые флажки. Несколько раз я пытался сменить направление и проскочить между цепью загонщиков, но, увы — едва только пробовал это сделать, цепь уплотнялась и мне опять оставалось лишь материться и бежать сломя голову на восход, всё ближе и ближе к реке, на открытое место, где меня уже точно прищучат. Окружат, прижмут к берегу, а если беглец попытается уйти по воде, догонят на лодках и, если даже взять в плен не сумеют, то тупо прикончат, без вариантов…

Река открылась для меня неожиданно. Вот вроде бы только-только мчался среди кустов и деревьев, и — рраз! — чаща внезапно закончилась. Впереди, в уже подступающих сумерках расстилалась водная гладь. Правда, береговая кромка, как таковая, отсутствовала. Прямо от леса тянули камышовые плавни. Это внушало, пусть призрачную, но надежду.

Первым делом я избавился от сапог: зашвырнул их куда подальше. Следом в камыш полетел арбалет и туес с болтами. Тяжелее всего было расстаться с мечом: уже настолько привык, что он постоянно на поясе, что чувствовал себя без него едва ли не голым. Из оружия при мне остался лишь нож. Когда прятал его за пазуху на специальную перевязь, наткнулся на оставшиеся после пленного мага наручники.

Наткнулся и мысленно выругался. Это же артефакт покруче любого рунного камня или даже кристалла. А я, блин, держал его при себе всю погоню! Маг-энергии в нём, конечно, поменьше, чем в рассыпавшемся ошейнике, но всё равно — фонит эта посеребрённая хрень, как маяк в ночи. Любая имперская сволочь, если запустит «поиск», учует его в две секунды.

Широко размахнувшись, я закинул наручники в плавни так далеко, как только мог. Затем развернулся и быстро помчался вдоль камышей, время от времени подпрыгивая и шипя от попадающихся под ноги веточек, камушков и колючек. И пускай за те пару месяцев, что я провёл на каторге, мои ступни намозолились по самое не балуйся, бежать босиком по сырой земле оказалось не слишком комфортно.

В камышовые заросли я занырнул через пару минут. Четыре сотни шагов, не сказать, что достаточно, чтобы окончательно сбить со следа загонщиков, но, только боюсь, если бы протянул ещё сотню и не свернул к реке прямо сейчас, риск, что сворачивать будет поздно, стал бы почти стопроцентным.

Я оказался прав. Крики от того места, где я вышел из леса, послышались секунд через двадцать. Сразу за ними последовали характерные шлепки по воде и треск ломающегося камыша. Видимо, ищущие меня имперцы полезли смотреть, куда подевался беглец.

За время, пока они там шуршали и шарились, я успел проползти по плавням довольно приличное расстояние. Даже шум текущей воды и всякие рыбье-утиные всплески стали отчётливо слышаться.

На всякий пожарный, решил переждать случившийся кипиш среди растительности.

Ноги до дна пока доставали, но если встать в полный рост, плечи и голова у меня торчали бы из воды, словно бакен над банкой среди фарватера. Поэтому что? Поэтому на какое-то время надо, кровь из носу, превратиться в подводную лодку.