Бесстрашный
Шрифт:
К счастью, именно к этому мы были готовы, именно этого от магов и ждали. Что они, по привычной схеме, захотят разрешить проблему одним сильным, чрезмерно сильно ударом, вложив в него большую часть имеющейся в запасе энергии. Стандартный приём для чародеев Конклава, не имеющих опыта в противостоянии ни с иммунным, ни с теми, кто использует руны. Экзекутор Параус, как помнится, был в этом плане намного умнее. Недаром командовал пограничным городом-портом и, кто такие пираты из Драарана, знал не понаслышке.
Здесь и сейчас магов, подобных Параусу, среди противников не нашлось. Так что нам следовало просто выстоять. Выдержать первый удар и не потерять голову, в обоих смыслах этого слова.
Локальное светопреставление длилось секунд пятнадцать. Я пережидал его
Любое из перечисленного могло оказаться фатальным. Поэтому, собственно, я и включил на полную мощь пластину с защитой. Ведь, как теперь стало понятно, уничтожить иммунного не так уж и сложно. Способ нашёлся в самые первые дни, когда я только попал в этот мир. Его обнаружили, вероятно, сами того не подозревая, грудастая Астия и её брат Гидеон. Принцип довольно простой: по мне не стоит бить магией напрямую. Достаточно ударить ей рядом, но так, чтобы результат её применения оказался для человека смертельным. Осколки от взрыва, к примеру, или упавший на голову кусок стены, рухнувший под ногами мост, морская волна или водоворот, возникший в доме пожар… Ну, или чтобы кто-нибудь из находящихся возле меня, одурманенный гипнотической магией, пырнул в бочину ножом или выстрелил в спину из арбалета…
Как всё-таки хорошо, что я смог приобщиться к рунному волшебству и соорудить для себя магические костыли в виде пластинок с рунными записями. Без них, я уверен, меня бы прикончили ещё в Драаране, а уж сегодня тем более… Однако сейчас защита работала, камни, молнии и огонь сквозь невидимую для большинства плёнку не проникали, руна «познание» не отключалась…
Замершим рядом штурмовикам приходилось сложнее. В каждой из троек отвечающий за защиту противомаг был вынужден прикрывать не только себя, но и своих товарищей, поэтому их защитные артефакты, теряя энергию, гасли один за другим. Всего за пятнадцать секунд, по самым скромным подсчётам, наши рунные мастера потеряли больше двух сотен камней, и если бы у противника энергии оказалось чуть больше, защита бы просто схлопнулась. К нашему счастью, чтобы пробить её, врагу не хватило энергии. Мало того, когда атакующие заклинания выдохлись, остатков энергии не хватило даже на то, чтобы поставить собственную защиту. Защитные коконы, как мне удалось увидеть через «познание», возникли лишь около четырёх наиболее сильных магов. Все остальные довольствовались небольшими призрачными щитами, прикрывающими только грудь и часть живота, по типу земного бронежилета.
— Атака! — прорычал я, переключая собственную защиту в режим «близко к корпусу».
Успевшие перезарядиться стрелки залпом разрядили свои луки и арбалеты и следом за мечниками и противомагами устремились к вершине холма.
Я, сделав то же самое, закинул арбалет за спину и рванулся вперёд с мечом в правой руке и вскинутой вверх левой, изготовившейся для рунных заклятий.
Первого преградившего путь гвардейца смёл файерболом, второго — копьём из праха. Дальше пошла стандартная рубка, меч на меч, кинжал на кинжал, копьё на копьё… А впрочем, вру. Копейщиков во вражеской ставке не обнаружилось. Не было их и среди штурмовиков. Хлопотное это дело — здоровые дрыны с собой таскать, когда основные опции, с одной стороны, могучая магия, а с другой, внезапность и скрытность.
«Пиратского» типа защита работала хорошо. От несколько опасных ударов она уберегла меня на все сто. А вот у противников защиты от моего клинка не имелось. Я пёр, словно танк, к центру вражеской ставки, где кучковались четверо магов-командующих. Их заслоняли собой полтора десятка гвардейцев. Сзади и сбоку звенела сталь, рычали и матерились бьющиеся насмерть бойцы, вопили-хрипели раненые, то тут, то там вспыхивали и лопались огнешары, воздух гудел от летящих в обе стороны заклинаний…
Наши, несмотря на
меньшую численность, мало-помалу брали верх над противниками и охватывали вершину холма с флангов и тыла. Под ударами тяжёлых мечей и рунно-магических молотов рушились наземь и простые солдаты, и растерявшие маг-энергию имперские чародеи не слишком высоких рангов. Пленных не брали. Их просто некогда было брать, да и незачем.В строй защищающих своих командиров гвардейцев мы вломились, словно слоны в посудную лавку. Не обращая внимания на сыплющиеся слева и справа удары, я размашисто полоснул мечом чью-то перекошенную физиономию, рубанул наотмашь другого подвернувшегося под руку гвардейца, и через миг жиденькая цепочка имперских воинов была окончательно прорвана.
Разобраться с высокоуровневыми магами оказалось не в пример легче, чем с простыми солдатами. Слишком уж эти чуваки надеялись на свою неподвластную другим силу. До такой степени, что даже не думали иметь при себе оружие и не учились с ним обращаться. Это-то их и сгубило. Обычная самонадеянность всякой элиты, почему-то считающей себя неприкосновенной и всемогущей.
В реальности всемогущество оказалось липовым, а неприкосновенность условной.
Коснуться этих придурков и сорвать с них защиту ни одна сволочь мне не помешала. Конечно, они попытались ещё покочевряжиться, отбиться от моего клинка магией, но — тщетно. Никакие заклятья им не помогли. Я просто прирезал их, как кутят, а после, стряхнув с клинка алую кровь, обвёл взглядом окрестности.
Место для наблюдения за сражением наши противники выбрали действительно неплохое.
С вершины холма отлично просматривались и пустоградские стены, и штурмующие их войска, и скопившиеся в низине вражеские резервы, и установленные на пригорках не далее, чем в четырёхстах шагах от холма, баллисты и требушеты, мечущие в сторону города здоровенные камни… Без магии тут, ясное дело, не обошлось. Ведь на такую дальность (около четверти лиги) никакая механика не позволит забрасывать столь тяжёлые грузы. И то, что в обслуге каждой машины имелся маг, пусть и низкого уровня, говорило об этом лучше любых слов.
Захват этой машинерии означал для защитников города многое. Не меньшее, чем уничтожение командной верхушки осаждающей армии и нарушение управления.
В трёхстах шагах справа от нас стояла пыль и гремел бой. Панцирники моей «музы-богини», сцепившись с большим отрядом имперской пехоты, не дали последним прийти на помощь своему командованию и штабу. Рей я отсюда не видел, но знал: она бьётся вместе со всеми, на равных. Труднее всего мне сейчас было заставить себя не скомандовать освободившимся штурмовикам двинуться вниз, направо, туда, где сражалась Рейна…
Слева от разгромленной ставки противника, на примерно такой же дистанции, вовсю ржали кони, слышался посвист стрел, топот копыт и яростные крики сражающихся. Именно там, по нашему плану, решалось, получится выполнить всё, что задумано, или не получится. А Рейна… она сама мне сказала: «Делай, что должно, а обо мне не волнуйся. Моя удача со мной. Всё будет хорошо. Не оглядывайся…»
Скомандовав штурмовым группам выдвигаться на новый рубеж и уже сделав шаг влево, я всё же не выдержал и оглянулся. Или мне показалось, или над головами сражающихся и вправду взметнулся дракончик, полупрозрачный, видимый только «избранным». На сердце неожиданно ёкнуло, но сразу же отпустило. Глаза моргнули, внезапно появившийся над полем боя дракончик так же внезапно исчез, будто его никогда и не было.
Я тряхнул головой и бросился вслед за бойцами. «Противомаги» снова накинули морок на свои тройки, и чтобы не потерять их из виду в пылу сражения, мне следовало поторопиться…
Глава 4
Держать морок над тридцатью конными оказалось неимоверно трудно. Конечно, Аршаф подозревал, что так будет, но не предполагал, что настолько. То, что идущая по правому флангу Рейна делала то же самое, только с количеством вчетверо большим, вызывало невольное восхищение. Недаром, выходит, Димир доверил ей именно правый фланг, но при этом не выделил ни одного рунного мастера.