Без права на поражение (сборник)

Она была взволнована и говорила, что ей срочно нужно в Алма-Ату, а дальше — в Талды-

Курган. Неподалеку от станции Атар машина Лукьянова сломалась. Тогда женщина пересела в

нагнавший их рейсовый автобус Фрунзе — Алма-Ата.

Позднее увидел ее фотографию на плакате.

Из Ягодинского райотдела милиции Магаданской области пришло сообщение, в котором

Катышева опознавалась работницей областной туберкулезной больницы.

Будучи в командировке: в городе Усть-Нера, эта работница столкнулась с Катышевой в

гостинице. Она назвалась тогда Лейлой, эстонкой, хотя говорила без акцента. По собственному

рассказу, приехала с материка после развода с мужем, думает устроиться на работу на Крайнем

Севере.

Но... о появлении Катышевой сразу сообщали из-под Магадана, из Волынской области, из

Уфы, из Курска, из Львова и Ужгорода, из Николаева и Куйбышева, из Иваново и Красноярска.

Все это было не то.

Наконец Федор Ефимович получил письмо от Рогачевой. В конверте лежала записка:

«Федор Ефимович, выполняю вашу просьбу. Посылаю письмо Бориса. Судите обо всем сами.

Желаю всего лучшего. Овчинникова».

Письмо Бориса было довольно пространным, но главное заключалось в нескольких

строчках:

«...Шура, как всегда, оказалась человеком необязательным. Год назад она приезжала ко мне

в Барнаул. Жаловалась, что устала мотаться. Хотела бы где-то прочно обосноваться. Просила не

забывать о ней. И уехала. Через полгода подала голос из Кемерово. Надумала поселиться в

Бийске. Сообщила, что уже ездила туда и купила там дом. Вскоре мне предложили перевод в

Бийск. Подумал, что пока сам нигде не зацепился, можно и поездить. Приехав, пытался найти

Шуру. Но, увы! Наверное, опять похвасталась. Никаких следов ее в адресном столе не

обнаружил...

...А почта-то у нас какова! Получил твое письмо с разными наклеенными справками,

похожими на лохмотья. А все-таки дошло, хоть и похоже на бродягу! Спасибо. Пиши. Жму руку.

Борис»

И снова Федор Ефимович сорвался в командировку,

В тихом городе Бийске его ждала главная находка: в адресном бюро он обнаружил

гражданку Обкатову Светлану Николаевну. Семь месяцев назад она купила в Бийске дом.

Однако новой жительницы города на месте не оказалось. За домом по поручению хозяйки

следила пожилая соседка. Федор Ефимович, назвавшись двоюродным братом Обкатовой, сумел

расположить старушку к себе, и она показала приобретение его «сестры».

Дом Обкатовой старушка содержала в полном по рядке. Федор Ефимович не обнаружил

там и пылинки. Белоснежный тюль спадал по окнам, матово отсвечивала полированная мебель,

которой было обставлено жилье, поражала белизной кухня.

— Где же сестренка-то? — сокрушался Федор Ефимович.

— Обещалась приехать через два месяца, а, почитай, больше полгода нету! — вторила ему

заботливая опекунша.

— Ждать некогда,— жалел Репрынцев.

— Приедет, куда деваться,— успокаивала его та в свою очередь.— От такого добра

насовсем не уезжают. . А я сразу передам, что вы навещались.

— Спасибо,— искренне благодарил Федор Ефимович.

...На этот раз, возвращаясь в Свердловск, Федор Ефимович спал в вагоне спокойно.

Бийскую милицию он оставил в неусыпном ожидании Обкатовой.

7

Катышева улетела в Ленинград на второй день после кражи.

Чувствовала себя в полной безопасности.

За десять дней обзавелась обновами: купила шубу за пятьсот рублей, потом еще одну —

двести восемьдесят, костюм джерси, массивное кольцо.

В Ленинграде была впервые.

Город показался чужим, и оставаться в нем надолго не хотелось.

Тогда дала телеграмму любовнику в Новокузнецк, чтобы встречал. Жила у него почти

безвыходно, так как чувствовала, что будут искать.

За эти дни много думала.

К новой жизни своей Александра Катышева готовилась обстоятельно.

Она никогда не была расточительна. За годы, проведенные вместе с Аграновичем, сумела

подкопить приличную сумму денег. В Караганде, обзаведясь знакомствами, доставала

дефицитные вещи, и это давало немалые доходы. Но едва не попала в беду: взяли с поличным, и,

если бы не амнистия, могли рухнуть все надежды.

Когда Агранович уехал в Алма-Ату, решила с ним порвать: надоело ездить из города в

город, надоели ночевки на квартирах его друзей, а сам Агранович — больше всего.

Зная, что никогда уж с ним не встретится, решилась взять деньги у Мешконцева. Шестьсот

рублей — не лишние. Взяла без всяких угрызений совести, потому что суровый лысеющий чин

не преминул завладеть ею, как только начальник и друг его отбыл в родные палестины.

Все чаще вспоминался Борис Муканов — прямой, бескорыстный, как-то по-особому

преданный.

Навестила Бориса в Барнауле. Потом заехала в Бийск. Городок ей понравился своей

уютностью. Решила, что жить здесь будет хорошо. И сразу купила дом. Обставила его,

принарядила. Но и денег убавилось.

Тогда задумала пополнить свои накопления: только раз, но по-крупному.

Все продумала, И все сошло удачно.

Беспокойство пришло потом, когда в Новокузнецке увидела себя на плакате. Сразу будто

опалило огнем. Невольно спрятала лицо в цветы, которыми только что встретил ее на вокзале

ничего не подозревавший кавалер.

Теперь нужно было думать, как незаметно вернуться в Бийск.

Размышляя над плакатом, поняла, что ищут ее по настоящей фамилии, и похвалила себя в

душе за предусмотрительность при покупке дома: оформила на имя Обкатовой. Благо, паспорт в

порядке. Настоящая Обкатова, решила про себя, уже обнаружена и искать ее никому не нужно. А