Безумные
Шрифт:
— Ты позвонила мне, чтобы высказать недовольство работой других людей?
— Шарашкина контора! Ты купила платье? — резко меняет мама тему. — Боже, скажи, что купила? Оно красивое?
— Да. Купила… Я устала, мам, — опускаю голову и закрываю глаза, — давай потом поговорим, ладно?
— Эта дурацкая работа все силы твои забирает. А их нужно расходовать на мужчину, семью, дете…
Я сбрасываю. Как же осточертели эти разговоры, кто бы знал. Как же осточертело знать, что мама считает меня никчемным и глупым созданием. Как же осточертело слышать только упреки, вместо даже самых слабых слов похвалы.
— Каролина,
— Хорошо. Буду ждать. Сегодня же вечером отправлю все.
— До свидания, Каролина, — прощается со мной Кирилл, по-доброму улыбнувшись.
— Всего хорошего, — киваю я, не зная, куда деть руки.
Возвращаюсь к столику, чтобы собрать свои вещи и расплатиться за воду. Настроения нет, энергия на критическом уровне, а в желудке ноющая пустота. Раскрываю шторку и вижу Матвея, продолжающего сидеть на своем кресле. Наши глаза встречаются.
— Извини меня, — говорит он так неожиданно, что я снова впадаю в ступор. — Я не хотел тебя смущать. Иной раз не фильтрую собственную речь.
— Все нормально, — пожимаю я плечами.
Обхожу пустые кресла, прячу ноутбук в белую сумку, хватаю айпад и отправляю туда же. Матвей, тем временем, продолжает молча сидеть на своем месте, вынуждая меня чувствовать себя крайне неловко в столь странной и заметно напряженной тишине.
— Не хочешь выпить кофе? — вдруг предлагает он, когда я снимаю очки. Гляжу на него в недоумении, потому что прежние смешинки в угольных глазах куда-то запропастились. — Или чай?
— Нет, спасибо, я должна ехать.
— Уже на машине?
— Угу, — киваю я, повернувшись к вешалке. Матвей резко поднимается, снимает мое пальто с крючка и раскрывает его передо мной. — Я помогу.
— Спасибо.
Не знаю почему, но все это кажется мне несколько странным. Его друзья (мои заказчики) уехали сразу после всех обсуждений, а этот парень, что хорошо знаком с Мишей, какого-то лешего остался здесь пятничным вечером и предлагает мне выпить с ним кофе… У него яркие глаза, то угольночерные, то насыщенно-карие, упрямый волевой подбородок, что покрыт короткими темными волосками, и такая хитрая, но в то же время интригующая улыбка, что не остается никаких сомнений — она скрывает за собой нечто занятное. И, наверняка, сводит с ума женщин.
Когда он поворачивается ко мне спиной, чтобы снять с крючка свою парку, мои глаза украдкой глядят на его затылок и крепкие плечи. Есть в мужских фигурах та дьявольская привлекательность, когда при одном лишь взгляде на руки и плечи, плавится мозг.
— А я надеялся, что ты все еще без машины, — говорит Матвей и снова поворачивается ко мне лицом.
— Почему? Он пожимает плечами, расправляя капюшон толстовки:
— Может, просто хотел подвезти тебя.
Я лишь нервно хмыкаю и хватаю сумку с гаджетами.
— Я сказал что-то смешное?
— Вообще-то, да. Мм, видишь ли, я не встречаюсь с заказчиками, которые к тому же являются друзьями моего бывшего. Поэтому, извини, но не нужно зря растрачивать свои силы на пустые приглашения выпить кофе или еще чего-нибудь. Тебе следовало бы уехать отсюда сразу, как и твоим друзьям, а не ждать понапрасну, что я соглашусь
поболтать с тобой.— Да я и не напрягался особо, когда предлагал тебе выпить со мной кофе, — говорит Матвей, перегородив собой путь к выходу. — Я и так знаю, что ты хочешь остаться.
— Не хочу я оставаться.
— Хочешь, еще как, — низким голосом говорит он, вновь нацепив эту коварную улыбочку. — А мой голос сносит тебе крышу.
— Чего?! — ахаю я, покраснев до кончиков ушей.
— Ага, — веселится Матвей, растянув губы еще шире.
— Пропусти меня, пожалуйста. Я хочу уйти.
— Нет, не хочешь.
— Нет, хочу!
— Нет, не хочешь.
— Ты самоуверенный, наглый и несносный хам! — выпаливаю я первое, что приходит мне в голову. По сути, не он мой основной заказчик, я работаю с Данилом, поэтому, наверное, могу позволить себе хотя бы чуток оскорбить этого негодяя, что отказывается сдвинуться с места.
— Мне говорили это тысячу раз.
— И до тебя все никак не может дойти? — усмехаюсь я. — Уйди с дороги!
— А то что? — хмыкает он, сложив руки на груди.
До чего же по-детски!
— Что тебе нужно от меня?
— Хочу просто узнать тебя получше, — с улыбкой отвечает он. — Нам ведь, как-никак, работать вместе минимум два месяца, а это серьезный срок.
Закатываю глаза и тяжело вздыхаю. Его подростковый сарказм напоминает мне школьные годы в старших классах, когда парни по-дурацки шутили, вели себя точно глупые макаки в зоопарке и устраивали драки за школой, лишь бы девочки обратили на них внимание.
— Вероятно, ты очень устала, — уже без улыбки говорит Матвей, засунув руки в глубокие карманы парки. Он по-прежнему стоит напротив, не желая уступать мне дорогу. — Я тебя утомил?
— И как это ты догадался? — фыркаю я.
— Может, все-таки, выпьем кофе? Только не здесь. На углу есть экспресскофе, возьмем по стаканчику, наденем перчатки и немного пройдемся, идет?
— Нет, не идет, — брякаю я, поправив лямку от сумки на плече. — Я ведь уже сказала тебе, ты зря теряешь время!
Матвей слабо улыбается и отступает на шаг назад:
— Ладно. Просто хотел подружиться что ли. А вообще, если хочешь знать, с твоим бывшим, кто бы он ни был, я незнаком. Поэтому, ты зря там столько всего в голове своей накрутила… Всего тебе хорошего, — с улыбкой добавляет он и скрывается за полупрозрачной шторкой.
17
— Погоди! То есть, как это незнаком? Матвей, остановись, пожалуйста! Она тянет меня за рукав. На улице уже стемнело, воздух стал прохладнее.
— Матвей, пожалуйста! — дергает она меня за руку, и я, наконец, останавливаюсь. Поворачиваюсь к ней, старательно изображая хмурый вид. — Ты серьезно?
— Что именно?
— Ну, — тянет она, переминаясь с ноги на ногу, — ты что, не друг Миши?
— Друзей с таким именем у меня нет.
Мой серьезный тон явно поражает её. Каролина безмолвно ахает, часто моргая, а потом опускает глаза и поджимает губки.
— О. Так, значит… Ты не был одним из тех, кто пялился на меня во время открытия?
— Открытия чего?
— Кафе! — закатывает она глаза. Честное слово, неужели она думает, что я и впрямь могу понимать её без слов?
— А почему бы я должен был пялиться на тебя? — приподнимаю бровь. — На тебе был латексный костюм?