Безумный курортный роман или чокнутый Ромка с курорта

– Не хочешь усложнять?

– Нет, просто до меня долго доходит! – рассмеялась она и примирительно погладила Ромку по руке. – Знаешь, как в анекдоте про жирафа, до которого на третий день?

– Сегодня третий день, если что.

– Я мега жираф!

– Никогда бы не подумал! – Ромка притянул ее к себе и обнял, закрывая от ветра.
– Наоборот, кто-то меня тугодоходящим называл. Не помнишь, кто?

Женька опять рассмеялась. Ромка был близко-близко - так, что стук его сердца ощущался кожей. И прижимался довольно откровенно. Но Женька не стала выдираться из его рук. Во-первых, с Ромкой было тепло и уютно. А во-вторых… Совсем уж по-детски обращать внимание на такие мелочи!

Открывшийся вид был на редкость живописный: те же пальмы, полоска бирюзового моря вдали, сливающаяся с почти таким же по цвету небом. А рядом убогие одноэтажные домишки, дощатые сараи, увитый диким виноградом полуразваленный забор, под кривым столбом гора слежавшегося строительного мусора. В грязном тупичке ютился железный вагончик-бытовка, рядом стояла пара автомобилей класса «рухлядь».

– Ничего себе! – удивился Ромка. – И не думал, что в Сочи осталось нечто подобное. Вроде отстроился город, как картинка.

– Приглашаем на увлекательную пешую экскурсию «Трущобы и фавелы Сочи»! – весело прокомментировала Женька.

– Лишь бы не бомж-тур «Пять звездюлей», - буркнул Ромка, оглядываясь на целую ораву типичных выходцев из Центральной Азии, высыпавшихся, как горох, из фанерного домика. – Тут общага нелегалов. И, кажется, не одна.

Он решительно потащил Женьку дальше вверх.

Друзья выскочили на небольшую площадь: пятиэтажки времен позднего СССР, небольшой сквер и вполне современная остановка автобуса с портами для зарядки мобильных телефонов.

Женька остановилась и, словно собака-ищейка, потянула носом воздух:

– Шашлыком пахнет!

Ветерок и в самом деле щекотал ноздри восхитительным ароматом жаренного на углях мяса, щедро приправленного острыми южными специями.

– И точно, - улыбнулся Ромка и, обняв ее за плечи, развернул в пол-оборота: - Вон кафешка. Вроде приличная. Зайдем?

Друзья нырнули под вычурную деревянную вывеску. Летняя площадка радовала вьющимися розами в переносных кадках и плетеной мебелью. Посетителей почти не было.

Женька с Ромкой заказали острую похлебку, овощи с гриля и двойную порцию шашлыка.

– А это подарок от заведения! – официант – совсем молодой парнишка в ярко-красной футболке поставил на стол широкое блюдо с лавашом.

Женька тут же ухватила верхнюю лепешку, свернула трубочкой и макнула в соус.

– Обалдеть! – прищурив глаза от удовольствия, проговорила она. – Просто сказочная вкуснота! Никогда не ела ничего подобного!

Лаваш был тоненьким и очень нежным с мягким, пряно-сливочным вкусом и натурально таял во рту. Ромка последовал примеру подруги и одобрительно причмокнул. Затем зачерпнул ложку похлебки и отправил в рот.

Женька попробовало варево – оно было вкусным, сытным, с зеленью и кусочками печеных овощей, но чрезвычайно перченым. Красным перцем. Чили.

Сразу вспомнилось про Ромкину аллергию, и Женька с тревогой посмотрела на друга. Но тот ел похлебку, как ни в чем не бывало – не краснел, не чихал и не чесался.

«У него что – только когда перец в чипсах аллергия? – удивленно подумала она. – А так нет?»

Но, заметив, как Ромка налегает на лаваш, Женька отбросила размышления и подключилась к активному поеданию лепешек. Неудивительно, что вскоре тарелка опустела.

Ромка оглянулся в поисках официанта, но тот куда-то запропастился.

– Пойду, закажу добавку! – встал он из-за стола.

– И соусов еще возьми! – уже наевшаяся Женька, тем не менее, бросала томные взгляды на тарелку с шашлыками: - И томатного, и сметанного!

Отсутствовал Ромка недолго.

Вернулся задумчивый, тихо-тихо присел на свое место.

– А где лаваш? – дожевывая кусок мяса, недовольно поинтересовалась Женька. – И куда макать?

– Там нет никого, - быстро проговорил Ромка. – Ни в зале, ни за стойкой. Персонал разбежался. И я подумал… да ну его, тот лаваш! И так наелись, а у нас еще ужин впереди.

– Илларионов, ты прямо как маленький! – Женька вытерла рот салфеткой и снисходительно посмотрела на Ромку. – На кухню заглянуть надо было. Таких вкусных лепешек в Москве не найдешь, одна резина, даже в дорогих ресторанах. Хочу душу отвести! Или у тебя деньги на «Ведьмаке» закончились? Не волнуйся, я оплачу.

– Все нормально у меня с деньгами!
– фыркнул Ромка. – Просто…

– Сама схожу! – решительно поднялась она. – Заодно, в одно важное место заскочу.

– Жень, может не… - начал было Ромка, но Женька подхватила сумочку и уверенно направилась к входу в здание.

В помещении и впрямь было пустовато: если не считать трех шумных парней за столиком у окна. Работников кафе нигде не было видно.

Женька сходила в туалет – довольно чистый и приличный, подправила макияж, расчесала волосы и заново заколола их зажимом-прищепкой, в общем, провозилась минут десять.

Но персонал в зале за это время так и не появился. Женька решительно направилась за барную стойку и толкнула дверь в служебные помещения.

Она не сомневалась, что попадет на кухню: сюда вел пленительный, нежнейший аромат только что испеченного на тандыре лаваша. И, вытаращив глаза от открывшейся картины, замерла на пороге.

Нет, в противоположность расхожим страшилкам об антисанитарии в южных кафешках, кухня выглядела чистой и вполне современной. Кафельный пол сиял чистотой, разделочные столы блестели.

На поваре… или кухонном рабочем? – внушительных размеров мужчине лет сорока – была новенькая флизелиновая шапочка, полностью закрывающая волосы, и бахилы. Все согласно требованиям СанПиНа. Но на этом уступка тем самым санитарным нормам и правилам оканчивалась.

Потому как из прочей одежды повара Женька разглядела исключительно трусы – черные, широкие, с разрезами по бокам. И все. Зато имела место быть густо поросшая волосами грудь, огромный бочкообразный живот с кучерявой дорожкой вниз от пупка и мохнатые ноги.

На столе перед поваром лежали аккуратные колобки теста. Он брал один из них, укладывал на свой огромный, лоснящийся от пота, живот, и быстро-быстро разглаживал пальцами в тонюсенькую лепешку.

Рядом на открытой печи сушился уже готовый лаваш.

Женьку охватило странное, двоякое чувство: смесь восхищения от виртуозной работы подушечками пальцев, которой позавидовал бы профессиональный пианист, и ужаса от осознания того, что именно она только что ела.

Женька пару раз готовила лаваш дома по рецептам из Интернета: сушила на сковородке без масла, предварительно раскатав скалкой. Хотя слышала, что настоящее мастерство – это именно разминать лепешку руками. Но чтобы так…