Безвыходное пособие для демиурга

Я вошел в офисное здание.

Охранник склонил голову. Было видно, что он смертельно меня боится. Интересно, он знает о заговоре?

– Мир тебе, воин правды.

– И тебе мир. Только я это… Наблюдатель.

Я усмехнулся. Ничего этот солдатик не знал. Он пешка в руках магов. Если меня убьют, этот мальчишка тоже исчезнет как лишний свидетель.

Мне вдруг стало жаль этого наивного охранника. Подумать только: двадцать дней назад я мечтал захватить власть в Москве, развязать ядерную войну, похоронить человечество и начать историю с чистого листа. Я хотел создать мир, в котором я был бы богом, а мои помощники – воинством небесным. А сейчас мне вдруг стало жалко какого-то солдатика.

Я снял с шеи талисман Могущества и протянул его охраннику:

– Имеющий уши, да услышит, что я говорю вам. Используй все что знаешь, и, может быть, будешь жить долго и счастливо.

В глазах солдата метнулась паника. Он расстегнул кобуру и вытащил из кармана волшебную палочку.

– За мной не ходи. Береги свою жизнь. – я похлопал солдата по плечу и улыбнулся в угол, где должна была быть видеокамера.

Пусть заговорщики поймут, что я все уже знаю. И тогда они не откроют огонь на поражение сразу, как только я войду в комнату с алтарем.

Они ведь думают, что если я обо всем догадался, то никогда не посмею придти сюда в физическом теле. Нет смысла стрелять в фантом и тем самым подтверждать мои догадки.

Сейчас они видят фантом, обернутый в десятки магических покрывал, но разматывать кокон, чтобы выяснить, кто внутри: живой человек или пустышка – это требует времени, а, кроме того, этот процесс нельзя скрыть. Им необходимо заманить меня живого.

Они не осмелятся проверить, кто у них в гостях, ведь иначе можно пропустить удар от меня настоящего, сидящего где-нибудь на лавочке.

И, скорее всего, я бы действовал именно так: запустил бы разведчика.

Одно маленькое упущение со стороны заговорщиков: никто из них не мог предположить, что я случайно куплю томик Кунца, и вдруг, наперекор здравому смыслу, захочу обмануть обманщика!

Сейчас они напряжены. На карте их жизнь, а не только власть и деньги.

Они люди и потому в момент опасности не могут смеяться над собой и миром, им не хватит душевных сил играть так же, как это делаю сейчас я. У них сдадут нервы, они не могут себе даже представить такого поворота событий, в котором я приду к ним сам.

Они будут пытаться меня умаслить, подпустят к алтарю и даже позволят совершить обряд защиты, они понимают, что мне нужно подержать «Некрономикон» в руках, и тогда я непременно за ним вернусь уже во плоти.

Я поднялся по лестнице. Третий этаж раскинулся в обе стороны длинными коридорами. Слева топтались еще двое бугаев. Значит, мне туда.

Что ж, поиграем.

Я приблизился к охранникам. Они вытянулись по стойке смирно. Профессионалы, но не маги. Примитивны для того, чтобы быть посвященными в тайны Ордена. Значит, наемники из какого-нибудь охранного товарищества. Вопрос: отчего внизу Наблюдатель, а здесь – непосвященные? В какую игру меня втягивают?

Если здесь эти головорезы, значит внутри нечто такое, что при открытии дверей может почувствовать или уловить любой из нас. Книга – само собой. Но это – повод, чтобы не подпускать магов.

Что же на самом деле ждет меня за порогом?

Если на меня устроена засада, то можно предположить, что здесь где-то оборудована потайная комната с непробиваемым односторонним стеклом. И там сидит довольный Павел Александрович и гладит черного «перса»?

Да, книга не подпустит к себе кошку. Но если их разделить стеной – они смогут терпеть существование друг друга.

Кошка видит все, что скрыто от наших глаз: и магические вуали, и кто под ней. Кошка зашипит и ощетинится, если войдет фантом. Но если это будет человек, окруженный магическими покровами, она просто округлит в изумлении глаза, будет следить за непрошенным гостем, но готовиться к драке не станет. Об этом я как-то не подумал!

Ну что же, господа колушата: бутявку не трямкают, от нее дудонятся!

Я глянул прямо в веб-камеру, и усилием воли взорвал ее. Я представил, как вздрогнули барабанные перепонки того, кто сидел сейчас за пультом.

У меня две секунды. Если я не войду, выйдут они. И они уже будут знать, что я – не фантом.

Фантом – это разведчик, но действовать через него на расстоянии невозможно. Значит, я нахожусь внутри здания, под магическими покрывалами и по мне можно открыть огонь.

Вот только шутить я еще не разучился!

Я хлопнул в ладоши и послал в охранников энергетические заряды. Две фиолетовые струи ударили в мощные груди, и в тот же миг я получил вместо подкачанных сторожей две совершенные копии себя, окутанные таким же точно покрывалом магической защиты.

Что ж, заговорщики, прошу к барьеру!

Я скрестил руки на груди и визуализировал третью ступень защиты, опуская перед собой вуаль невидимости Жака де Моле.

– Иди! – я приказал первому обращенному открыть дверь и переступить порог.

Дверь за смертником закрылась, но я успел различить всполохи магических молний.

Поторопились, ребята.

– Теперь ты! – я заставил второго охранника войти внутрь. – Учти, там стреляют. Постарайся выжить. Понял?

Зачарованный охранник мотнул головой, вытащил пистолет, снял предохранитель.

– На пол, кубарем, а потом – на поражение. Действуй.

Солдат подчинился. Да он и не мог сейчас думать сам. Он рванулся внутрь и сделал то, что ему приказали. Он кувыркнулся через мертвого товарища так, словно под ним был батут в тренировочном зале. Молодец!

Дверь на этот раз осталась открытой. Я увидел всплески огня. Если кто-то из магов был в комнате, то он направлял удар в зеркало, чтобы смертоносный луч отражался от стен под разными углами. Но маг должен находиться вне комнаты, иначе эти отраженные лучи поразят и его самого.

Охранник выстрелил, еще раз.

По коридору ко мне бежали маги и военные. Они топали сапогами, точно на полигоне. Господи, да когда уже все они думать научатся? Я выпустил из рук огненный заряд, метнулся в сторону, чтобы луч, отразившийся от стены, не подрезал меня самого.

Все они, все восемь человек вскинули вверх руки, прошитые насквозь одной красной нитью, и все рухнули на пол, роняя посохи и автоматы.

И вот это было странно.

Они вели себя так, будто их застали врасплох, будто они не ждали меня, чтобы хладнокровно убить, словно бы не понимали, что здесь творится.