Беззаветные охотники

— Тамара Георгиевна, голубушка, что случилось?! — участливо встретил нас Быстров.

Жена всхлипнула и убежала в каюту. Лейтенант проводил ее удивленным взглядом. Обратился ко мне с лаконичным и конкретным вопросом:

— Чем флот может помочь?

— Не пускают меня турки на берег. А в Константинополе живет брат супруги. На свадьбе нашей не был. Мечтали устроить семейный праздник.

— Понимаю, понимаю, — Быстров покачал головой. — Сочувствую.

— Спасибо. Пойду, постараюсь как-то супругу успокоить.

— Да, да! Это сейчас самое необходимое! — лейтенант вдруг улыбнулся. — Вы главное скажите Тамаре Георгиевне, что утро вечера мудренее!

— Да, конечно.

Я пошёл в нашу каюту, несколько недоумевая, с чего это Тамару может успокоить народная мудрость?! И улыбка Быстрова меня смутила. Было в ней что-то с подковыркой.

Тому пришлось успокаивать долго. В том смысле, что речей много не потребовалось. Тамара предпочла утешение другого рода, более верное и действенное. Хотя я все равно все время пытался её убедить, что еще не все потеряно. Что мы — ого-го! И Фонтон, мол, сейчас с турками глотку дерёт. И весь корабль только нами и занят. В общем, врал красиво. Не знаю, верила Тамара или нет. Главное, что была удовлетворена.

Вечером на короткое время вышли к ужину. Все опять нам сочувствовали. Кроме Быстрова. Его почему-то за столом не было. На мой вопрос, куда он подевался, Метлин ответил, что выполняет срочное поручение. И тоже улыбнулся с какой-то подковыркой. Хитро так улыбнулся. Я про себя махнул рукой: мол, буду я еще тратить время на разгадку подобных улыбок.

Вернулись в каюту.

— Скажи мне, Коста, — спрашивала жёнушка, раздеваясь, — это только у меня такая причуда?

— Какая, душа моя? — я и не знал, к чему быть готовым.

— А такая, что мне на новом месте хочется заниматься любовью еще больше!

— И у тебя?! — я улыбнулся. — А я думал, что один такой извращенец в нашей семье. А вон что оказывается! У меня женушка совсем бесстыдница!

— Да! — Тома уже тянула меня за руку. — И у меня есть оправдание. Мне нужно успокоиться!

— Тут не поспоришь! — я уже лежал рядом.

— Мы как собаки или кошки, — рассмеялась Тамара.

— Почему?

— Метим территорию!

— Да, смешно! Ну, Лондон, держись!

…Разминка перед кэпитал оф грейт британ прошла более чем успешно. Настолько, что мы даже не заметили, как заснули. А вот побудка вышла для меня мучительной. Проснулся от какого-то беспрестанного шума, беготни. Топот ног, приказы офицеров почему-то громким шепотом.

«Твою ж… — вздохнул я. — Что они там разбегались с утра пораньше? Что за аврал?»

Думал уже повернуться на другой бок, попытаться все-таки еще чуть урвать сна, да тут стук в дверь раздался, затем голос Быстрова.

— Константин Спиридонович!

Я подошёл к двери.

— Да.

— Простите, что разбудил. Но Метлин очень просит вас и Тамару Георгиевну в лучших нарядах на палубу.

— Что случилось?

— Так утро же. Которое мудренее! — даже через дверь была слышна довольная усмешка лейтенанта. — Не откажете?

— Да, конечно! Через пятнадцать минут будем.

— Не торопитесь. Главное, чтобы было красиво! Лучшие наряды, прошу!

Быстров ушёл.

Я растолкал свою царицу. Все изложил. Забегали, не понимая, что происходит. Но все исполнили, как нас попросили. Тамара решила «выгулять» праздничное национальное платье, подготовленное для королевских приемов. Я — красный мундир горского полуэскадрона со всеми своими орденами. Поражать так поражать!

Вышли. Поднялись по трапу на палубу. Открыли дверь. Сделали шаг. И остолбенели, и чуть не оглохли. Поразили не мы, а нас!

Казалось, что вся многочисленная команда фрегата, все 360 человек, была сейчас здесь. Это она встретила нас громоподобным и непрекращающимся «Ура!», доносившемся со всех сторон. Со всех, потому что, матросы выстроились не только на видимом пространстве палубы, но и заняли все ванты и реи, украшенные разноцветными флагами. Моряки в «парадках» висели или стояли, держась одной рукой. Другой приветствовали.

Лишь стихло мощное «Ура!», оркестр на шканцах вдарил марш Махмуда II — из уважения к месту и таланту Доницетти-паши[2]. Все офицеры выстроились между баком и грот-мачтой по правому борту, организовав для нас с Тамарой торжественный коридор, ведущий к банкетному залу под открытым небом[3]. Палубу между фок- и грот-мачтами освободили, сбросив на воду баркасы. На их месте установили импровизированный стол. Для комфорта гостей перед их рассадкой, погасили огни на камбузе, чтобы не мешал дым из трубы, торчащей из тикового настила в торце стола.

Мы с Тамарой никак не могли прийти в себя. Шли по инерции, отвечая на приветственные крики и улыбки команды. По мере нашего прохождения сквозь почетный коридор каждый офицер снимал свою парадную треуголку. Тут Тамара вскрикнула, глядя вперед. Я посмотрел туда же. Все стало понятно. Там стоял Георгий. Уже со слезами на глазах. Тамара хотела, было, броситься к нему, но Георгий остановил её жестом. Было понятно, что он просил Тамару не нарушать торжественной церемонии, уважить команду, которая организовала для нас такой праздник.

Подошли к импровизированному столу. Метлин вышел вперед.

— Константин Спиридонович, Тамара Георгиевна, для меня и для всей нашей команды большая честь — ваше присутствие на фрегате. И мы не могли позволить себе, чтобы хоть что-то омрачило ваше пребывание на «Браилове». Поэтому примите этот наш скромный дар, — тут Метлин улыбнулся, закончил с официальной частью, махнул рукой. — Да чего уж там: давайте отметим вашу свадьбу! Горько!

Сотни голосов поддержали предложение командира. Мы с Тамарой не подкачали. Наконец, оторвались друг от друга. И тут же оказались зажатыми в кольце поздравляющих нас офицеров и друзей. Но прежде все пропустили вперёд Георгия. Все притихли, только со всех сторон раздавался кашель. Суровые мужчины так сдерживали себя, наблюдая за встречей приникших друг к другу брата и сестры. Тамара и Георгий что-то шептали друг другу. Слезы градом у обоих. Потом Георгий подошёл ко мне. Крепко обнял, расцеловал.

— Спасибо, Коста! За все спасибо! Ты — лучший зять!

— И тебе спасибо, Георгий! Прежде всего за то, что Тамара счастлива сейчас!

В своем времени я побывал на многих свадьбах. Излишне говорить о размахе кавказских застолий. Когда порой гуляет до полутысячи человек. Несколько дней. Ломящимися столами, реками вина, беспрерывными тостами, танцами, безудержным весельем меня не удивить. Но ни одна свадьба моего прошлого никак не могла сравниться с этой, которую нам с Тамарой устроила команда «Браилова» и Феликс Петрович. Команда накрыла столы, Фонтон привел всех дорогих мне людей. Все были здесь: Георгий и его трое неразлучных друзей: Давид, Гоча и Гия. Цикалиоти, отец Варфоломей, Тигран, Ануш, Вартан. И, конечно, Фалилей, который должен был остаться на корабле, чтобы плыть вместе с нами.