Беззвучная нота

Отец вскидывает бровь.

В моем голосе звучит тихая угроза.

— Ты можешь играть в свои игры разума. Можешь использовать нас как пешки. Можешь даже выставить нас напоказ для своей дурацкой кампании. — Я тычу пальцем в Финна. — Но никогда больше не смей преследовать Финна. — Папа медленно моргает. — И раз уж мы все здесь, позволь мне прояснить одну вещь. Финн для меня больше брат, чем ты для нас отец. Не рассчитывай, что мы будем выбирать между тобой и им. Потому что это будешь не ты.

Губы отца скривились от удовольствия.

— Все такой же безрассудный. Когда ты научишься наблюдать за происходящим, прежде чем открывать рот? Неужели я тебя ничему не научил? — Он наклоняет голову, смерив меня взглядом. — Хотя, надо отдать тебе должное, ты доказал, что я ошибался. Я ни разу не подумал, что ты сможешь убедить Грейс выйти за тебя замуж. — Медленно поднимается и оглядывает меня, его взгляд останавливается на моих брюках. — Возможно, я недооценил твои способности.

На руке под перевязкой красуется обручальное кольцо, и я поглаживаю украшающий его палец.

Долгую секунду молчу.

Отец с любопытством наблюдает за мной. Он ожидал, что я наброшусь на него. А почему бы и нет? Я не умел ничего другого, кроме как валять дурака, пить и играть на барабанах. До Грейс моя жизнь была бесцельной. Для меня не имело значения, умру ли я. Черт, я гнался за смертью, потому что мне не для чего было жить.

Теперь я умираю миллион раз в своей голове.

Но в каждом из этих видений я умираю, чтобы Грейс могла жить.

— Ты прав, — спокойно говорю я. — Отец удивленно вздрагивает. — Меня ждет жена, так что давай поторопимся.

Напускает на себя презрительный вид, который я так хорошо знаю.

— Идиот.

Это слово отскакивает от моего плеча.

— Тебе не следовало связываться с Грейс Джеймисон. Она — бомба замедленного действия. Она уничтожит всех вас.

— И все же мы все еще здесь, — отвечаю я.

— Ты думаешь, что ты умный. Думаешь, ты победил? — Отец мрачно усмехается и поворачивается к виски на столе. Наливает себе стакан. — Я предупреждал тебя. Я предупреждал вас всех. Вы даже не представляете, с чем имеете дело.

— Мы это уже слышали. — Я сую палец в ухо, делая вид, что вытираю пыль.

Датч рычит.

— Если это все, что ты хочешь сказать, мы уходим.

— Прежде чем вы уйдете, — раздается маслянистый папин голос, пробираясь к нашим ушам, словно демон из ада, — зайдите поздороваться с бабушкой Славно.

Мы все одновременно оборачиваемся.

Папа крутит ноутбук и показывает видео. Похоже, это живая запись женщины из дома престарелых. Она сидит в кресле-качалке на крыльце в сельской местности.

В воздухе чувствуется напряжение, как в живом проводе.

Отец делает глоток своего напитка.

— Славно, этот подлый маленький ублюдок. Когда дело касалось его бабушки, он был мягкотелым.

— И что ты собираешься с ней делать? — прямо спросил Датч.

— Я? Почему ты спрашиваешь об этом? Я не Бог. Я не решаю, кому жить, а кому умереть. — Он качает головой. — Если вас интересует ее здоровье, то могу сказать, что оно было нестабильным. С женщиной ее возраста…ну, вы знаете…такое случается.

Мое сердце бьется о ребра.

Если папа знает о бабушке Славно, значит, знает об уликах, которые Славно обещал нам в обмен на ее безопасность.

Он знает, что эти улики у нас.

Я смотрю на отца с мрачным предчувствием. Нехорошее предчувствие бурлит в моем нутре, отражаясь на том, как отец играет с виски в руках.

— Вы, мальчики, даже не представляете, как близко подошли к смерти. Столько раз я наблюдал, как вы выставляете себя на посмешище. Как маленькие муравьи, которые бегают в поисках нового дома после того, как ваш холм был раздавлен. — Он опускается в кресло. — Я держался на расстоянии. Думал, так будет лучше. Если бы вы не затевали со мной драку, то, возможно, затаились бы. Позволили бы мне спокойно вступить в новый этап моей жизни. Но нет. И все равно вы продолжали настаивать. Так что я позволил добиться своего.

— Что ты имеешь в виду? — требую я.

Глаза отца впиваются в мои.

— Как ты думаешь, кто сказал начальнику тюрьмы, чтобы он разрешил тебе войти в тюрьму? — Я резко вдыхаю. — И Сильвия, конечно же. Ты ведь встречался с Сильвией, верно, Финн?

Мой брат напрягся.

— Кто, черт возьми, такая Сильвия? — спрашивает Датч у комнаты.

Я напрягаю мозги, и тут меня осеняет.

— Уборщица в тюрьме.

— Точно. Очень трудолюбивая женщина. — Все еще держа стакан, папа показывает на меня пальцем: — Ты знаешь, что она работает на двух работах? Когда ее внучка спит, она убирает в тюрьме. А утром она водит Uber. В таком-то возрасте. Представляешь?

Мой взгляд обостряется. Все это время я думал, что работаю самостоятельно. Я думал, что добиваюсь всего сам.

Но снова отец дергал за ниточки. Не повышая голоса, не раскрывая свой коварный план, папа спокойно, методично доказывает, у кого в этой комнате больше власти.

— Мм… — Папа останавливается на пол пути, его взгляд устремляется на Датча. — Я слышал, что Каденс еще не беременна. Что-то не так, Датч? Может, тебе стоит провериться? Или с ней что-то не так? Бесплодие — это не повод для стыда. Многие женщины страдают от…

Датч рычит и бросается вперед.

Я бью его рукой в грудь, останавливая так, как он останавливал меня уже много раз.

— Мы не можем победить его таким образом. Ты сам меня этому научил, — шепчу я.

Ноздри моего близнеца раздуваются, янтарные глаза становятся черными. Он отталкивает меня и показывает пальцем на отца.

— Держи имя моей жены подальше от своего рта.

Отец радостно хихикает.

Черт, он наслаждается этим.

Наблюдать за тем, как мы распутываемся.

Наблюдать, как мы извиваемся и стонем от боли.

Его взгляд переходит на Финна. Краем глаза вижу, как плечи Финна вздымаются, а спина становится единой, жесткой линией.

— Ты пришел, — шипит отец. — Полагаю, теперь готов к правде?

Финн сжимает пальцы в кулаки и смотрит на отца так, будто хочет его схватить.

Делаю шаг навстречу брату.

— Как насчет того, чтобы начать с этой правды? Какова была твоя роль в «Благодарном проекте»?

Взгляд отца настолько пронзителен, словно он метает нож прямо мне в лицо.