Библейский греческий язык в писаниях Ветхого и Нового завета

Обращаясь къ пунктамъ боле строго-грамматическимъ, мы можемъ упомянуть касательно употребленія и силы члена: сколько тутъ уклоненія (если оно есть) отъ классической нормы—съ (напр., Еф. II, 21. ІII, 8. Дян. II, 36. 1 Тим. I. 16); съ ; съ ; въ сочетаніяхъ въ род тхъ, что въ Рим. V, 7. ІII, 30. 1 Тим. II, 15? Соблюдается ли со строгостію классическое правило, требовавшее члена предъ аттрибутнвнымъ причастіемъ, которое слдуетъ за чмъ-либо опредленнымъ (ср. 1 Петр. ІII, 19. 20)? Есть ли разница по значенію между и (ср. Ін. XII, 9. 12 и Мрк. XII, 37)? Какая разница между и въ 2 Тим. II, 26? Употребляются ли и пр. возвратно? Всегда ли есть просто относительное мстоименіе (тоже, что : ср. М. XXII, 2. XVIII, 23)? Каково значеніе род. пад. во фразахъ (ср. Рим. I, 17), ’ (Рим. II, 22)? Различается ли по значенію отъ (ср. Дян. IX, I. 7. XXII, 7. 9. XXVI, 14 и см. А. Buttmann, Grammatik des Neutestamentlichen Sprachidioms § 132, 17; § 144, 16)?

Формулированные выше пункты потому названы „проблеммами“, что относительно ихъ все еще продолжается разногласіе въ извстныхъ комментаріяхъ, хотя о нкоторыхъ можно спросить, не покончены ли они уже по сужденію ученыхъ? Къ сему можно прибавить группу экзегетическихъ проблеммъ,—напр., M. VI, 13. Лк. XII, 49. XVIII, 7. Дян. XXVI, 28 сл. Іак. IV, 5. 2 Петр. I, 20,—вмст съ общими вопросами въ род слдующихъ: Какое вліяніе (если только оно было) оказывали переписчики на стиль новозавтныхъ писаній? Какія указанія (если только они есть) даютъ новозавтныя писанія о мст своего происхожденія? Какое вліяніе (если только оно было) имлъ еврейскій параллелизмъ на изглажденіе въ іудейско-греческомъ ум тонкихъ оттнковъ разности между греческими синонимами? Какое вліяніе (если только оно было) оказывало употребленіе іудейскихъ руководствъ въ дл согласія по форм или по употребленію цитируемыхъ ветхозавтныхъ мстъ? (Достойно вниманія согласіе въ сложныхъ цитатахъ—при уклоненіи отъ LXX-ти въ тхъ же частностяхъ—въ Рим. IX, 32. 33 и 1 Петр. II. 6-8: ср. Рим. XII, 19 и Евр. X, 30).

Ничуть не будетъ излишнею самонадянностію думать, что все еще тяготющія надъ новозавтнымъ греческимъ языкомъ неясности постепенно станутъ умаляться, пока въ конц концовъ исчезнутъ совсмъ. Немалая помощь при достиженіи этого результата можетъ быть извлечена изъ литературныхъ остатковъ отъ временъ, непосредственно предваряющихъ и сопровождающихъ христіанскую эру. Боле аккуратное изданіе и тщательное изученіе этихъ остатковъ, уже привлекшихъ усилія ученыхъ, даетъ результаты, которые оправдываютъ и даже превосходятъ ожиданія. Частности, отдльно незначительныя, оказываютъ важную пользу въ своей совокупности. Изрядныя прибавленія къ нашимъ познаніямъ о язык александрійскаго и греко-римскаго періода уже получены изъ надписей и—особенно—папирусовъ (изъ коихъ иные восходятъ ко днямъ Птоломеевъ), добытыхъ за нсколько послднихъ десятилтій,—и теперь справедливо питать увренность, что это лишь начатки богатой жатвы открытій. Созвучія во фразеологіи поучительны даже и тогда, когда интеллектуальное и религіозное качество соотвтствующихъ имъ концепцій можетъ быть глубоко различнымъ (напр., , , употребляются о римскихъ императорахъ и въ вокабуляр стоиковъ). Сверхъ того, неизмнность и—во многихъ случаяхъ—опредленная дата многихъ изъ этихъ источниковъ ставятъ ихъ свидтельство выше подозрнія въ возможности клерикальныхъ измненій, отъ которыхъ не всегда вполн свободенъ текстъ даже самыхъ лучшихъ изъ существующихъ новозавтныхъ рукописей.