Библиотека

В понедельник с утра к начальнику с бумагами. Начальство Комар воспринимал как валетов из карточной колоды. Тузы, короли и даже сиятельные дамы из администрации и прокуратуры их бьют, но, тем не менее, они остаются грозными. На плечах их завсегда топорики. За что, про что - не важно, главное - желание и готовность сечь головы подчинённым. А тут ещё конец квартала на носу, показатели отдела ни к чёрту. Какой плоскожопый чин придумал эти показатели? По Лёхе, чем меньше преступлений, тем лучше. Ан, нет, тебя умника не спрашивали, получай по полной. На закуску начальник озвучил новость, что кто-то из отдела обязан поехать в командировку в Чечню. Комар тут же, не выходя из кабинета, написал рапорт:

– Забирайте меня.

Юлька, узнав об этом, полыхнула взглядом:

– Бежишь?

– На холодильник еду зарабатывать, - отшутился он.

Ну, не признаваться же ей, что прислушался к словам цыганки.

– Ты, может быть, приглядишь за моим котом, - заминая неловкость, попросил Лёха, - Полгода квартира пустой будет. Хочешь, поживи пока.

Сказал и язык прикусил: "Зачем?" А с другой стороны - жалко провинциалку. На её зарплату ещё и комнату снимать.

Домой из Чечни он не звонил. Во-первых - дорого, во-вторых, не очень-то и хотелось. Юлька перестала грезиться, а грехи свои кому охота ворошить. Командировка шесть месяцев, что в цыганском исчислении всего один сезон. У них год идёт как зима-лето. Для командировочного один отсчёт времени, для ожидающего - совсем другой. Каждому нужно, чтобы его кто-то ждал. С этим радостней возвращаться. И как-то обидно в конце пути оказаться перед запертой дверью. Время вечернее, пора бы и квартирантке Юлечке быть дома. У Лёхи и дыня, и вино настоящее в рюкзаке. На долгий звонок в свою же квартиру выглянула соседка по лестничной клетке и отдала его ключи.

– Нет больше твоей стрекозы. Месяц как не появлялась. Занесла как-то ключи, попросила покормить кота, а саму и тютькой звали. Деловая вся такая. Так мы кота твоего на дачу забрали. Хочешь в следующий раз, как поедем, привезём, а хочешь, по окончании сезона. Ему там вольготно.

– Ладно, - согласился он, - пусть побудет.

И кот его, оказывается, тоже не ждёт. Кастрировать что ли предателя?

Квартира встретила порядком и тонким слоем пыли на полировке. "И где она?" Номер её мобильника ещё сохранился. Позвонить или нет? Обида боролась с воздержанием, но не долго, не более получаса. Природа победила и что с того? Юлькин мобильник не отвечал. Вот тут уж можно обидеться и по серьёзному. А как у нас на Руси принято поступать? Это француз с англичанином будут сопли жевать, наверное, и немец тоже. У нас принято клин клином вышибать. А значит, путь ему в ночной продуктовый. Время восемь, сейчас там пересменка. Вино и дыня не пропадут.

Ему повезло, Ленка с напарницей сдавались. Все вместе и завалились к нему домой. Выпили от души. Ленка типа не в форме сегодня была, уступила подружке постельное ристалище, без всякой ревности. Не за просто так, початая бутылка вина осталась ей в виде компенсации. "Не она червонная дама, - ещё мелькнуло у Комара, - Или врала цыганка? Не было никого?"

В отделе рассказали, что Юлька укатила в область, с одним из проверяющих.

"Укатила и укатила", - с облегчением схлынуло с души. Не надо говорить, оправдываться. Всё, вроде бы как надо, а осадочек продолжал свербеть душу. Одно дело, когда бросаешь ты, другое, когда тебя. Обиднее.

На Юлькино место посадили другого стажёра. Кому не набивать базы.

Всё вроде бы наладилось, а нет-нет, а воспоминания о ней накатывали. И всё грезилась она ему как в последний раз, в джинсиках и красном белье. Лёха уже начал подумывать, не сходит ли с ума.

Примерно через месяц компьютер в отделе забарахлил. Стажёр вместо Юльки специалистом оказался никаким и один из подчинённых притащил спеца по компьютерам, бывшего одноклассника. Одноклассник, типичный "ботан", живущий одновременно в параллельных мирах, со скоростью пианиста защелкал клавишами "больного", бормоча при этом на своём неземном языке.

– Вроде бы нормально, - наконец заключил он.

– А связь с Юлькиным компом осталась?

– поинтересовался Комар и тут же поймал себя на мысли, что Юльки уже нет, а компьютер с базами он всё ещё называет её именем.

– А что там?

– Вся информация там, все базы. Я прямо отсюда туда заглядываю.

– Проверим. Давай пароль. В принципе я и сам могу взломать, но что время зря терять.

Комар подошёл и ввел пароль.

– Сейчас, все проверю, - пообещал "ботан".

Его пальцы опять запорхали над клавиатурой. На мониторе начали всплывать чёрные окна с рядами символов в нём. Разобраться в этом и трёх жизней не хватит, а этот "водолаз" (сами помните, кто похож на водолаза) плавал в потоках информации как Ихтиандр.

– Эй, эй, ты там ничего не попорть, - забеспокоился Комар, - Иначе нам головы поотрывают. А я уж потом тебе.

– Всё нормально будет, - не отрываясь от монитора, бросил "ботаник".

Кажется, он и не слышал, о чем его предупредил Комар. Лёха хотел было встряхнуть гения, вернуть его в реальность, как тот сам откинулся на стуле и восторженно воскликнул:

– А вот это надо видеть!

Лёха с подчинёнными сгрудились у компьютера. На экране монитора снимала джинсы Юлька. Как в Лёхиных грёзах! И красные кружавчики на ней, и концы чулок.

– Юлька!
– заржали ребята, - Во, даёт! Зажигалка!

– Кто такая?
– встрепенулся приглашённый спец.

– Юлька, программистка наша. Она ушла от нас, - разъяснили ему.

– Какая умница!
– забрызгал слюной "ботан", - Это же двадцать пятый кадр, невидимый глазу. Я его специально выделил. Так его не видно. Его ещё в Америке вместо рекламы хотели использовать. Он невидим глазу, а в мозгу отпечатывается. Двадцать пятый кадр, кажется, по всему миру запретили, а здесь он, голубчик, работает. Но не на всех, только на определённого пользователя. Вводишь пароль, и программа начинает воздействовать. Такая штука любому башню снесёт. Ах, умница.

– Хорош!
– Лёха хлопнул по клавиатуре, - Удаляй.

– Сей момент, - осёкся восторженный "ботан", - Только качну программку себе.

– Удаляй, - сурово приказал Лёха.

– Как прикажете, - сдался программист и по наивности своей поинтересовался, - На кого из ваших красотка, сея охоту вела?

Подчинённые не рискнули пошутить по этому поводу, а Комар давно уже краснеть разучился.

СЛУХ

– Кто там?
– слышится из домофона девичий голосок.

– Настройщика пианино вызывали?
– Андрей невольно улыбается.

Звучит как пароль, вроде киношного: "У вас продается славянский шкаф?" Домофон пикает, в окошечке загорается непонятное бабушкам "OPEN", путь свободен. Действительно, как пароль. Андрей хмыкает, вспоминая, как в прошлом году наркоши пытались проникнуть в его подъезд, представляясь наладчиками кабельного телевидения. Ага, в девять вечера и 31 декабря. Андрей прикидывает - квартира 191, это, кажется на предпоследнем этаже. Лифта в пятиэтажках нет, придётся добираться ножками.

Принято считать, что настройщиками пианино становятся музыканты-неудачники. Полный бред. Человек - или музыкант, или нет. А то, что кто-то более успешен, кто-то менее - это совсем другая песня. К музыке это не имеет никакого отношения. Успех - это дело везения, таланта, характера и обстоятельств. В своё время Андрею тоже прочили место на музыкальном олимпе - талант, именитые учителя, победы в престижных конкурсах.... И всё бы у него сложилось, если бы не случай. Они с женой на новеньком автомобиле попали в аварию. Жене ничего, а вот Андрею не повезло - сломал руку. А что такое правая рука для пианиста! Любая серьёзная травма её и путь в большую музыку закрыт навсегда. Как правило, прежнюю работоспособность руки после перелома ещё никто из пианистов не сумел восстановить.