Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

– Знают и помогают.

– Судя по выговору, ты русский. С чего в «лесные братья» подался?

– Нагрешил сильно перед советской властью. Там мне жизни не будет.

Фомин насмотрелся на мертвецов во время войны, да и сам заимел личное кладбище. Но просто так убивать людей не считал нужным и подчиненным этого не позволял. Однако в силу оперативной необходимости делал это не моргнув глазом. А сейчас возникла именно такая оперативная необходимость – пленника живым оставлять было никак нельзя. Михаил поднял палец, отвлекая внимание.

– Смотри сюда.

Пленник рефлекторно отвел взгляд, и в следующее мгновение его солнечное сплетение пронзил армейский клинок. Тело согнулось дугой, упираясь в землю затылком и пятками, и расслабленно рухнуло вниз. Некоторое время пленник сучил ногами, а потом затих.

– Все, нам здесь больше делать нечего, – сказал Фомин, обращаясь к разведчикам. – Забросайте мертвого чем-нибудь, чтоб не сразу нашли, и поехали восвояси. Его лошадь забрать с собой. До темноты нужно отъехать подальше, запутать следы.

…Егорыч встретил товарищей лучезарной улыбкой.

– Коней я покормил, – сказал он вместо приветствия. – Что там у вас?

– На привале все расскажем, а сейчас поехали.

Фомин первым вскочил на коня, за ним последовали остальные, и группа разведчиков покинула «Новый Амстердам», чтоб ему пусто было.

Обратный путь проделали без приключений, и Фомин тут же пошел докладывать Ворону о результатах разведывательной операции. Ворон внимательно слушал, а потом долго думал, почесывая то затылок, то подбородок, и, наконец, выдал:

– А ведь от того поселка, с которым связан «Амстердам», тоже должен быть выход в большой мир. Из каждого захолустья есть выход куда-то.

– Наверное, есть, но мы его не искали, нам такой задачи не ставили, – сказал Фомин. – Но в ближайший поселок тропа имеется.

– Да это не ваша задача – без вас выясним через агентуру, если на карте не отмечено. Тоже мне затейливый ребус, загадка века.

Ворон закурил очередную папиросу. В процессе разговора он курил непрерывно.

– К чему вы это? Про большой мир? – поинтересовался Фомин.

– Оцениваю общую стратегическую обстановку, как мы будем их делать. У тебя есть мысли по этому поводу?

Ворон застыл в ожидании ответа. Фомина в последнее время он сильно зауважал.

– Есть, – сказал Фомин. – Привлечь войска НКВД.

Ворон не возразил, но и не одобрил.

– Томительная процедура с кучей бюрократических барьеров. Что мы им выставим? Вот если бы из Москвы команду дали…

– В Москве еще больше бюрократических барьеров. Если решать, то на месте. Попить есть? Попить, а не выпить, – уточнил Фомин, видя, как Ворон достает из-под стола бутыль с самогоном.

– Есть клюквенный морс. – Ворон вынул другую бутылку, но маленькую. – А может быть, сами справимся? Если поскрести по сусекам, то около батальона наберется. А то разбегутся «лесные братья». Найдут труп вашего языка и разбегутся.

– Вряд ли, – возразил Фомин. – Мало ли кто его там прищучил. Какой-нибудь бродяга ограбил и на его же лошади ускакал. А самим заниматься ликвидацией банды чревато непредсказуемыми последствиями. Я же вам рассказывал белорусскую историю, где у нас имелось пятикратное преимущество, а выход нулевой с огромными потерями. Надо подходить к проблеме комплекс-но – привлечь войска НКВД, а начать самим. Думаю, что энкавэдэшники вовремя подоспеют, когда начнется заваруха. Свяжемся с ними по рации, когда приспичит. Главное, бандитов там надо блокировать, на этом острове, а не переть на рожон.

– Они считают себя не бандитами, а борцами за справедливость.

Ворон саркастически хмыкнул.

– Зато мы считаем по-другому, – сказал Фомин.

Вскоре подтянулся офицерский состав АБГ, и технические детали предстоящей операции обсуждали в расширенном составе, засидевшись до глубокой ночи.

Ворон с трудом, но сумел убедить местное НКВД присоединиться к операции по ликвидации «Нового Амстердама». Решающим фактором послужил доклад Фомина, предоставившего множество подробностей и деталей плана. Им выделили полк, где имелись в наличии бронетранспортеры и даже два танка, что радовало – танки пройдут по любому болотистому бездорожью, разве что в трясину не заползут. Начать действо должны были подразделения АБГ, блокировав злосчастный остров.

Сначала переместили личный состав в поселок, где кормился «Амстердам». Туда добрались по проселочной дороге, используя все виды транспорта. В поселке имелась лесопилка, порядочные посевные площади и большой скотный двор. Жителям было чем торговать, поэтому они могли спокойно прокормить как себя, так и бандитов с острова. За деньги Коха, естественно. Зато их не позволяли никому грабить. Эдакий симбиоз. Разбираться, почему они легли под бандитов, не было ни времени, ни смысла – после ликвидации банды все само рассосется. Просто предупредили местную администрацию, чтобы сидели тихо, как мыши под веником, во избежание несчастных случаев. Попутно разведвзвод Фомина, шедший в авангарде, захватил еще двух языков, которые поведали, что никакой паники пока у Коха не наблюдается, что сильно воодушевило Ворона.

Когда стемнело, отряд приступил к окружению острова, все более сжимая кольцо. Пока болото позволяло. И тишина, и никаких движений. Противник наверняка высмотрел незваных и опасных гостей, но виду не подавал, затаился. Поэтому стояла тишина. Зловещая и давящая на психику.

Ворон все-таки не выдержал напряжения и дал команду атаковать. Фомин был против, предлагая дождаться войск, мол, сидят там, и пускай сидят пока что, а потом и на штурм не надо будет идти – их из пушек издалека покрошат. А глубоко зарыться в землю они не смогут – этот остров все-таки находится на болоте. Но Ворона обуял дикий азарт – сами справимся, героями станем. В атаку, вперед!

«В конце концов, я здесь лишь временно прикомандированный, товарищ „никто“. Я свое дело сделал», – подумал Фомин и стал ждать продолжения жестокого жизненного спектакля.

Его бойцы тоже рвались в бой, но Михаил их жестко притормозил:

– Не наше дело.

Он предполагал, чем может закончиться этот самоубийственный штурм.

Атаковать начали с двух направлений: от тропы и по другому броду. Первый брод имел хорошую ширину, а второй был узким, на двух человек. Попытались пойти шире, но несколько бойцов тут же провалились по пояс, а двое и вовсе утонули в трясине.

Когда до острова оставалась пара сотен метров, от берега ударили прожектора и густо застрочили крупнокалиберные пулеметы, сопровождаемые винтовочными выстрелами. Противник действовал грамотно – имея численно меньшинство, он создал превосходство в направлении атак. Штурмовой азарт – это похлеще, чем стимулирующий наркотик, и бойцы не сразу осознали, что их валят, как кегли. А когда осознали, болото было завалено кучей трупов и корчащихся раненых. Началось беспорядочное отступление, а пулеметы продолжали свою смертельную жатву. И опять наступила тишина.